«Пятая колонна» Древней Руси. История в предательствах и интригах - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Шамбаров cтр.№ 27

Ну а новгородские бояре долгое время медлили. Ведь на войну пришлось бы раскошеливаться. А раскошеливаться в любом случае было неприятно. Забили тревогу лишь после того, как немцы взяли крепость Оденпе (Медвежью Голову). Она платила дань Новгороду, рыцари наложили лапу на чужие деньги! Подняли войско, а командовать поставили псковского Владимира Мстиславича – того самого, который был в родстве с рижским епископом. Он выступил к Оденпе, обложил город. На выручку поспешил сам магистр Ордена Вольквин. На русских он обрушился неожиданно, ночью. Крестоносцы порубили охранение, ворвались в лагерь.

Правда, князь Владимир проявил себя очень хорошим командиром. Сумел быстро навести порядок, построить воинов и дал немцам суровый отпор, многих положили на месте. Но магистр, получив взбучку, предложил переговоры, и выяснилось, что Владимир не забыл прошлой дружбы. Заключил договор, что рыцари платят выкуп, уходят из Оденпе, а новгородцы их не трогают. Расстались вполне по-приятельски. Хотя крестоносцы совершенно не собирались соблюдать договор. Едва князь увел рать, они вернулись.

Вскоре рыцарское войско появилось совсем рядом с границей. Новгород выслал другого князя, Всеволода Мстиславича. Он перехватил немцев на реке Эмбах (Эмайыги), разметал их и повернул домой. А крестоносцы не повернули. Получили подкрепления и овладели городом Юрьевом (Тарту). А ливов и латышей они принялись напускать на русские земли. Это получалось выгодно во всех отношениях. Прибалтов ссорили с русскими. Позволяли им пограбить: пускай ощутят, как хорошо жить в немецком подданстве. Часть добычи они отдадут хозяевам. А новгородцам такими набегами подсказывали: имеет ли смысл враждовать ли с Орденом? Или лучше поддаться ему?

Но в результате новгородцы разделились на партии. Патриотическая во главе с Твердиславичем доказывала: надо воевать серьезно. Для этого требовалось попросить поддержку у Владимирского государя Юрия Всеволодовича, призвать сильного князя. Лучшей кандидатурой являлся брат государя – Ярослав Всеволодович. Хотя другая партия во главе с посадником Водовиком выпячивала лозунги «свобод», на которые якобы покушались Владимирские великие князья. Ярослава клеймила «тираном». Его уже раньше изгоняли из Новгорода. Не только изгоняли, но сами ходили отстаивать «самостийность» и сводить счеты, остервенело рубились с владимирцами и суздальцами на Липице.

Все-таки немецкая угроза была реальностью. Пободавшись на вече, бояре выработали компромисс. К великому князю обратиться надо, но позвать не Ярослава, а кого-то другого. Не княжить, а просто помочь. Когда сделает свое дело, отправить восвояси. Что ж, Владимирский великий князь Юрий Всеволодович (впоследствии святой) не стал ворошить прошлое, откликнулся. Прислал полки под командованием еще одного брата – Святослава. Вместе с новгородцами они вторглись Латвию, подступили к замку Кесь (Цесис). Но немецкие замки были крепкими, взять его не смогли. Постояли и отступили. А когда рать Святослава зашагала на родину, рыцари опять кинули на новгородскую территорию ливов, латышей, эстонцев. Их банды появились возле Пскова и Новгорода, разоряли деревни, храмы. Такое дело понравилось литовцам. Они тоже ринулись в набеги.

И только тогда взяла верх патриотическая партия. Доказала: полумерами ограничиваться нельзя. На княжение позвали Ярослава Всеволодовича. Совсем недавно его объявляли злодеем и главным врагом Новгорода, а сейчас оказалось, что Ярослав не очень-то и враг. И не для всех он враг. Наоборот, самый подходящий князь, способный остановить немцев! Он не заставил себя ждать, приехал. Стремительными маневрами дружин расшвырял обнаглевших литовцев с латышами. Капитально взялся за подготовку большой войны с Орденом.

Условия для этого сложились самые подходящие. Немцы, датчане и шведы, поделив Эстонию, насаждали европейские порядки. Жители превращались в крепостных. А в ту пору крепостное право было жестоким. Феодал получал полную власть над крестьянами, мог казнить и миловать. Оброк и барщину определял по собственному усмотрению. Поначалу каждому хозяину требовалось строить замок, копать рвы, насыпать валы. Требовалось возводить дома, церкви. Но рыцарям нужен был провиант, нужно было содержать отряды слуг и закупать оружие. Значит, трудись до седьмого пота на стройке, еще и обрабатывай поля, огороды, отдавай скот, птицу, рыбу, молоко, шерсть, холсты. На работы крестьян выводили надсмотрщики из самих же крепостных, но получившие дубинки и право лупить односельчан. Общепризнанным в Европе было и право первой ночи, для безбрачных крестоносцев оно пришлось особенно кстати…

Нашлись и такие, кто пробовал не подчиняться, сопротивляться, но стены замков были удобны не только для обороны. Трупы строптивцев повисали высоко, всем видно. Однако ненависть копилась под спудом. В 1223 г. Швеция раскололась в междоусобице, и эстонцы этим воспользовались. В шведских владениях на о. Эзель полыхнуло восстание. С острова мятеж перекинулся на материк. Перерезав шведов, взялись за датчан, немцев. Вместо призыва от села к селу пересылали мечи, испачканные кровью – дескать, мы уже управились, настала ваша очередь. Уничтожив пришельцев, пели и плясали, женщины мыли и скребли дома, чтобы даже германского духа не осталось.

Но повстанцы понимали, что сил у рыцарей еще предостаточно. На помощь позвали русских. Князь Ярослав отреагировал немедленно, выслал отряды в Феллин (Вильянди), Юрьев, Оденпе. Для большого наступления обратился к старшему брату, и Юрий Всеволодович направил в Новгород 20 тыс. ратников. Ярослав с этой армией двинулся в Эстонию. Всюду его чествовали как освободителя, выдавали в оковах уцелевших немцев. От Юрьева князь наметил удар прямо на Ригу.

Но и противники опомнились. Орден Меченосцев и датский король договорились отложить взаимные счеты, объединиться «против русских и язычников». На реке Имре немецко-датское войско рассеяло плохо организованные толпы повстанцев. Эстонцы разбегались, принесли панику в Феллин, рыцари катились следом. Вместо Риги Ярослав повернул на выручку городу, но было уже поздно. Пользуясь разбродом, враг с ходу ворвался в Феллин. Всех захваченных русских, как хвастались рыцари, «повесили перед замком на страх другим русским». А когда появились княжеские полки, в крепости уже засел многочисленный германский гарнизон. Осада была безуспешной. Ярослав перенацелился на датчан, отправился к Ревелю, но и здесь простояли четыре недели без результатов. Иссякли запасы еды, воины устали, и князь отвел их к Новгороду.

Намеревался дать передышку и продолжить боевые действия, но не тут-то было. Неудачи подхлестнули «самостийную» партию бояр. Она принялась распускать слухи, что расположение владимирских полков вокруг города слишком опасно. Ярослав может покуситься на «свободу» Новгорода. Причем сами же бояре не упустили случая погреть руки. 20 тыс. ратников хотели есть, и толстосумы взвинтили цены на продукты. Зароптало простонародье, а городская верхушка на этом сыграла. Постановила на вече, чтобы отправить владимирцев по домам.

Ярослава «золотые пояса» начали было регулировать таким же образом, как привыкли обращаться с другими князьями. Не получилось. Он был не из тех, кому можно навязать роль мальчика на побегушках. Наоборот, силился навести в Новгороде хоть какой-то порядок. В общем, не поладили. На этот раз до конфликта не дошло, Ярослав просто махнул рукой на бояр и уехал прочь, а новгородцы вместо него призвали княжить 10-летнего мальчика Всеволода Юрьевича, сына Владимирского государя. Уж он-то бояр ни в чем не мог ограничить, они правили, как хотели.