Октябрьский детектив. К 100-летию революции - читать онлайн книгу. Автор: Николай Лебедев cтр.№ 15

В дальнейшем генерал Маниковский возглавлял Управление снабжения Рабоче-крестьянской Красной армии и одновременно поработал вместе с Кржижановским над планом ГОЭРЛО. Погиб трагически в 20-м году в железнодорожной катастрофе.

Британскому историку XIX века Томасу Карлейлью принадлежит достаточно точное высказывание:

«Всякую революцию задумывают романтики, осуществляют фанатики, а пользуются ее плодами отпетые негодяи».

Если высказанную мысль применить к так называемой «февральской революции», то или мысль ошибочна, или это событие не является революцией. Ибо ее, как, впрочем, и переворот 1991 года, задумывали, осуществляли и пытались ею воспользоваться только отпетые негодяи.

Так, собравшиеся после удачного захвата власти заговорщики, обсуждая состав своего правительства, решили, что настоящая душа заговора и первый кандидат на премьерское место, Родзянко, им не нужен. У каждого из них были свои виды на это место. Именно поэтому поставили князя Львова, этакого толстовского толка «миротворца», за спиной которого так хорошо было обделывать свои грязные делишки. На место действительных вершителей судеб страны рванулись двое личных между собой врагов — Милюков и Керенский.

Милюков, будучи известным историком, состоял в личной дружбе с британским послом Бьюкененом и французским послом Палеологом, а по существу, был глазами и ушами Антанты. Поэтому не без основания крупный чиновник охранки того времени А. Т. Васильев в своих воспоминаниях написал:

«Если английское министерство иностранных дел когда-нибудь разрешит публикацию документов из своих архивов, это по-новому и не особенно благоприятно осветит ”патриотизм” Милюкова» [41] .

В свою очередь, Керенский, щелкопер-адвокатишка, член масонской ложи «Великий Восток Русского Народа», пытался играть в России то роль Дантона, одного из деятелей Французской Революции, то роль Наполеона. На самом же деле был обычным демагогом. Чего стоит его фраза, что он согласился стать министром во Временном Правительстве, чтобы представлять там Петросовет рабочих и солдатских депутатов. В народе за ним сохранилось определение: мол, мужчина, но кличка женская — Александра Федоровна Керенская.

На первых парах большую роль в правительстве пытался играть Гучков, известный в то время бретер, скандалист, интриган, удостоившейся Высочайшего внимания от царя, назвавшего его негодяем. Ведя «широкий» образ жизни, он всегда нуждался в деньгах, которыми его постоянно подпитывали представители московской торгово-промышленной мафии братья Рябушинские. В своей деятельности на посту военного министра он прославился тем, что около 50 % русских боевых генералов были им уволены из армии. Одним из первых был уволен известный борец с масонством генерал Нечволодов, собственно раскрывший происки Гучкова и его друзей из промышленных кругов по организации «снарядного» голода.

Естественно, в этом «благородном деле» его поддержали предшественники нынешнего Порошенко два министра-капиталиста Терещенко и Коновалов, для которых министерские посты открывали широкую дорогу их бизнес-интересам.

Интереснейшей личностью во Временном Правительстве был некто Некрасов, глава масонской ложи «Великий Восток Русского Народа». Милюков характеризует его просто — предатель. Ибо «он умел казаться искренним и простодушным, но оставил впечатление двуличности, — маски, скрывающей подлинное лицо…». «…Первойроли играть» он не мог — и даже, не желая рисковать, к ней и не «стремился». Он более способен был играть роль наушника, тайного советчика, какой-нибудь eminence grise (серое преосвященство) [42] . В советское время Некрасов достаточно успешно сотрудничал с НКВД в его ягодинско-ежевском составе. Участвовал в проектировании и строительстве Беломорканала, а также канала Москва-Волга. Закончил жизнь он логично — в расстрельном подвале в 1939 году.

Первый правительственный кризис возник 18 апреля 1917 года, когда министр иностранных дел Временного правительства Милюков, этот мечтатель о Константинополе и черноморских проливах, сморозил очередную глупость, послав союзникам ноту о «всенародном стремлении довести мировую войну до решительной победы» и намерении Временного правительства соблюдать данные им обязательства. Ответом на это заявление стали большие антивоенные демонстрация 20 и 21 апреля. 2 мая 1917 года Милюков и Гучков были вынуждены выйти из состава правительства.

Второй взрыв произошел в июне, когда началось наступление на фронте. 16 июня войска Юго-Западного фронта под командованием генерала А. Е. Гутора перешли в наступление. Был достигнут некоторый тактический успех, но 20 июня наступление захлебнулось. 23 июня на северном фланге фронта перешла в наступление 8-я армия под командованием генерала Л. Г. Корнилова. Усилиями генерала Черемисова был взят Галич. Но к 1 июня наступательный порыв фронта иссяк. Войска просто отказывались идти в бой. Всем думающим лицам в России стало очевидно: приближается катастрофа. Правительство, потерявшее окончательно народную поддержку, обвиняло в этом провале большевиков и анархистов-коммунистов.

Первый всероссийский съезд советов заседал в Петрограде, в Таврическом дворце, в течение почти всего июня. Естественно, он сделался центром всех политических событий столицы. Съезд представлял 358 советов, армию, флот и тыловые учреждения, несколько крестьянских организаций и отдельных социалистических групп. Преобладающее большинство на съезде принадлежало двум главным социалистическим партиям России: 285 социалистов-революционеров и 248 социал-демократов меньшевиков. Большевиков было всего 105. Около сотни членов представляли отдельные социалистические кружки — более умеренных воззрений и один член был «анархистом— коммунистом». Многие члены съезда приехали из провинции, и общее настроение съезда вначале было довольно умеренное. Уже 6 июня обе главные партии большинством 543 против 126 при 52 воздержавшихся одобрили решение исполнительного комитета принять участие во власти в коалиции с буржуазией в качестве министров. А 8 июня резолюция съезда признала ответственными перед советами одних «министров-социалистов» на том основании, что «переход всей власти к Советам в переживаемый период русской революции значительно ослабил бы ее силу, преждевременно оттолкнув от нее элементы, еще способные ей служить».

На улице же главной действующей силой тогдашних событий выступила петроградская федерация анархистов-коммунистов, располагавшаяся во флигеле бывшей дачи царского министра Дурново, и где основное здание занимал штаб ФЗК Выборгской стороны. Опасаясь за свое существование, Правительство решило конфисковать это здание у рабочих. При штурме его анархисты оказали серьезное сопротивление. В ходе столкновения был арестован Железняков. Но это не помогло. К концу июня политическая ситуация накалилась до предела. Неудача на фронтах привела к правительственному кризису. Министры-кадеты вышли из правительства. Мой отец, Лебедев В. Г., очевидец и участник тех событий, вспоминал: