Карты на стол - читать онлайн книгу. Автор: Макс Фрай cтр.№ 83

Вспомнил: а ведь точно, сидел в этом гнусном привокзальном кафе дед в клетчатом шарфе. И горбатая уборщица там тоже елозила. И синий халат был на ней.

Сказал себе: «Ясно, значит ни фига я не проснулся», – но легче почему-то не стало. Хотя, по идее, должно бы. Какая разница, что приснилось однажды летним днем в дешевой гостинице уснувшему там почти мертвецу. Еще и об этом беспокоиться – совсем надо быть дураком.

– Нормально, что вы ничего не понимаете, – сказала молчавшая до сих пор женщина. – И думаете сейчас, что просто спите и видите сон. Довольно тягостный, но не очень страшный, и на том спасибо. Любой на вашем месте примерно так же отнесся бы к нашему визиту. Однако неверие не освобождает от ответственности, равно как не освобождает от нее незнание законов.

– Каких еще законов?

– Да любых. Но сейчас речь о Большом Городском Приграничном Кодексе, согласно сто тридцать второй статье которого любой невольный создатель иллюзии, превышающей четырнадцатую степень достоверности, может быть немедленно депортирован, если созданная им иллюзия будет признана вредоносной двумя и более лицензированными экспертами. А над вашей иллюзией сегодня целых четыре эксперта чуть костьми не полегли. Удивительно живучая зараза оказалась.

Только теперь осознал, что сидит, заткнув уши. Но слышать негромкий женский голос это, к сожалению, совершенно не мешает. Ладно, сон есть сон. Ничего не поделаешь, надо как-то его перетерпеть.

– Любого другого мы бы за такие художества сразу депортировали, дождавшись, пока заснет, – сказала женщина. – Знаете, как это делается?

Вместо того чтобы притвориться, будто не слышит, зачем-то помотал головой, и она принялась объяснять:

– Приговоренный к депортации ложится спать у нас, а просыпается в каком-нибудь другом городе, одном из трехсот восьмидесяти четырех, с которыми у нас на сегодняшний день подписан соответствующий договор. Причем просыпается в полной уверенности, что с самого начала собирался приехать именно туда. И доказательства налицо: гостиничный номер оплачен на соответствующее количество дней, обратный билет в кармане, в голове – свеженькое, насыщенное достоверными подробностями воспоминание о поездке. И никакого Вильнюса, ни единого эпизода, с этим у нас очень строго, нельзя сводить людей с ума.

Подумал: «А меня зачем-то сводите. Где логика? И где справедливость?»

– Рано или поздно депортированный благополучно вернется домой, – говорила женщина. – И будет там жить, сколько ему отведено судьбой. А сюда больше никогда не приедет. Нам для этого даже ничего делать не нужно, ему самому подобная идея в голову не придет. Захочет путешествовать, поедет куда-нибудь еще, мир велик. К счастью, подавляющему большинству городов скверные ожидания приезжих до одного места, а некоторым они даже на пользу. Города, как и люди, могут быть движимы чувством противоречия: послушают, чего мы от них ожидаем, и сделают наоборот… Впрочем, все это вам знать не обязательно. Да вы и сами слушать не хотите. Вас можно понять: вы приехали сюда, чтобы умереть, остальное вам сейчас неинтересно. В том числе и мы с нашими дурацкими законами.

Кивнул:

– Вот именно. Сами же понимаете. А все равно зачем-то городите чушь.

Во сне легко быть честным с полицией. Потому что даже если твоя честность повлечет неприятные последствия, надолго их все равно не хватит. Рано или поздно все равно проснешься, и привет.

– И то правда, – неожиданно согласился седой полицейский. – Что толку зря болтать? Пошли прогуляемся.

– Это куда еще?

– К реке, – ответил тот. – Утопим там то, что осталось от вашего наваждения. И вас заодно, если захотите. Умирать в нашем городе, разумеется, не запрещено даже Приграничным Кодексом. Но в некоторых случаях нам приходится соблюдать правила техники безопасности. Если уж вы из своего желания выпить скверный привокзальный кофе такой ужас сотворили, могу вообразить, что вы нам всем устроите, когда будете умирать. Но в реке – нормально, по крайней мере, сегодня точно можно. Идемте. Заодно и поминки устроим. У нас с собой термос кофе и пирожки. Любите с капустой?

Ничего себе поворот.

Сказал:

– С капустой терпеть не могу. Но ладно, что с вами делать, лучше к реке, чем в кутузку, пошли.

* * *

На улице оказалось как-то неожиданно холодно. Сразу пожалел, что не взял куртку. И невольно подумал: «Как же холодно будет тонуть». Потом, конечно, опомнился: это же сон. А холодно во сне из-за открытого наяву окна. Удивительно, что я не просыпаюсь. Раньше от холода всегда сразу подскакивал. Но ладно, нет так нет.

Подумал: «С другой стороны, умереть во сне – это было бы совсем отлично. Может быть, если мне приснится, что я утонул, наяву остановится сердце?»

– Вы не спите, – сказала женщина. – К моему большому сожалению. Со спящим нам было бы куда легче договориться, но так уж сложилось, что именно сегодня мы дежурим наяву. Впрочем, думайте, что хотите. На самом деле, для вас-то никакой разницы.

Хотел возразить, что разница все-таки есть, но поленился. Седой полицейский ненадолго куда-то отошел, вернулся с ярко-желтым пледом и набросил ему на плечи, как шаль. Сказал:

– Одолжил в кафе под честное слово, завтра надо будет вернуть. Вид у вас, конечно, довольно странный, но поскольку вы твердо уверены, что спите, все в порядке, во сне как только не приходится выглядеть. А мы переживем.

Хотел было отказаться, но в последний момент передумал. Под пледом было тепло. А без него очень холодно. Зачем мучиться, если можно оставить как есть.

Удивительно все же устроен человеческий организм. Очень легко его обмануть. Дай ему сперва замерзнуть, а потом согреться, и этот дурак решит, что вернулся к жизни, будто вот теперь-то она наконец начнется – правильная, хорошая, такая, как следует, как представлялось в детстве. И можно стать храбрым путешественником, охотником на тигров, или врачом, спасающим дикарей от тропической лихорадки, или, предположим, археологом, таким же везучим и храбрым, как сам Индиана Джонс. И поскольку дальнейшая судьба уже решена в самом что ни на есть благоприятном ключе, можно, пока мы все вместе идем куда-то – вроде к реке? Зачем? Ах да, топиться; по-моему, очень смешно – оглядеться по сторонам, чтобы понять, где я вообще нахожусь. Вернее, что мне приснилось. Или все-таки не приснилось? Могут же иногда и наяву случаться всякие странные вещи.

На самом деле, конечно, хотелось, чтобы все это было наяву. Странные, но дружелюбные полицейские, показывавшие фокусы, посулившие кофе и пирожки, дурацкое желтое одеяло, вот это неправдоподобно светлое, почти бирюзовое ночное небо, плывущие по нему бледно-голубые облака, истошно-оранжевые фонари, старые стены, купола далеких храмов и одуряющий, одним ударом нокаутирующий запах лип.

– Как же у вас тут…

Начал говорить и осекся. Потому что правда не знал, что собирался сказать. «Красиво?» Какая нелепость. Лучше уж и дальше молчать.