Музыка джунглей - читать онлайн книгу. Автор: Павел Марушкин cтр.№ 69

– Нуда, – пожал плечами парень. – Типа…

– А чего же вы тогда не это… Не выгоните их отсюда? Если вы против?

– Да понимаешь, они же горри. Этих так просто не выгонишь. Если бы шимпы были или павианы – тогда другой разговор. А эти сами кого хочешь вышвырнут. Не, с горри лучше не связываться…

– Странно как-то, – была у Пыхи привычка рубить правду-матку, хотя и не всегда к месту. – Говорите одно, а на деле…

– Ну, старик, надо же соображение иметь! – пожал плечами Чобы. – Лозунги лозунгами, а со сломанными ногами домой возвращаться никому неохота. Вот если бы нас тут раз в десять больше было, а лучше в двадцать – тогда другой разговор. А вообще ты понимаешь – мы ведь не просто против обезьянцев. Мы, типа, за то, чтобы они своё место знали. Мойщики окон из них классные, например, – ловкие и высоты не боятся. Ассенизаторы там, земляные работы – это всё пожалуйста. Но ведь они уже всюду, блин, пролезли! Прикинь, куда ни глянешь – манки. Придёшь, блин, куда-нибудь на работу устраиваться – извини, парень, ты нам не нужен, вакантных мест нет. И тут же волосатая рожа на тебя скалится!

Последняя фраза прозвучала громче обычного. Внезапно шум затих. Обернувшись, Пыха увидел, что один из гориллоидов неторопливо встал и направился к ним.

– Это кого ты здесь назвал волосатой рожей, сынок? – ласково осведомился гигант.

«Духи предков, какой же он страшный!» – подумал Пыха.

– В чём дело? Я со своим товарищем разговариваю, – ответил сильно побледневший Чобы.

– Но я-то разговариваю как раз с тобой, сынок, а? Так кто здесь волосатая рожа?

– Эй, парни, парни! – забеспокоился бармен. – Не надо устраивать разборки, а? Выйдите на улицу – и там выясняйте, кто кого и как назвал.

– А ты молчи, – посоветовал ему гориллоид, не поворачивая головы. – Значит, когда ты слышишь слово «примат», ты вызываешь свою стражу, щусёнок? Ну так тебе бы лучше доктора вызвать, помяни моё слово! Я таких, как ты…

– Меня как бы нельзя бить! Я в детстве, типа, перенёс ДЦП!

– Чего-чего ты перенёс? – поднял бровь гориллоид. – Что ещё за де-це-пе?

– Детский цирроз печени, – предположил его собутыльник, и остальные горри дружно заржали, радуясь шутке.

В этот момент один из экс-демонстрантов, медленно красневший от злости на протяжении этого диалога, подхватил табурет и обрушил его на затылок обезьянца. Тот с удивлённым «Эк!» ткнулся мордой в стойку и сполз на пол; а спустя миг разразился ад кромешный. Компания гориллоидов вскочила, опрокинув столик, и с рыком набросилась на антиприматов. Замелькали кулаки. Чобы с воплем «Банзай!!!» запрыгнул на стойку, метнул свою пивную кружку – и тут же был схвачен за ноги и вышвырнут вверх тормашками на улицу прямо сквозь стеклянную витрину бара. Кулак размером с кокос мелькнул на волосок от носа Пыхи – тот еле успел спрыгнуть с высокого табурета и на четвереньках бросился к выходу. Один из антиприматов, юркий человечек с тонкими усиками и ухватками хорька, разбил о край стола бутылку, держа её за горлышко, и воткнул острый край в живот налетевшему на него горри. Тот взревел, схватил юркого за голову и с тошнотворным хрустом крутанул её на сто восемьдесят градусов. Труп рухнул спиной прямо на Пыху; в расширенные от ужаса глаза смоукера уставился удивлённый взгляд хорькообразного. В это время какая-то сила подхватила его за шкирку и отправила в полёт. По счастью, стекло уже было разбито; но всё же один из осколков чиркнул ему по руке. В тот момент Пыха не почувствовал боли; встав на четвереньки и ошеломленно встряхнувшись, он обернулся.

В баре происходило форменное побоище. Разъярённые горри, видя, что один из их компании ранен, а другой без сознания, не стеснялись и дубасили всех подряд. В разбитое окно вылетали всё новые и новые жертвы. Досталось и ни в чём не повинным посетителям. Пыха понял, что Чобы сказал правду – связываться с гориллоидами было себе дороже. Пятью минутами позже гиганты покинули поле боя, унося своего раненого товарища. Тротуар около бара был усыпан неподвижными телами. Вокруг слабо стонали и охали.

– Видал, как я его? Кружка о лоб – вдребезги!

Чобы больше всего походил на жертву разбойного нападения – весь в синяках и порезах, он не слишком уверенно держался на ногах, однако выглядел вполне довольным.

– Я видел, как он тебя, – откликнулся смоукер.

– А, ерунда! – махнул рукой Чобы. – Вот однажды меня трое шимпов подловили в подворотне, это да! Так отметелили, что я месяц по больничкам отлёживался. Ну, мы с парнями их потом вычислили и тоже, типа… Устроили.

– И часто вы так развлекаетесь? – Пыха встал. Порез на руке щипало, и страшно саднили ободранные об асфальт локти и коленки.

– Ну, как тебе сказать… Раз на раз не приходится, сам понимаешь. Зато вместе мы – сила! Будь я один, эта обезьяна издевалась бы надо мной сколько влезет. А так…

– А так тебя выкинули в окно.

– Подумаешь! Сегодня они меня, завтра мы их, типа, всех из города повыкидываем. Видал, они одного из своих едва не на руках утащили? И это горри, не кто-нибудь, прикинь!

– Зато одному из ваших шею свернули, – буркнул Пыха.

– Серьёзно? – Чобы помрачнел. – Вот гады… Тогда давай делать отсюда ноги. Стража сейчас подоспеет, а им ведь без разницы, на кого трупак повесить. – Он с ног до головы оглядел Пыху, потом себя. – Эх, жаль, в таком виде нас никуда не пустят. Ночь только начинается, типа, потусовались бы, баб каких-нибудь сняли… Хотя нет, на это бабла не хватит. Слушай, а ты вообще где живёшь?

Тут только до Пыхи дошла двусмысленность его положения: он совершенно не имел представления, где находятся соплеменники.

– Ладно, пошли ко мне, – предложил антипримат, глядя на растерянную физиономию смоукера. – Перекантуешься сегодня в моей халупе.

– Спасибо…

– Не за что. Погоди-ка, – перепрыгнув через чьё-то тело, Чобы Стисм исчез в дверях бара и спустя мгновение появился снова.

В каждой руке у него было по бутылке, и ещё две он прижимал локтями к бокам.

– Шустрый – моё второе имя, – подмигнул он смоукеру. – Пивка-то мы так, типа, и не попили…

* * *

Шрам зевнул и провёл рукой по лицу, стирая влагу. Толку от этого было, правда, чуть: невесть откуда взявшийся туман тут же конденсировался, собираясь в противные тёплые капли, щекотавшие кожу. Может, плюнуть на всё и смотаться отсюда? – подумал пират. Фракомбрассу, похоже, каюк, а значит, отдавать приказы сейчас некому, равно как и поддерживать дисциплину. Ещё большой вопрос – придёт ли смена. Может, они там уже вовсю делят добро погибших?

Шрам едва не сорвался с места. Нет, они не посмеют… Кодекс пиратов гласил по этому поводу чётко: если обезьянец не назвал публично своего наследника, барахло его сваливали в общую кучу и делили поровну, в присутствии всех. Хотя… Кто теперь будет следить за тем, чтобы законы исполнялись? Он хотел было поделиться этой мыслью с Хриплым, но Хриплый как раз начал издеваться над Зубом – тому примерещилось что-то в тумане. Звуки долетали искаженно и глухо, как сквозь вату. Потом Хриплый что-то неразборчиво буркнул, сделал пару шагов вперёд и исчез из виду.