Владислав Третьяк. Легенда №20 - читать онлайн книгу. Автор: Федор Раззаков cтр.№ 12

Второй перерыв. Пот катит с меня градом, хотя во время матча, в отличие от других, я совсем не пью воды. Я тяжело дышу и, наверное, со стороны выгляжу сейчас довольно жалко. Подходит тренер Борис Павлович Кулагин:

— Потерпи, Владик. Неожиданно он говорит:

— А помнишь, как ты по стадиону двадцать кругов бежал? Я улыбаюсь (надо же, оказывается, могу еще улыбаться).

Вспоминаю, как когда-то, давным-давно, меня, еще совсем мальчишку, пригласили на сбор юношеской команды ЦСКА. И вот в виде наказания за плохо сделанную зарядку заставил нас Кулагин бежать 20 кругов по стадиону. Все ребята были на четыре года старше меня, они без труда справились с таким заданием, а я десять кругов пробежал и больше не могу. Умру сейчас, упаду без сил. Ребята говорят Кулагину:

— Пожалейте Владика. Молод он еще…

— Вот если выдержит Третьяк, будет из него хоккеист, — отвечает им невозмутимо тренер.

Все-таки я добежал тогда до конца. Ума не приложу, как смог.

Значит, не забыл Кулагин тот случай. Я опять неизвестно почему улыбаюсь. Пора вставать, кончился перерыв…»

С таким же счетом 3:1 наши ребята спустя два дня одолели и шведов. В воротах опять стоял Третьяк. Это был последний матч для нашей сборной на том турнире. Она снова завоевала «золото», а Третьяк показал отменный результат: отстоял 8 матчей и пропустил 12 шайб (Сидельников защищал ворота в трех играх и пропустил 6 голов). В итоге Третьяк впервые был назван лучшим вратарем турнира (хотя в символическую сборную включили другого вратаря — шведа К. Ларссона).

Вернувшись в Москву, Третьяк угодил с корабля на бал. Под последним подразумевается 17-й съезд ВЛКСМ, делегатом которого оказался герой нашего рассказа. Причем делегатом не бессловесным, а самым что ни на есть говорящим — он выступал с приветственной речью. И во время этого мероприятия с ним, по его же словам, случилась следующая история:

«Мне было поручено обратиться к делегатам и одновременно приветствовать находившихся в президиуме руководителей страны во главе с Брежневым. Понятно, что вручили для этого заранее приготовленный текст. Начинаю его читать с трибуны, и вдруг за моей спиной раздается громкий шепот: «Владик, какой же ты молодец!» Через мгновение снова: «Владик, молодец!» Честно, никогда в жизни я не испытывал такой растерянности, ведь сзади сидел не кто иной, как генеральный секретарь ЦК КПСС, который обращался к выступавшему весьма странным образом. В ту минуту совершенно не представлял, как реагировать: прервать выступление, обернуться и поблагодарить? Или сделать вид, что не расслышал?..»

Главный хоккейный болельщик в СССР — Леонид Ильич Брежнев. Болел за ЦСКА и очень любил Владислава Третьяка

В сентябре-октябре 1974 года состоялась вторая Суперсерия игр между сборными СССР и Канады. На этот раз последнюю представляли профессионалы из ВХА, а эта лига была послабее НХЛ, хотя в ней и играли бывшие игроки из последней. Поэтому шапкозакидательских заявлений, как это было два года назад, на этот раз со стороны канадцев не было. Более того, многие канадские специалисты были уверены в том, что их хоккеисты эту Суперсерию проиграют.

Вратарями нашей сборной были Третьяк и Сидельников. Поскольку первый был основным, ему и выпала доля отстоять львиную долю из тех восьми матчей. А началась эта серия 17 сентября матчем в Квебеке. Вспоминает В. Третьяк:

«Матч начался атаками хозяев. Они повели — 1:0. В перерыве мы получили такую установку: «укатать» соперников. Темп, темп, темп! Итог встречи — ничья 3:3. Работать мне пришлось так много, что если спросить, как проходила игра, то я вряд ли смогу обстоятельно рассказать о ней: весь матч для меня слился в почти непрекращающийся обстрел. Будто на площадке была не одна, а по меньшей мере с десяток шайб, которые канадцы беспрерывно швыряли в мои ворота. Думаю, впрочем, что похожее чувство испытал и канадский вратарь Джерри Чиверс. Он играл блестяще!

Запомнилось несколько эпизодов. Бернье из выгоднейшего положения бросает по воротам, я отбиваю шайбу, а соперник в досаде ломает о борт свою клюшку. Будто клюшка виновата. За 34 секунды до финального свистка кто-то из канадцев, кажется Ф. Маховлич, неожиданно выходит со мной один на один, но я по своему обыкновению стремительно выкатываюсь ему навстречу, Маховлич теряется и мажет. Два гола забил мне Бобби Халл. Не зря про него рассказывают легенды. Вот это бросок! Я почти не видел шайбы. Очень надежный защитник — Трамбле. А у нас лучшим, безусловно, был Харламов. Его стремительные проходы надо было снимать на кинопленку и как наглядное пособие показывать во всех хоккейных командах — от «Золотой шайбы» до высшей лиги…

…Матч окончен. Мы сидим в раздевалке, расслабленные и опустошенные. Абсолютная тишина. «Ну и баня! — думаю я. — Похоже, эти встречи будут потруднее прежних. Кто говорил, что в Канаде нас ждет легкая прогулка?»

Пришли запасные игроки. Они во время игры сидели на трибунах, среди зрителей. Вид у них чрезвычайно возбужденный. Вратарь Володя Полупанов изумлен до глубины души:

— Вот это матч! Это… — Он никак не может подыскать слова, способные выразить все его чувства. — Это фантастика какая-то!

А мы сидим и молчим. Дай отдышаться, Володя.

— Я еще никогда не видел такого хоккея! — кричит с порога Юрий Сапелкин.

— Ну, Владик, сколько раз ты спасал команду! — Это мой дублер Саша Сидельников подошел.

А мы сидим и молчим. Сил нет.

Вечером Бобби Халл выступал по телевидению:

— У русских хорошая команда. Она, как взвод в армии, дисциплинированна и дружна. Каждый знает, за что он в ответе. А мы сегодня слишком нервничали. Маккензи признался мне, что перед выходом на площадку у него от волнения дрожали

колени. Но уж теперь-то мы возьмем себя в руки. Наши парни выиграют эту серию.

— Посмотрим, посмотрим, — сказал Сидельников, выключая телевизор.

По обыкновению, мы снова живем с ним в одном номере. Говорим мало. Не потому, что нам не о чем поговорить. Нет, причина в другом. Я вообще перед матчами замыкаюсь в себе, становлюсь молчаливым и отрешенным. Саша знает об этом и старается не докучать мне досужими разговорами…»

Второй матч проходил в Торонто два дня спустя. В нем канадцы оказались сильнее, забив в ворота Третьяка четыре шайбы (две уже в первом периоде), на которые наши хоккеисты ответили лишь одной. В том матче Третьяку пришлось туго, поскольку игра у наших защитников явно не шла. Особенно это касалось Валерия Васильева и Александра Гусева, которые совсем не страховали друг друга. После второго периода, при счете 3:1 в пользу канадцев, Третьяк даже заявил тренерам: «Не знаю, хватит ли сил…» Но те ему в ответ: «Потерпи, Владик. На тебя вся надежда».