Иуды в Кремле. Как предали СССР и продали Россию - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кремлев cтр.№ 19

Для маскировки убийства под самоубийство лучше всего подходят предатели. Английскому разведчику Джорджу Хиллу принадлежит прекрасное определение предателя: «Предателем является тот, кто предаёт людей, которые верят ему; предатель — это тот, кто не верен своей стране… Какими бы ни были его ранг и имя, предатель принадлежит к довольно гнусной категории человечества».

Что ж, сказано точно, по существу.

На предателей и была сделана одна из крупных ставок.

До 1991 года самым известным предателем в мире был библейский Иуда Искариот, предавший Христа. Имя Иуды стало нарицательным. А в 1991 году христопродавца Иуду потеснил в мировом рейтинге иуд Михаил Горбачёв.

Однако он ведь был лишь главным из многих. В период нахождения Горбачёва у высшей власти в предаваемом и продаваемом им Советском Союзе на поверхность общественного процесса всплыло множество новых имён, о которых — в большинстве своём — до конца 80-х годов никто в СССР не знал. Сами себя они называли «прорабами перестройки», хотя все они до одного были «прорабами измены».

Много говорить обо всех этих бурбулисах, Собчаках, гавриилах поповых, аганбегянах, абалкиных, шаталкиных и т. д. я не склонен. Но важен вопрос: почему их оказалось так…

Впрочем, не так уж их много и оказалось — на весь Советский Союз не более двух-трёх тысяч человек (а в верхушечной части — не более одной-двух сотен). Однако они подозрительно быстро оказались сплочёнными в слаженно действующую политическую банду. Чем и были сильны.

Как так вышло?

Как они сплотились?

Кто их сплотил?

И когда?

Да, сегодня на эти вопросы нередко дают ответы чуть ли не сами организаторы этого «сплочения» — «разоблачительной» литературы на сей счет хватает. Однако эти якобы «признания» на самом деле являются вынужденными полупризнаниями. Цель здесь — скрыть то, насколько глубокими были корни у предательства, жертвой которого пал СССР. Ведь когда пишут о предательстве, то не углубляются дальше брежневских времён.

А ведь корни уходят глубже.

Много глубже!

Горбачёвские «прорабы измены» появились на свет общественного процесса как бы из-под земли. Но, впрочем, почему «как бы»? Вполне можно сказать, что они как раз из-под земли и появились, потому что все они были «кротами» Запада. Они были неизвестны и невидимы лишь для своих сограждан, а действовали они давно и сплочены были давно — Западом и в интересах Запада. «Прорабы измены» не обязательно имели подписки, кодовые имена и т. д., зато вполне определённые обязанности и задания они имели.

Но когда появились в СССР первые «кроты»? Неужели — сразу во времена Горбачёва? А может быть, они возникли в СССР чуть раньше? К 90-м годам относится любопытное свидетельство Юрия Власова — бывшего мирового рекордсмена-штангиста. Когда он закончил работу в архивах КГБ над китайскими дневниками своего отца Владимирова — они потом вышли под названием «Особый район Китая», Власова принял председатель КГБ Андропов. Это были ещё 70-е годы, и Власов был поражён тем, что Андропов посоветовал ему быть в контактах с его подчинёнными осторожнее, потому что «центральный аппарат сильно засорён агентурой ЦРУ».

Так что — «кроты» возникли во времена Брежнева?

А может — ещё раньше, во времена Хрущёва?

А может…

«Ты что, хочешь сказать, что «кроты» были уже при Сталине? Ну, уж это — чепуха!» — слышал я не раз, когда заводил разговор на эту тему.

А ведь не приходится сомневаться, что первые высокопоставленные «кроты» появились в СССР даже не при Сталине, а сразу же после появления в мире СССР. Следы от Горбачёва уводят нас далеко — в октябрь 1917 года и даже дальше.

Мировой Капитал очень быстро разобрался, какая судьба уготована ему в том случае, если все пролетарии усвоят и практически реализуют идеи «Манифеста Коммунистической партии». А разобравшись, Капитал тут же начал вести свои контрмины под политическую борьбу трудящихся.

Важнейшим этапом стало ловкое преобразование марксистского — при основании — II Интернационала Энгельса в оппортунистический, социал-соглашательский «Интернационал» Бернштейна и Каутского.

Эти две гнусные в своём социальном предательстве фигуры стали первыми выдающимися «кротами» в рабочем движении. Теперь это более-менее понятно, а тогда даже Ленин считал, что Бернштейн и Каутский заблуждаются искренне и действуют на идейной почве. А оба этих деятеля II Интернационала были, судя по всему, прямыми платными агентами влияния Капитала.

Но почему-то никто никогда не задавался следующим вопросом: «Если Капитал оказался так ловок и умён, что сумел запустить в круг рабочих лидеров успешно действующих «кротов» в XIX веке, то неужели Капитал так поглупел, что не постарался запустить в круг рабочих лидеров новых, хорошо законспирированных «кротов» в XX веке?»

Наверное, Капитал не поглупел. И, наверное, запустить в дело новых «кротов» он постарался. И запустил.

Но кого конкретно?

Царская охранка, например, сумела заполучить эффективного «крота» в самых верхах партии социалистов-революционеров (эсеров). Им был знаменитый руководитель эсеровских боевиков-террористов Евно Азеф. Главной задачей Азефа стало предотвращение возможного покушения на царя, а в отношении остальных — министров и даже великих князей — эсерам позволялось «резвиться».

В Центральный комитет партии большевиков та же охранка тоже сумела внедрить провокатора Малиновского, который до самого разоблачения пользовался доверием самого Ленина.

Но если на подобные «подвиги» оказалась способной не очень-то поворотливая царская спецслужба, то почему бы не предположить успешную деятельность в этом направлении намного более изощрённого мирового Капитала? Тем более что после того, как в ходе Февральской буржуазной революции 1917 года выявилась реальная угроза резкого роста авторитета большевиков в массах, нужда мирового Капитала в своих «кротах» среди большевистского руководства стала крайне настоятельной.

После же Октября 1917 года, после того как образовалась Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика и стало ясно, что она скорее всего устоит, вопрос о своём человеке в «команде» Ленина стал для мирового Капитала вопросом, без преувеличений, жизни или смерти!

Так был ли «мальчик», или нет?

И если был, то кто?

Здесь я скажу лишь о двух вероятных предтечах горбачёвских «прорабов измен», потому что от этих двух фигур в большевистской «головке» тянутся нити и в наше недавнее прошлое, и в наше настоящее.

А значит, и в будущее.

Не поняв, насколько глубоко зарывались в советскую почву «кроты» в прошлом, мы рискуем получить их вновь в будущем — если восстановим СССР.

Первая фигура на подозрении — Лев Троцкий-Бронштейн. Его политическая биография по сей день полна не столько «белых», сколько «грязных» пятен, а какие-то её страницы написаны вообще тайными, симпатическими чернилами.