Суета Дулуоза. Авантюрное образование 1935 - 1946 - читать онлайн книгу. Автор: Джек Керуак cтр.№ 9

Вот типичный первый день закончился: мы сходили в душ после тренировки, все оделись и разошлись своими дорожками, я вниз по склону к подземке со своими учебниками, вымотанный до кости, конечно, над крышами верхнего Манхэттена темно, долгий переезд по линии Эл просачивается в подземку, несется вниз сквозь старых манхэттов, я думаю: «Что там над этой дырой? Да что ты, это ж искристый Манхэттен, спектакли, рестораны, газетные сенсации, Таймз-сквер, Уолл-стрит, Эдвард Г. Робинсон жует сигару в Китайгороде». Но приходилось держаться стойко и ехать всю дорогу до Бруклина, а там выходить, трюхать к меблирашкам Ма (мы ее звали Ти Ма), а там был мой огромный дымящийся ужин, восемь-тридцать, уже чуть ли не спать пора, едва есть время поговорить со стариной Ником об Отце Коглине или греческом печенье, и, разумеется, никакого времени на то, чтоб сделать у себя в комнате домашку.

Я поднимался к себе и смотрел, вздыхая, на ту первую запись, что сделал накануне вечером, в большой «вечер премьеры», которая заканчивалась: «Вот я затеваю сложную подготовку к завтрашнему дню. Я поставил часы, приготовил себе одежду и т. д. Сегодня вечером я выработал план самоподготовки, которую официально и начинаю. Предметов всего пять числом, и я буду брать по одному в вечер, с последующей самоэкзаменовкой через неделю. Предметы такие: Мифология, Латынь, Испанский, Литература и История. Как будто мне занятий не хватает, что исходят из плющевых покоев Хорэса Манна. Однако ж, девиз мой – „Чем больше учишься, тем больше, следовательно, знаешь; само собой, чем больше знаешь, тем ближе ты к совершенству как дневниковый журналист“». Так что вот.

И сейчас, 25 сент. 1939 года, я устало пишу: «Сегодня было очень сумбурно. Открытие школы, тренировка, прибытие почты и пишущей машинки и все последующее возбуждение и работа сообщают мне невозможность вести записи».

На том мой Дневник и завершился.

Потом будет время к этому еще вернуться, к тогдашним дневникам и прочему, как сама увидишь.

После нескольких минут дремы за моим огромным ученым столом я просто встал и отправился в кровать, сперва сделав внизу себе обед и поцеловав Ма и Ивонн перед сном и послушав, как Джои в одной майке объясняет мне, что сегодня происходило в Нью-Йорке.

Наутро в шесть я встаю, беру обед, но не учебники, я решился. Еду в подземке стоя до самой Таймз-сквер, но не делаю домашку, а разглядываю в свое удовольствие лица Нью-Йорка. Снова совсем как в Лоуэлле, я сачкую, чтобы изучить другие грани жизни. Типа, я б мог назвать эту книгу «Авантюрное образование Джека Дулуоза». Выхожу на Таймз-сквер, весь зудя от возбуждения, выбираюсь наружу в искристый осенний день и иду в театр «Парамаунт», который, мне известно, в этот час не будет переполнен, жду, скитаясь по улицам под театральными козырьками, пока не откроется, вступаю в огромный кинодворец, устланный коврами, и сажусь прямо спереди в десятом ряду смотреть на громадный четкий экран и сценическое представление, что далее следует.

Потом выбираюсь, голодный, съедаю обед с молочными коктейлями, уличные прилавки Таймз-сквер, а тысячи торчков, и преступников, и шлюх, и работного люда, и чего не проносятся мимо, ох ты ж, вот это зрелище для мальчонки из маленького городка, а затем праздно и едва ль не вальяжно, в точности зная, куда идти, я гуляю вон к тому театру «Аполло», где на козырьке написано: «Жан Габен в „На дне“, а Также Луи Жуве в „Забавной драме“»…Французские фильмы! А в те дни их показывали во французской озвучке, как и снимали первоначально, но с английскими субтитрами внизу, поэтому если Профессору Картону меня в тот день и не хватало на уроке французского в «ХМ», надо было пойти со мной и увидеть, как эти мои глаза метались от субтитра к лицу актера, ко рту актера, пока невинно я пытался прикинуть, почему эти парижские люди так много разговаривают горлом, харкают, как арабы, а не языком, вот честно, то есть franchement, это одно из многого, сказать как минимум, чему мне суждено было научиться вне школы. (Габен хорошо говорил по-французски.) (Что касается фильма в «Парамаунте», он был, вероятно, с Элис Фей под дождем с рекламным щитом спагетти, потому что она в ресторане по счету не заплатила.)

И вот, середина дня, я вышел из французского театра, понимал, что невозможно уже попасть на футбольную тренировку через два часа и на севере города, да и все равно не смог бы на нее пойти из-за задубелых мышц, а поэтому огляделся, где тут еще кино, через дорогу от «Аполло», скажи-ка, а там были Эррол Флинн и Мириам Хопкинз в «Виргиния-сити», и ух вот это да, выхожу в мерцающие огни осенних сумерек и весь настропалился ехать домой в Бруклин, а в животе у меня целый день совершенно иной науки. Нью-йоркская публичная библиотека лишь в двух кварталах отсюда, но поскольку выбор у меня тут побогаче, нежели один лоуэллский «Риальто»… да и все равно на это времени еще хватит.

Мораль того, что я тут рассказываю, как когда я сказал «Авантюрное Образование», пускай пацан учится по-своему, поглядим, что выйдет. Лошадь к воде не притащишь. Точно так же, как пишу я ровно то, что помню согласно тому, как хочу это помнить в порядке, а не заваливаю читателя слишком большой кучей постороннего мусора, вот так пусть пацан сам выбирает только то, что хочет делать, дабы не вырасти здоровенным занудой, что оттарабанивает зоологические, или ботанические, или какие там еще есть имена бабочек, или рассказывает Профессору Трындоглаву всю историю Тюрингских Флагеллянтов на средненемецком, задержавшись у классной доски сильно за полночь.

В таких случаях разум знает, что он делает, лучше, чем хитрости, потому что разум течет, хитрость запруживает, то есть разум шагает, а хитрость хромает. И это не бесхитростное утверждение, вместе с тем, да и не Харвардская врака, ибо МИТ [5] вскоре начнет измерять компьютерами и складами марсианских данных.

В первом матче года нам пришлось встретиться лицом к лицу с могучей командой под названием Блэр, непобедимыми, и мы были к ним не готовы главным образом, я думаю, потому, что вообще недавно все повстречались, а собрались мы со всей восточной карты. У нас все равно в составе была парочка школьных кошелок, которых мы потом выпололи. В первой части игры мы чуть не дошли вплоть до первого гола, но здоровые пацаны Блэра нас остановили, и откатили назад, и перевалили через нас со счетом 13:0, поэтому все прикинули, что «ХМ», как и прежде, кошелочная команда.

Они не считались с ядром состава из крутых наших яиц. Фактически на основании того первого проигрыша в сезоне Коламбиа, которая, вероятно, намеревалась отправить команду своих первокурсников играть с нами на следующей неделе, как было назначено, просто послала запасной состав первокурсников Коламбии. Грешно. К тому времени мы тренировались всю неделю, сигналы свои отработали и под проливным дождем разбили их 20:0. В той игре, как и против Блэра, я откалывал те свои гадские быстрые пинки, а потом из глубины строя с рук получил длинный пас от Лебреона из центра, сделал вид, что и я бью с рук, но побежал сквозь дырявое сито защиты и гнал до упора. Кинлен тоже забил, и Хейлбронер. Еще одну долгую пробежку я сделал, и длинноногий парняга напал на меня сзади в грязи и поймал меня сзади прямо почти у самой линии ворот, совсем как в игре с Нэшуа, помнишь, но теперь он схватил меня за шиворот шеи в защитных наплечниках и просто свалил башкой в землю. Я отрубился. Ну и ладно, все вернулось после той стычки с Халмало в песочнице Лоуэлла.