Хюррем, наложница из Московии - читать онлайн книгу. Автор: Демет Алтынйелеклиоглу cтр.№ 9

Хюррем посмотрела в зеркало, которое держала в руках: «Но вот так. Смотри, даже Соколлу с гор и тот говорит такое. Человек не меняется, если ему просто повелеть измениться».

Много лет назад она спросила своего зятя, Рустему-пашу: «Неужели человек изменится, если ему сменить имя, религию, Писание? Если научить его молиться на киблу [21] , разве он станет другим? Разве он забудет о своей душе, Рустем-ага?» в глазах Рустема, который сам был родом из Хорватии, показался страх, который ей запомнился.

Хюррем Султан вспомнила, как ее зять пытался спрятать постоянно бегавшие глаза и укрыть свою хромоту в соболиных мехах, которые всегда волоклись по полу, пока он беззвучно перемещался по дворцу. Интересно, что сделал Кара Ага? Дошла ли весточка до адресата?

«Я раздавлю змее голову, – пробормотала Хюррем. – Иначе ни мне, ни моим шехзаде покоя не будет».

Именно в тот миг раздался жуткий грохот.

Хюррем Султан выглянула.

– Что происходит? – спросила она офицера-чавуша.

Тот пришпорил лошадь и приблизился к повозке.

– Музыканты, госпожа. Солдаты устроили шествие в честь вашего возвращения. Военный оркестр играет ваши любимые мелодии.

Пока она разбиралась с собственными мыслями, процессия подъехала к пригородам Стамбула. Когда облако пыли осело, Хюррем увидела тоненький минарет мечети, который ее муж повелел построить для их сына, шехзаде Мехмеда, умершего в двадцать два года от оспы. Их младший сын Джихангир тоже лежал рядом со своим старшим братом. Хюррем сказала офицеру: «Перед мечетью мы остановимся. Мои шехзаде ждут молитвы своей матери».

Офицер сразу же отправил человека, чтобы в мечети подготовились к приему Хюррем, и в это время Хюррем Султан увидела позади отряда двоих всадников, одетых в черное. Один был на гнедой лошади, другой – на белой. Она встретилась со всадниками взглядом и прочитала, о чем говорили их глаза. Джафер получил сообщение. На ее лице появилась коварная улыбка. Все получилось так, как она задумала. Когда во дворце распространилась весть о том, что телохранители везут во дворец важное донесение, то на дороге им устроили засаду. А на самом деле в засаду попали те, кто ее устраивал. Конечно же, пять ее слуг пожертвовали собой, но оба всадника, которые на самом деле везли указания, сумели сообщить их Кара Аге.

«Ну а сейчас трепещи, Соколлу! И ты, Лала Мустафа, тоже», – сказала она себе.

Беспомощная, слабая женщина, которая много часов терзала себя сомнениями, которая мучилась, не понимая, кто она, теперь ушла, а на ее место вернулась Хюррем Султан во всей своей силе и красе.

В ее зеленых глазах показалась искорка, которая до сих пор еще никому не приносила добра.

Когда Хюррем выходила из повозки, она постаралась взять себя в руки, чтобы солдаты не видели, что она устала. Она надела свой остроконечный хотоз. Вокруг началась торопливая суматоха. Из повозок, ехавших следом, выскочили служанки гарема, горничные, рабыни. С абсолютно прямой спиной, словно каменная, направилась Хюррем Султан к усыпальнице, где вечным сном спали два ее несчастных сына.

Никто не заметил, какая буря бушевала в ее душе. А между тем, если бы кто-нибудь слышал слова, которые в тот момент твердила про себя Хюррем, то у него застыла бы от страха кровь в жилах: «Око за око. Зуб за зуб».

Ведь, собственно, так и прошла вся ее жизнь.

Зима, 1514 год

Тусклого, дрожащего огонька, что развели разбойники, не хватало, чтобы осветить бездонную тьму пещеры. Страшная буря, поднявшаяся снаружи, задувала внутрь снег. Александру швырнули в угол, и ее сердечко, и так колотившееся от ужаса, забилось от безысходного грохота разбушевавшейся стихии еще быстрее.

Разбойников было четверо. Лошадей они отвели вглубь пещеры, а сами уселись у огня погреться. Александра была крепко связана по рукам и ногам. Один из разбойников усадил ее перед костром. Кляп мешал Александре дышать. Когда испражнения лошадей, стоявших посреди пещеры и дрожавших в темноте от холода, и мокрая одежда на разбойниках начали подсыхать, ужасное зловоние заполнило все вокруг. Александра видела, как другие три женщины, прижавшись друг к другу и мелко дрожа, беззвучно плакали.

Один из рослых разбойников снял огромный колпак, опускавшийся ему чуть ли не на глаза. Распустил по плечам слипшиеся от грязи волосы. Снял со спины лук и колчан со стрелами и положил рядом. Александре он показался похожим на филина. На его огромном лице, почти не видном из-за волос и бороды, выделялся крючковатый нос. Усы свисали почти до груди. Губы, скрытые в зарослях волос, зашевелились:

– Твоя удача бегает быстрее тебя, Тачам Нойон.

Разбойник, тащивший Александру, сидел, вытянув руки к огню, и грелся. Значит, его так звали: Тачам Нойон. Не поворачивая головы, он буркнул: «Это еще почему?»

– Смотри, ты поймал самую резвую козочку.

Тачам ничего не ответил. Разбойник с грязными и свалявшимися, как у козы, волосами, смеясь, показал на трех женщин, сжавшихся рядом с лошадьми: «Посмотри на них, они все похожи на старых несушек, с трудом спасшихся от ножа».

Другие два разбойника тоже засмеялись – смех их напоминал, скорее, рев диких животных.

Тачам Нойон, ожидая, пока смех смолкнет, некоторое время смотрел на троицу.

– Чему ты завидуешь, Беркуль Джан? – подал он голос. – Жизнь дает Аллах, он же ее и отбирает. Каждому Аллах дает по своей воле.

В пещере воцарилось ледяное молчание. Александра сжалась. Она смотрела на все широко раскрытыми глазами, стараясь не пропустить ни одной детали. Ясно было, что трое разбойников задумались над словами Тачама Нойона. Хотя Александра не понимала, о чем они говорят, она чувствовала царившее в воздухе напряжение. Опасную тишину прервал разбойник с раскосыми глазами, поправивший шерстяной колпак у себя на голове:

– Не сердись, Тачам Нойон!

– Завидовать нехорошо. Это харам [22] . Вот что я скажу.

– А на молодую козочку смотреть – богоугодное дело? – спросил Беркуль.

– Она ребенок. Совсем маленькая.

Беркуль хрипло расхохотался: «Если она достает до стремени, то все в порядке».

– Она еще ребенок, – повторил Тачам. Голос его был холодным, как лезвие ножа.

На этот раз в разговор вмешался разбойник с плешивой головой: «Говорили мне, что вы, ногайцы, тупоголовые, да я не верил».

Рука Тачама скользнула к поясу из козлиной шерсти: «Зато, говорят, ножи у нас острые, ты не слышал?»

Александра увидела, что и Беркуль опустил руку на пояс. И тогда разбойник с раскосыми глазами внезапно вскочил на ноги и принялся приплясывать, напевая: «У каждого своя добыча». Плешивый начал ему хлопать, Беркуль Джан, язвительно скалясь, смотрел на Тачама. Александра увидела, как в глазах этого человека на мгновение зажглось и погасло что-то коварное. «Воинам крымского хана зависть не подобает», – сказал наконец Беркуль. Тачам ничего не ответил. Убрав руку с пояса, он принялся ворошить веткой угли костра.