Метод - читать онлайн книгу. Автор: Даниил Лектор cтр.№ 39

Есеня глядела на него непонимающе.

– Кровь на одежде, – пояснил он, – раздевайся!

…Когда они, уже после душа, сидели у стола – Меглин в старой ковбойке, Есеня в его более новой рубашке, – девушка спросила:

– Как ты?

– Навылет, – ответил сыщик. – Мягкие ткани. Заживет как на собаке. О том, что видела – никому ни слова.

– А отцу?

– Ему особенно.

Есеня кивнула. Помолчала. Затем медленно проговорила:

– Мы недавно с папой были на дне рождения у одного… неважно. Папа выпил. Он это редко себе позволяет. В машине потом уснул. И во сне назвал меня Олей. А когда тебе было плохо, ты тоже повторял: Оля, Оля… Это совпадение или…

– Как звали твою маму? – неожиданно спросил Меглин.

– Вера. И что?

Меглин не ответил. Есеня, которая, в общем, и не надеялась на ответ, еще помолчала и снова заговорила:

– Знаешь, мне с детства снится один… кошмар. Будто за мной гонится чудовище. Я убегаю, падаю… и оказываюсь в тупике. Бежать некуда. Чудовище нависает надо мной, вот-вот выйдет из темноты. Но я боюсь не его. А того, что оно окажется тем, кого я знаю. Понимаешь? Я чувствую – это связано. Убийство, которое совершил Огнарев. То, как папе не нравится, что я у тебя работаю. Эта Оля… Ты же все знаешь! Расскажи мне! Или твой «метод» – в том, что я никогда ничего не понимаю?

– Метод, – ответил Меглин, – это значит понять не то, что было два месяца назад. А то, что было двадцать два года назад.

– Почему двадцать два?

– А тебе сколько?

Сыщик встал, подошел к ее креслу, положил руки на подлокотники. Их лица оказались совсем близко; девушка замерла… Внезапно Меглин резким движением сдвинул ее кресло с места. В полу открылся люк. Меглин поднял крышку, щелкнул выключателем и первым спустился по лестнице. Есеня – за ним. Она увидела длинные ряды одинаковых квадратных ящиков. Все они были пронумерованы, подписаны и содержались в идеальном порядке. Это был архив.

– Что здесь? – спросила она.

– Лица чудовищ, – последовал ответ.

…Мужчина средних лет, с «пивным» брюшком, выгуливает стаффордширского терьера без намордника. Пока пес, спущенный с поводка, справляет нужду на детской площадке, его хозяин закуривает. Мамы с колясками осуждающе оборачиваются в его сторону.

– Не кусается… – пренебрежительно цедит хозяин.

Снова прицепив поводок, мужчина уводит пса дальше по аллее. Сзади слышатся шаги – человека с собакой догоняет парень с видеокамерой на голове. Спрашивает:

– Бойцовых собак нельзя без намордника выгуливать, вы знаете?

– А ты кто такой? – огрызается хозяин. – Камеру убери!

– Он ребенка уже покусал, вам этого мало?

– Пацан сам виноват! Он его дразнил!

Пес рвется с поводка, готовый кинуться на обидчика, но тот продолжает снимать еще минуту. Потом поворачивается и уходит.

Дома он монтирует снятый материал, потом включает программу, изменяющую голос, и записывает закадровый комментарий:

– Меня бесит надпись «Осторожно, злая собака». Собака не бывает злой или доброй. У животных нет морали. Они делают то, чего хочет от них человек. Правильно писать «Осторожно, злой хозяин». Понимаете, о чем я? Это хозяин сделал пса таким. Он транслирует в мир зло и агрессию. Должны мы это терпеть или должны дать урок – ему, а через него другим? Посмотрите на этого недочеловека и подумайте – делает он мир лучше, или мир станет лучше без него? Решать вам.

Нажимает клавишу, отправляя файл «Собачник» в сеть. Экран мигает – на диаграмме появляется новый столбик с гифкой, на которой «собачник» сам похож на пса. Вот он получает первый голос…

В комнате для допросов Есеня откинулась на спинку стула, закрыла глаза, помассировала виски.

– В аптечке есть от головы, принести? – предложил Худой.

– Не надо, сейчас пройдет, – сказал Есеня.

И действительно – открыла глаза, предложила:

– Продолжим?

– Это у вас после травмы? – спросил Седой.

– Какое это имеет значение?

– Прямое. Вы получили травму на службе; мы должны проверить вашу психическую и профессиональную адекватность. Расскажите, как все было.

– Хорошо. В Софьино, под Москвой, началась серия. Убийца нападал по субботам. В материалах дела его так и называли – Субботник. Людей убивал зверски, без видимых мотивов. Оставлял знаки…

…Место в парке, где было совершено преступление, было огорожено полицейской лентой. Выйдя из «БМВ» Есени (в машине Меглина не поехали – все сиденье там было измазано кровью), сыщики направились к лежащему на песке телу мужчины в спортивном костюме.

Меглин присел на корточки над телом. Лицо убитого было страшно обезображено, в руке зажат поводок с пустым ошейником.

Сыщик поднял с земли рядом с телом какой-то комок, растер его в пальцах, понюхал. Спросил у местного следователя Борисова:

– Собаку увезли?

– Да…

– Жаль псину. Она-то чем виновата?

Меглин встал, показал Есене комок, который поднял с земли:

– Собачьи консервы. Убийца его оглушил, изрезал лицо и намазал кормом. И пес лицо хозяину обгрыз. Время смерти?

– С шести тридцати до семи утра, – ответил следователь. – Жена говорит, он каждое утро в это время выгуливал. А вот это – его знак.

Он указал на дерево рядом с трупом. К коре был прибит лист бумаги: на красном фоне – воздетый вверх кулак.

Этот же рисунок висел на доске в кабинете ОВД, куда переместились участники расследования. Рядом размещался фоторобот убийцы – мужчины с резкими чертами лица, в надвинутой до бровей лыжной шапочке – и фотографии предыдущих жертв. Борисов повесил здесь и фото «собачника».

– С сегодняшним – три трупа, – объяснил он. – До этого были Ниязов, узбек, коммунальщик, и предприниматель Ляшенко. Убийца всегда нападал сзади. Оглушал чем-то тяжелым, похоже, молотком. Потом убивал. Всех по-разному. Ниязову вбил в рот воронку и залил банку ацетона. Тот захлебнулся. Ляшенко просверлил уши переносной дрелью…

– А ты говоришь, я больной, – шепнул Меглин на ухо Есене. И громко сказал:

– Креативно подходит мужик, с душой. Связь между жертвами?

– Не выявили, – покачал головой следователь. – Все мужчины, от двадцати семи до сорока лет. Жили все на Силикатном. У нас не проходили.

Он показал район на карте города с наколотыми в четырех местах кнопками.

– Вы сказали, что трупов три, а кнопок четыре… – заметила Есеня.

– Один выжил, Сергей Яшин. Участковым был в этом районе.