Робот и крест. Техносмысл русской идеи - читать онлайн книгу. Автор: Максим Калашников, Андрей Емельянов-Хальген cтр.№ 39

Думается, что происходящая ныне сырьевая торговля едва ли приведет к чему-нибудь иному. Есть ли другая возможность хозяйственной жизни страны, чем торговля по схемам «парусина — в обмен на военное поражение», «хлеб — в обмен на голод» и «нефть — в обмен на виртуальные единицы»?

Увы, альтернатива западного пути торговли родилась прежде него. Как мы знаем, традиционными торговыми связями Древней Руси были связи с Византией и с Персией, то есть — не запад, но — юг. За сохранение этих торговых путей русские князья вели не прекращавшиеся войны со степняками, закончившиеся лишь при Иване Грозном взятием Астрахани, Казани и разгромом царства Кучума. К развитию торговых путей с Севера на Юг предопределяла сама география русского пространства — главные реки (Волга, Днепр, Дон) текут именно в этом направлении. Рек же, текущих с Востока на Запад на Руси почти нет. Была, конечно, возможна торговля из глубин Руси через Балтийское море, но доставка туда груженых кораблей из бассейна Днепра и Волги была затруднена. Ведь идти пришлось бы против течения, да еще волоки делать, что без груза еще возможно, но с грузом — весьма тяжело.

Да и нечем Руси тех времен было торговать в Европе, не производилось там ничего такого, чего не было бы на Руси. Как, впрочем, и наоборот. Потому и оставался основным торговым путем — путь на юг. Южные страны могли предложить много диковинного, ценимого тогда во всем мире, в том числе — и на вес золота.

Удар меча Святослава Великого в ворота города Итиль, столицы Хазарского Каганата, открыл Великий Волжский Путь, или путь из варяг в персы. Его же меч очистил от хазар побережье Тамани и Керченского полуострова, сделав безопасным путь из варяг в греки. Поистине, этот величайший русский полководец стал открывателем «Окна в Азию».

Степные земли тяжело удержать, ибо их однородная гладь превращает просторы в широкую дорогу для прохода народов. Потому уже проложенные пути на юг пришлось отвоевывать снова. И второй раз «путь из варяг в персы» открылся ударами ядер, выпущенных из орудий Ивана Грозного в ворота Астрахани и Казани.

В дальний путь отправился русский купец Афанасий Никитин, спустившись на своих ладьях по Волге, но не остановившись, едва достигнув южного берега Каспийского Моря. Теперь остается лишь догадываться, чего он искал, отправляясь в такие края, откуда едва ли мог увезти столько товара, чтоб окупить путешествие. Вот и соглашайся с современными домыслами, утверждающими, что у средневекового купца, как у современного homo economicus, все поступки определялись надеждами на извлечение прибыли! Мы предположим, что искал он таинственный путь в небеса, который казаки чуть позже станут отыскивать на лесистых пространствах Сибири. Он шел в неведомые и опасные дали, движимый богоискательством, только эта идея и может объяснить его тяжкий путь. В Индии он встретился с мудростью, которая, безусловно, обогатила бы русские умы Трудно сказать, что бы из себя представляла сегодня Русь, познакомься она в те времена с индийской культурой. Но Никитин был один, и, конечно, не мог объять необъятного.

Что же, Афанасий Никитин своими ногами он обозначил крайнюю точку, на которую может ступить Русская Цивилизация, и в этом его главная заслуга.

Путь же «из варяг в греки» оставался закрытым до тех пор, пока на берега Черного Моря не пришло русское войско под командованием А.В. Суворова. Полководца, который, кстати, первым в России отверг многие представления о тактике боя, «импортированные» через «окно в Европу» и введшим россыпной строй. Благодаря этому (в том числе) тела русских кораблей коснулись позабытой соленой воды Черного Моря, которое византийцы именовали — Русским Морем.

Да, дальнейшее развитие Южного пути потребовало множества войн. Однако, в отличии от многих войн в Европе, эти войны давали ощутимые результаты — плодородные земли, новые торговые пути…

Европейские же войны зачастую были бесполезным разбрасыванием жизней русских солдат по узким полям Запада. Много ли дало России участие в Семилетней Войне между Пруссией и Австрией? Несмотря на вхождение русской армии в сам Берлин и применение технической диковинки — «секретной гаубицы» графа Шувалова, уважение к Руси ничуть не возросло.

Земли, которые удавалось иногда брать на Западе, никогда не удавалось удерживать более-менее длительное время. А если и удавалось (как в примере с Польшей), их удержание стоило значительного напряжения сил.

Стремительный прорыв на юг был совершен во второй половине XIX века генералом М. Д. Скобелевым. Генералом, не имевшим ни одного поражения. Говоря о той войне, можно только дивиться стремительному продвижению русских войск в глубины Азии, в самое ее сердце.

В то время мыслители-славянофилы проводили теоретическое обоснование Среднеазиатского проекта. По их справедливому мнению, Средняя Азия могла стать для России источником хлопка и основным местом продажи изделий легкой промышленности, а будущем — и тяжелой тоже. Для этого требовалось строить железные дороги, связывающие русские земли со Средней Азией. Такой путь развития выглядел более предпочтительный, чем продажа на Запад хлеба, обрекающая большинство русских губерний на постоянный голод и не дающая ничего для развития русского производства.

Русский прорыв остановился, упершись в естественную преграду — горы. Дальше война приобрела бы иной характер — затяжной, без шансов на победу. И вообще, земли, разделявшие крайнюю точку, достигнутую русским войском и теплые воды Индийского Океана, исторически относились к другой Империи, Персидской. На тот момент — прекратившей существование. Обломки же некогда великой Империи в те времена пытался использовать Запад, воплощенный в Британскую Империю. Можно было поддерживать стремления персов к освобождению, но для этого у России того времени не хватало ресурсов — требовалось организовывать уже полученное пространство. К тому же мышление того времени предполагало лишь военное присоединение новых земель к имперскому телу, а «привязку» его посредством хозяйственных и культурных связей считало не надежной.

Позже началась последняя западная война Российской Империи — Первая Мировая. Одна из причин, по которым Запад втянул Россию в нее, несомненно — отвлечение ее внимания от своих южных земель. Для страны она принесла полную дезорганизацию и потерю государственности на несколько лет. Что еще можно ожидать от войны, ведущейся в чужих интересах?!

Прежнюю ситуацию на юге Российской Империи и унаследовал СССР. До второй половины XX века она практически не изменялась, и лишь ближе к его завершению судьба неожиданно принесла подарок — исламскую революцию в Иране. В пространстве, отделяющем подвластные Руси земли от теплых морей, образовалось враждебное западной цивилизации государство. Значит — потенциально союзное.

Но тут сыграл свою роль вирус «западного мышления», заложенный самой идеей, вокруг которой некогда создавался Советский Союз. Декларируемое им (хоть фактически и не принимаемое его народом) мировоззрение, основанное на чужой картине мира, категорически запрещало союз с народом, строящим свою идентичность на религиозной основе.

Результатом стала Афганская война среди горных лабиринтов, со всеми свойственными такой войне последствиями — невообразимой взаимной жестокостью и потерей веры в победу. Причем даже победа в этой войне все равно не принесла бы для страны желаемого, ведь Афганистан лишен выхода к морю, практически не имеет инфраструктуры и развитого хозяйства. Потому, кстати, и сравнение поражения США во Вьетнаме с нашим поражением в Афганистане едва ли уместно.