Чудо Сталинграда - читать онлайн книгу. Автор: Борис Соколов cтр.№ 57

Бывший военный корреспондент 6-й армии Хайнц Шретер полагал, что «румынские дивизии, имея энергичных командиров, проявили в не очень сложных боевых условиях боеготовность, заслуживающую положительной оценки. Следует отметить, что именно только румыны (из всех германских союзников на южном крыле Восточного фронта. – Б.В.) «серьезно относились к делу»». Действительно, румынская армия была боеспособней всех других германских союзников на юге – словаков, венгров и итальянцев. Румыны по боеспособности уступали только германским союзникам, сражавшимся на северном участке советско-германского фронта – финской армии и испанской 250-й «голубой» дивизии, которые по своей боеспособности приближались к вермахту. Словаки, чьими историческими врагами были венгры, другие союзники Гитлера, воевать против России не хотели. В 1941 году Словакия вступила в войну против СССР отчасти в благодарность за независимость, которую она получила фактически из рук Германии, отчасти из опасения возможной будущей советской экспансии в Восточной Европе, а главным образом потому, что сильно зависела от Германии в политическом, военном и экономическом отношении и рассчитывала оказаться после войны в «клубе победителей», что, как надеялось словацкое правительство, поможет благоприятным образом урегулировать территориальный спор с Венгрией. Последняя после Первой мировой войны, согласно Трианонскому мирному договору, имела право на армию численностью не свыше 35 тыс. человек и отказывалась от воинской повинности. Военные ограничения Трианона перестали соблюдаться только в 1939–1941 годах, а авиация и механизированные войска были созданы только в 1940 году, и Венгрия практически не имела обученного резерва и достаточного числа подготовленных офицеров для развертывания массовой армии, что предопределило слабость венгерских вооруженных сил.

Основная часть итальянских вооруженных сил исторически отличалась низким боевым духом. Это было вызвано обстоятельствами, восходящими еще ко временам античности. Как известно, в Римской империи армия стала набираться из добровольцев. В то же время легионы не размещались на территории Италии. Поэтому закончившие службу легионеры снимались главным образом в римских провинциях – Испании, Британии, Галии, Германии, Дакии (Румынии) и др. В Италии же, где располагался императорский двор, концентрировались не те, кто хотел воевать, а артисты и музыканты, услаждавшие императоров и римскую знать. Поэтому Италия издавна славится своими певцами, художниками, музыкантами, танцовщиками, композиторами и другими людьми искусства. А вот людей воинственных здесь стал ощущаться большой дефицит. Немного помогли племена германцев, вторгавшиеся в Италию, в частности, лангобарды, давшие свое имя Ломбардии. Но этих людей с «воинственными генами» хватало только для того, чтобы укомплектовать ими лишь немногочисленные элитные войска – авиацию, флот и некоторые спецчасти, вроде альпийских стрелков. Основная же часть сухопутной армии отличалась низкой боеспособностью и боевым духом. Неслучайно во Второй мировой войне неплохо показали себя итальянская авиация и часть флота, особенно 10-я флотилия малых противолодочных средств во главе с князем Валерио Боргезе, личный состав которой потом стал костяком дивизии морской пехоты «Сан-Марко», которую тоже возглавлял Боргезе. На советско-германском фронте наиболее боеспособными были итальянские альпийские дивизии. Они же в наибольшей степени уцелели во время разгрома 8-й итальянской армии на Дону в декабре 1942 – январе 1943 года, сумев вырваться из окружения.

Румынские войска, повторю, могли удерживать фронт против Красной Армии и даже наступать, когда силы были равны или советский перевес был незначительным. Но, в отличие от вермахта, румыны не могли успешно воевать с Красной Армией, когда советский перевес в людях и технике был значительным (в два раза и выше). Здесь оборона могла быть успешна только в случае, если отдельные румынские дивизии были включены в германские боевые порядки, причем численность германских войск в этом случае должна бы была также превышать численность румынских. Так было во время обороны Харькова в январе – мае 1942 года и во время боев в Крыму в первой половине 1942 года. Однако под Сталинградом в ноябре 1942 года на направлениях главных ударов румынские войска резко преобладали по численности над германскими, которые оказались не в состоянии обеспечить румынам достаточные подпорки.

Для немцев сюрпризом оказались мощь и хорошая организация советского контрнаступления. Кроме того, Гитлер и его генералы не ожидали, что союзные румынские войска покажут столь низкую боеспособность.

Жуков утверждал, будто планировавшаяся в то время атака Западного и Калининского фронтов на Ржев должна была только не допустить переброски отсюда немецких дивизий под Сталинград.

Однако в действительности наступлению на ржевско-вяземский плацдарм Ставка придавала большее значение, чем наступлению на юге. И первоначально срок перехода в наступление Юго-Западного и Донского фронтов был установлен на значительно более раннюю дату, чем 19–20 ноября. Далее я приведу свидетельство, что сначала контрнаступление под Сталинградом планировалось на 7–8 ноября.

Василевский отмечает в мемуарах: «Сосредоточение последних войсковых соединений и всего необходимого для начала операции, по самым твердым нашим расчетам, должно было закончиться не позднее 15 ноября». Жуков в «Воспоминаниях и размышлениях» цитирует свое послание Сталина по «Бодо» от 11 ноября: «Плохо идет дело со снабжением и с подвозом боеприпасов. В войсках снарядов для «Урана» (условное название операции по окружению сталинградской группировки. – Б.С.) очень мало. К установленному сроку операция подготовлена не будет. Приказал готовить на 15.11.1942 г.». Вероятно первоначальный срок был еще более ранний – 9 или 10 ноября. Однако и к 15 не удалось подвезти все требуемые запасы. Поэтому начало наступления было перенесено на 19 ноября для Юго-Западного и Донского фронта, и на 20 – для Сталинградского.

Уже 7 ноября германская авиационная и радиоразведка установила концентрацию советских сил на плацдармах у Клетской и Серафимовича. Командование 6-й армии и группы армий «Б» ожидало скорого советского наступления, но недооценило его масштаб. Начальник штаба 6-й армии генерал-лейтенант Артур Шмидт 1 декабря признавал: «Было бы неправильно искать сегодня виновника этой беды. Все мы не разглядели опасности во весь ее рост… и в очередной раз недооценили русских».

Радиоразведка у немцев была сильна. 7 февраля 1943 года на основании изучения трофейных документов и опроса пленных Абакумов доложил Берии о подразделениях радиоразведки 6-й немецкой армии: «По сообщению Особого отдела НКВД Донского фронта, задержанные военнопленные немецкой армии: переводчик отдела 1-ц 237-й пехотной дивизии Адамчейк и переводчик отдельной роты при отделе 1-ц 6-й армии Маза показали о наличии в германской армии специальных подразделений радиоразведки и радиоподслушивания.

Военнопленный Адамчейк показал: в составе 4-го полка связи 6-й германской армии находилась рота радиоразведки «нац», ловившая передачи Красной Армии и доставлявшая их в отдел 1-ц дивизии. Благодаря «нац» в последних числах ноября и в декабре 1942 года, а также в начале января с.г. немецкое командование обладало ориентировкой о числе и типах русских танков, их потерях, ожидаемого нового прибытия танков, о номерах танковых бригад и полков, о гвардейских минометных полках, запасах снарядов и о подготовке наступления.