Колосс поверженный. Красная Армия в 1941 году - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Гланц cтр.№ 30

Однако, несмотря на опасность и невзирая на официальный запрет, удивительно большое число солдат и офицеров вело во время войны дневники. Многие другие уже после войны записывали свои впечатления, бросившие вызов судьбе и избежавшие недреманного ока цензора. Эти материалы выходят на свет только сейчас — и, несомненно, будут появляться в еще большем числе в будущем. Вместе с ними существуют не искалеченные цензурой версии опубликованных мемуаров, которые теперь мало-помалу выходят в свет и открывают новую правду о человеческом факторе войны, особенно на высших командных уровнях.

Несмотря на эти постепенно всплывающие материалы, остается самый большой пробел, относящийся к коллективному и индивидуальному происхождению, природе и судьбе простого солдата, у которого зачастую не было ни времени, ни случая, ни желания запечатлевать пережитое им на бумаге. Здесь мы должны полагаться на слова лиц более высокого ранга или на немногочисленные мемуары и воспоминания, написанные простыми солдатами в относительно безопасные послевоенные годы. К счастью, некоторые из этих мемуарных материалов ныне тоже появляются в печати. К несчастью — у их авторов остается все меньше времени.

Есть еще много большей частью не исследованных документов, которые способны пролить свет на происхождение, природу и судьбу простого солдата. Документы эти распадаются в основном на две категории: советские секретные исследования и немецкие архивные материалы. Немногие из существующих документов первой категории по своему характеру являются дидактическими и совпадают по основной интеллектуальной цели с прочими советскими военно-аналитическими трудами. Они создавались с санкции партии и Генерального штаба с целью лучше понять прошлое для того, чтобы военные в будущем проявляли себя лучше. Те описания, которые уцелели в их трудах, отличаются «хирургическим» подходом: они фиксируют качество и состояние советского солдата на разных этапах войны с целью определить способность государства мобилизовать, развернуть свои силы и сражаться. Короче говоря, этим трудам предназначалось не скорбеть о прошлом, а скорее служить будущему.

Кроме того, в архивах различных военных ведомств, ведавших живой силой, хранятся целые тома дел, которые дают полный обзор происхождения (в первую очередь социального), способностей и общей судьбы рядовых солдат. Постепенно открывающиеся советские архивы рассказали и могут рассказать еще много о советском солдате 1941 года. Советские власти хранили архивы очень тщательно — иной раз к своей печали. Российский Государственный Военный Архив и различные управления Народного Комиссариата Обороны, ведающие вопросами живой силы (например, Главное Управление по начальствующему составу и Главное управление формирования Красной Армии) содержат ответы на все значимые вопросы о солдатах и офицерах Красной Армии. Немногие западные и российские историки, в том числе Роджер Риз и А.А. Маслов, только-только начали раскапывать и исследовать эти представляющие громадную ценность материалы. Коль скоро их работа докажет, что эти откровения скорее играют положительную роль, чем представляют угрозу для государства, то, вероятно, станут доступными для изучения и другие материалы.

Вторая категория, охватывающая немецкие архивные материалы, также громадна, но большей частью еще не изучена. Отдел немецкой разведки «Иностранные армии — Восток» (Fremde Heere Ost) собирал, записывал, заносил в каталог, хранил и изучал сведения о советской живой силе с целью лучше понять способность Советского Союза выдержать ту войну. Большая часть этого материала представлена в виде картотек и обобщающих докладов по кадрам в конкретных частях Красной армии. Эти сведения, многие из которых были собраны путем допроса военнопленных и осмотра тел погибших советских солдат, весьма обширны и при должном анализе могут служить источником надежных данных о происхождении, подготовке и боевом духе советского солдата.

Главная слабость этого материала проистекает из того, что всерьез он собирался только с середины 1942 года, после того, как отдел «Иностранные армии — Восток» был реорганизован и получил новый заряд энергии под началом своего знаменитого главы, подполковника Рейнхардта Гелена. Архивные данные по советскому солдату в 1941 году существенно менее основательны: оценки немецкой разведки в то время основывались большей частью на действиях советских войск в Польской и Финской войнах. Более того, к 1942 году изрядная часть кадровой Красной Армии уже погибла — а вместе с ней и две трети красноармейцев «призыва сорок первого года».

Официальный образ

Основываясь на имеющихся ныне в наших руках фрагментарных материалах, можно сложить пестрящую пробелами мозаику происхождения, личных и профессиональных качеств советского солдата, принявшее невольное участие в операции «Барбаросса». Официальные сведения и документы неизменно описывают советского солдата как человека либо рабочего, либо крестьянского происхождения. Это в целом верно, поскольку идеология диктовала, что в Советском Союзе нет ни среднего, ни высшего классов, да и вообще каких-либо классов. Однако, несмотря на якобы бесклассовое общество, дети политического и хозяйственного руководства (номенклатуры) с большей вероятностью оказывались в рядах офицеров. Существовала неофициальная классовая система, частично основанная на происхождении, этнической принадлежности и, временами, религии. В боевых частях преобладали славяне — особенно в западных приграничных округах. Восточнее, в военных округах Кавказа, Средней Азии, Сибири и Дальнего Востока, командные посты в военных частях также занимали преимущественно славяне (с некоторыми примечательными исключениями), но среди рядовых процент неславянских народов был выше. Представители определенных групп (классовых, этнических и религиозных), верность которых представлялась сомнительной, отправлялись служить в небоевых частях (таких, как железнодорожные войска и трудовая армия), либо могли и вообще не призываться на службу.

Распределение по войскам определяли также преданность, образование, идеологическое рвение и интеллект. Например, в элитных частях, таких, как воздушно-десантные бригады и части НКВД, процент членов партии и комсомола был выше, чем в других родах войск. Артиллерия, механизированные и противотанковые подразделения забирали себе наиболее умных и способных солдат, а бойцы пограничных войск и других частей НКВД были явно идеологически более подготовлены, чем солдаты других родов войск. Обобщенно говоря, кадровые войска лучше отвечали всем предъявляемым к армии требованиям, чем бывшие территориальные силы или огромная масса полуобученных резервистов.

Официальный анализ боеготовности войск в западных приграничных военных округах на июнь 1941 года был подготовлен в конце 1980-х годов выдающимся военным ученым академиком А.Г. Хорьковым для Академии Генштаба имени Ворошилова.

Продукт горбачевской гласности, этот анализ продемонстрировал читателю как безличный тон официальных исследований, сохранившийся даже на пике гласности, так и некоторые интересные факты о качестве призывников Красной Армии. В предвоенный период во всех военных округах проходили сборы и поверки призывников. В ходе этих сборов проводилась регистрация призывного контингента, им читали лекции и разъясняли международное положение. Политико-моральное состояние потенциальных призывников характеризовалось исключительно большим уровнем политического энтузиазма и повсеместным желанием служить в рядах Красной Армии. В призывные комиссии поступало большое число заявлений о желании поступить на военную службу раньше срока или добровольно [106] .