Три года без Сталина. Оккупация. Советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Ермолов cтр.№ 61

Офицер РОА Н. А. Троицкий в беседе с автором рассказывал, что немецкие листовки антисемитской направленности с надписями типа «Бей жида-полит рука – морда просит кирпича» в среде красноармейцев вызывали лишь омерзение. Другой участник власовского движения о листовках 1941 г. позже писал, что «немецкие листовки были настолько безграмотными и дикими по содержанию, что их приходилось считать просто плодом какого-то недоразумения» [841] . Ни одна из листовок первых месяцев войны не обходит вопрос о еде, выпивке и табаке, по смыслу ставя это в центре пропаганды, на что, по мнению составителей листовок, обязательно должны отреагировать красноармейцы. Одна из них, изображающая перебежчика с котелком в руках, гласит: «Я Боровик Станислав Иосифович из 846 стрелкового полка 267 с. д. перешедший добровольно к немцам они меня очень хорошо встретили как гостя дали мне водки и хорошо покушать, и обращаются к перебещикам очень хорошо» (грамматика сохранена) [842] . В другом обращении к солдатам дисциплинарных рот говорится, что перешедших на сторону германской армии солдат «примут там хорошо, вы получите пищу, питье и табак» [843] .

По многочисленным свидетельствам участников событий, имеющихся в распоряжении автора, такая пропаганда в большинстве случаев приносила немцам больше вреда, чем пользы.

Пропагандистские мероприятия, проводившиеся на протяжении 1941 – осени 1942 г., при всем их примитивизме ставили перед собой лишь цель добиться максимального количества перебежчиков из Красной армии, снизив тем самым ее сопротивление. Призывов к какому-либо активному сотрудничеству с немцами, тем более к военному, немецкая пропаганда в этот период не содержала.

В то же время наиболее здравомыслящая часть германских военных понимала, что, несмотря на победы германской армии в 1941 г., война с СССР не стала шестинедельным блицкригом, а приняла затяжной характер. В этой связи виделась необходимость настраиваться на долговременное сотрудничество с населением СССР как в военном, так и в гражданском плане. Для этой цели было нужно дать населению оккупированных территорий СССР и красноармейцам, вербуемым в военные коллаборационистские формирования, обоснование целей их борьбы, так как призыв умереть за Гитлера и «Великую Германию» вряд ли мог найти у населения Советского Союза отклик. В то же время вульгарная нацистская пропаганда не давала населению СССР ответа на тревожившие его вопросы относительно послевоенного будущего Советского Союза. И несмотря на то, что сталинский режим среди значительной части населения не был популярен, германский национал-социализм, к тому времени уже порядком показавший свое лицо, вряд ли мог видеться населению Советского Союза достойной альтернативой.

Это обусловило необходимость проведения местных политико-пропагандистских акций на оккупированных территориях СССР, так как возникшая уже в первые месяцы войны обстановка в тыловых районах потребовала использовать для борьбы с партизанами и охранной деятельности добровольцев из местного населения. По мере развития партизанского движения требовалось количественное увеличение антипартизанских коллаборационистских частей. Как правило, подобные акции проводились по инициативе либо с разрешения командующих отдельными армиями или тыловыми районами без постановки в известность Верховного командования вермахта или восточного министерства.

Характерный пример – мероприятия на территории Локотского автономного округа, так называемой Локотской республики. Это достойно детального рассмотрения, так как Локотской округ представляет собой наиболее выразительный пример особенностей проявления германской оккупационной политики. Здесь уже 26 ноября 1941 г. был выпущен манифест Народной социалистической партии России (НСПР). Этот документ содержал пространную программу, отражающую взгляды его автора К. П. Воскобойника, копировавшую ряд идей германского национал-социализма.

Манифестом декларировалось уничтожение колхозного строя, бесплатная передача всей пахотной земли крестьянству в вечное, наследственное пользование с правом аренды и обмена участков, но без права их продажи, развертывание частной инициативы вплоть до предоставления частным лицам права постройки фабрик и заводов с ограничением суммарного капитала 5 млн золотых рублей на человека. При этом предусматривалось сохранение в руках государства, то есть самоуправления, основных средств производства (приложение 3. Документ 1).

Для того чтобы сформулировать сущность идеологии НСПР, изложенной в манифесте, необходимо отметить социалистический характер программы в ее экономической части. Можно предположить, что помимо отдельных установок национал-социализма, пропагандировавшихся в оккупированных областях, на экономические воззрения авторов манифеста наложила печать либерализация экономики, имевшая место во времена НЭПа. Все это, в соответствии с взглядами К. П. Воскобойника и его со ратников, как нельзя лучше соответствовало чаяниям населения, и в первую очередь крестьянства. В политической части программы на первом месте стоит национальная идея – возрождение русского государства. Вероятно, в сочетании этих двух частей программы лидеры Локотского самоуправления, симпатизировавшие германскому нацизму, видели не что иное, как свой, русский национал-социализм [844] .

При всей амбициозности создателей НСПР, рассматривавших свою деятельность в масштабах всей России, следует отметить, что они первыми – задолго до появления «Смоленской декларации», подписанной А. А. Власовым и В. Ф. Малышкиным, – выступили с программой преобразований в России после свержения в ней коммунистического режима.

Вслед за выпуском Манифеста НСПР началась широкая агитационная кампания по его распространению в пределах Орловской, Курской, Смоленской и Черниговской областей при участии Каминского и Мосина [845] .

Упор авторов на повседневные нужды населения, антиколхозная пропаганда, обещание наделить всех землей привели к незначительным результатам. Население в своем большинстве отнеслось к созданию партии равнодушно – в НСПР вступали в основном сотрудники Локотского самоуправления, бойцы и командиры народной милиции [846] . По всей видимости, пропаганда, не подкрепленная на первых порах конкретными экономическими шагами по улучшению благосостояния населения, не вызвала никакого отклика локотян. Однако уже через четыре месяца начальник Орловского областного управления НКВД К. Ф. Фирсанов в докладной записке секретарю Орловского обкома ВКП(б) от 15 марта 1942 г. докладывал, что к концу 1941 г. Воскобойнику удалось организовать в Брасовском районе пять ячеек НСПР [847] . Вероятно, некоторый рост НСПР произошел после практического воплощения декларированных манифестом принципов.