Сергей Круглов. Два десятилетия в руководстве органов госбезопасности и внутренних дел СССР - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Богданов cтр.№ 159

Анализируя все эти нестыковки, исследователь Мухин Ю.И. пришёл к выводу, что Берия Л.П. не был арестован на заседании Президиума ЦК. Его, скорее всего, обманным путём сразу после возвращения из Германии заманили на командный комплекс ПВО Московского округа, где и застрелили без всякого следствия и суда [97]. Кстати, в том, что Берия Л.П. действительно был убит, а не арестован, Хрущёв Н.С. признался зарубежной (но не советской!) прессе: «Мы стояли перед сложной, одинаково неприятной дилеммой, — повествовал Никита Сергеевич иностранным собеседникам, — держать Берия в заключении и вести нормальное следствие или расстрелять его тут же, а потом оформить смертный приговор в судебном порядке. Принять первое решение было опасно, ибо за Берия стоял весь аппарат чекистов и чекистские войска, и его легко могли освободить. Принять второе решение и немедленно расстрелять Берия у нас не было юридических оснований (когда это «наш Никита Сергеевич» их соблюдал? — Ю.Б.). После всестороннего обсуждения (интересно, с кем это? — Ю.Б.) минусов и плюсов обоих вариантов мы (кто это, сколько вас? — Ю.Б.) пришли к выводу: Берия надо немедленно расстрелять, поскольку из-за мёртвого Берия бунтовать никто не станет». Кто конкретно привёл этот «приговор» в исполнение, не совсем ясно, но не вызывает сомнения, что содействовавших этому деянию следовало щедро наградить, о чём поговорим позднее. Оправдывая свои незаконные действия, Хрущёв Н.С. подчеркивал: «Наше дальнейшее расследование дела Берия полностью подтвердило, что мы правильно расстреляли его». Верно по этому поводу было замечено, что, «поскольку Хрущёв пустил в ход несколько версий о смерти Берия и каждая последующая разнится от предыдущей, трудно верить любой из них» [97].

Почти через полстолетия в прессе появились и другие причины и версии убийства Берия. В 1997 году академик, лауреат Ленинской и трижды лауреат Государственной премии Кишкин С.Т., чьи работы многие десятилетия были помечены грифом «Совершенно секретно», решил поделиться «умопомрачительно интересными историями» со знакомым ему корреспондентом Общей газеты «Мы» Григорием Цитриняком. Вот что, в частности, он рассказал. В 80-х годах прошлого столетия Сергей Тимофеевич лежал в глазном отделении Кремлёвской больницы в одной палате с человеком, служившим в охране Сталина, которого он условно стал называть Чекистом. Так вот, однажды этот Чекист шёл по улице и встретил своего приятеля, главного электронщика КГБ, у которого на груди светилась звезда Героя Советского Союза. (Странно, неужели в службе госбезопасности не учили сотрудников, в том числе главных, скромности, а тем более воздержанности от показухи и болтовни? — Ю.Б.). Естественным был вопрос, за что его наградили (и когда, хотелось бы спросить — Ю.Б.)? Разговорчивый приятель поведал вот какую историю:

«Вскоре после смерти Сталина его позвал Берия и сказал, что нужно повышать бдительность, а потому лично ему — персонально ему одному — поручает поставить подслушивающие аппараты («жучки») всем членам Политбюро и всем его, Берия, заместителям. Электронщик задание выполнил, после чего подкараулил момент, когда тот, кому он верил, — заместитель Берия Сергей Круглов — собирался сесть в машину, чтобы ехать на дачу.

— Товарищ Круглов, мне надо с вами серьёзно поговорить.

— Что, не мог зайти в кабинет?

— Возьмите меня в машину, но в машине со мной не говорите.

Круглов почувствовал неладное:

— Садись.

Когда приехали на дачу, электронщик отвёл Круглова в ближайший лесок и там рассказал о задании Берия.

— Что, — удивился Круглов, — и у меня «жучок»?

— Идёмте, покажу, — и показал «жучки» и на даче, и в машине. — А ещё есть у вас в служебном кабинете.

— Что — у Маленкова тоже?

— Я же и ставил.

— Поехали к Маленкову!

Приехали, и электронщик показал, где спрятаны подслушивающие устройства у Маленкова. После чего Круглов произнес фразу, которую мне передал Чекист:

— Товарищ Маленков, теперь я понимаю, почему Берия стягивает войска КГБ к Москве — явно готовит переворот.

Вот реальная первопричина ареста Берия: члены Политбюро поняли, что готовится переворот. Остальное опубликовано» [19].

Ирина Сергеевна Круглова говорила мне, что когда они начали делать ремонт в своей квартире в Малом Каретном переулке, то были поражены, сколько же под обоями и штукатуркой находилось всяких проводов. Правда, эти работы выполнялись значительно позднее относительно описываемых событий.

Возвращаясь к рассказанному, можно заметить, что если внимательно посмотреть штатный состав МВД СССР на март 1953 года, то становится совершенно неясно, какие «войска КГБ» мог стягивать в ту пору к Москве министр Берия Л.П. В его распоряжении имелись лишь пограничные войска, которые от границ не уведёшь, войска внутренней охраны (как их снять с конкретных объектов?), войска конвойной охраны (это сильные вояки!) да ещё военные снабженцы и строители. Так что оперативных частей, вооружённых той мощной военной техникой, которая была в МВД перед войной, теперь в распоряжении министра внутренних дел не имелось. Конечно, штатная численность объединённого МВД по состоянию на 15 мая 1953 года была достаточно велика: в Центральном аппарате имелось около 20 тысяч должностей (которые 2 июня 1953 года министр приказал сократить на 8704 единицы), а вместе с войсками (но без милиции) значилось 1095678 человек [4]. Как заместитель председателя Совета Министров СССР Берия Л.П. Министерство обороны, а следовательно, и все вооруженные силы, не курировал. Правда, в распоряжении Лаврентия Павловича имелись два спецподразделения, которые начали создаваться ещё при Сталине И.В. как «наступательные силы» контрразведки и внешней разведки. Это были в 1‑м главном управлении 11‑й отдел, предназначенный для розыска вражеских агентов-парашютистов, и 9‑й отдел, созданный для активных действий в зарубежных странах, о которых говорилось в предыдущей главе. Для государственных переворотов эти силы действительно очень подходили. Но «стягивать» их куда-то совершенно не требовалось. Наоборот, до поры до времени они должны были сидеть тихо, незаметно и начинать активно действовать только после получения соответствующей команды. Какую роль сыграло одно из этих подразделений в судьбе Берия, мы сейчас расскажем на основании ещё одной современной публикации в информационно-справочном издании «Неделя» [101].

Вот что спустя почти полвека рассказал корреспонденту Сергею Горяинову доктор технических наук А. Веденин. В самом конце 1952 года его, студента выпускного курса физфака, вызвали в партком института, где он встретился с сотрудником госбезопасности. Представитель МГБ заявил, что внимательно изучил личное дело выпускника, и предложил ему сотрудничать с компетентными органами, поскольку молодой человек, как член партии и бывший офицер полковой разведки, имевший боевой опыт, награды и ранения, полностью соответствовал требованиям, «предъявляемым к людям, отбираемым во вновь формируемое специальное подразделение». Отказываться не имело смысла, и потому А. Веденин «согласился» на сделанное ему предложение, в связи с чем уже «через несколько дней оказался на одной из тренировочных баз в Подмосковье». В группу набрали 18 бывших боевых офицеров самых разных воинских специальностей, обучавшихся сейчас в различных московских вузах. О задачах, поставленных перед подразделением, ничего сказано не было, сообщили только, что все отобранные находились теперь «в непосредственном подчинении высшего руководства госбезопасности». Несколько месяцев было посвящено обучению по интенсивному и многоплановому курсу — «от наружного наблюдения до радиодела и криптографии». Масса времени уделялась изучению обстановки на Западной Украине с несколькими командировками в Киев и Львов, смысл которых «был совершенно неясен». К марту 1953 года в группе остались 12 человек, но куда перевели остальных, сообщено не было. В первых числах июня 1953 года на базу приехал заместитель министра Круглов. «Он был в генеральской форме, в сопровождении двух человек в штатском. Круглов с ходу, без всяких предисловий, заявил, что Берия готовит антиправительственный переворот и необходимо его остановить и что нашему подразделению отводится ключевая роль в этом деле. Впечатление от его слов было шоковое. После смерти Сталина Берия был вновь назначен министром, причём сохранил за собой пост заместителя председателя Совмина, авторитет его в органах был очень высок, и он только что приступил к глубокой реорганизации всей системы госбезопасности. Нам было ясно, что после слов Круглова мы оказались в положении заложников, даже, пожалуй, смертников. Предположение о возможной провокации было, очевидно, несостоятельным». Начиная с этого дня, в группу стали поступать агентурные материалы на Берия и его ближайшее окружение. Эти досье привозил «человек Круглова», представившийся Николаем Коротко, который обычно бывал в штатском, «но однажды приехал в форме подполковника МГБ». Группа досконально изучила «все особенности поведения, маршруты, расположение комнат в особняке на улице Качалова, состав охраны Берия». Было разработано несколько сценариев ликвидации.