Британская империя - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Беспалова cтр.№ 19

– А я в Индии поплыву, – сказал Генри, надеясь, что он опять заговорит про море.

– В Индии? Так ведь и я тоже. Уходим завтра на Барбадос с ножами, серпами и материями для плантаций. Хороший корабль, бристольский, только шкипер человек суровый, а в вере прямо-таки неистовый – он из плимутской общины. Знай, орет про пламя адово, дескать, молитесь и кайтесь, да только, по-моему, очень ему нравится, что кому-то огня этого не миновать. Будь по его, гореть бы нам всем до скончания века. Ну, да я такой веры понять не могу. Коли «Аве, Мария» человек не читает, какая же это вера?

– А… а нельзя ли и мне… поплыть с вами? – спросил Генри прерывающимся голосом.

Простодушные глаза Тима укрылись под веками.

– Будь бы у тебя десять фунтов… – начал он медленно и, заметив, как вытянулось лицо юноши, тут же поправился: – То есть пять, хотел я сказать.

– У меня теперь осталось только четыре полные фунта, – грустно сказал Генри.

– Ну, может, и четырех хватит. Давай-ка мне свои четыре фунта, и я поговорю со шкипером. Он ведь человек-то неплохой, если его веру и чудачества без внимания оставлять. Да не гляди ты на меня так! Ты же со мной пойдешь. Неужто я сбегу с четырьмя фунтами молодого человека, который меня завтраком угостил? – Его физиономия расплылась в широкой улыбке.

– А ну-ка, выпьем за то, чтобы ты поплыл с нами на «Бристольской деве», – сказал он. – Мне стопочку уйскебо, а тебе винца из Опорто!

Тут принесли завтрак, и оба на него накинулись. Утолив первый голод, Генри сказал:

– Меня зовут Генри Морган. А тебя Тим. Но фамилия у тебя какая?

Матрос шумно захохотал:

– Мою фамилию разве что в Корке в придорожной канаве отыщешь. Отец с матерью ждать не стали, чтоб мне свою фамилию сказать. Да и Тимом-то меня никто не называл. Только имечко это вроде как даровое, бери его – никто и не заметит. Ну, как с листками, что сектанты на улицах подбрасывают и деру, чтоб никто их с ними не видел. А Тим – это как воздух: дыши себе, и никому нет дела.

Покончив с завтраком, они вышли на улицу. Там теперь кишели лоточники, мальчишки с апельсинами, старухи со всякой мелочью. Город выкликал тысячи своих товаров. Драгоценности, привезенные кораблями из самых неведомых уголков мира, вываливали, точно репу, на пыльные прилавки Кардиффа. Лимоны. Ящики кофе, чая, какао. Пестрые восточные ковры и магические снадобья из Индии, показывающие тебе то, чего на самом деле нет, и дарящие наслаждения, которые рассеиваются без следа. Прямо на улицах стояли бочонки и глиняные кувшины с вином с берегов Луары и со склонов перуанских Анд.

Они вернулись в порт к красавцам кораблям. С воды на них пахнуло запахом дегтя, нагретой солнцем пеньки и сладостью моря. Наконец вдалеке Генри увидел большой черный корабль с надписью золотыми буквами на носу «Бристольская дева». Рядом с этой морской чаровницей и город, и плоскодонные баржи казались безобразными и грязными. Ее легкие плавные линии, какая-то чувственная уверенность в себе ударяли в голову, заставляли ахнуть от удовольствия. Новые белые паруса льнули к реям, точно длинные вытянутые коконы шелковичных червей, а палубы ее сверкали свежей желтой краской. Она чуть покачивалась на медленной зыби, словно горя нетерпением полететь в любой край, нарисованный твоим воображением. Среди скучных бурых судов она была как темнокожая царица Савская.

– Чудесный корабль, отличный корабль! – воскликнул Генри ошеломленно.

Тим был польщен.

– Погоди, вот поднимешься на борт, посмотришь, как там все заново отделано, пока я со шкипером поговорю.

Генри остался стоять на шкафуте, а его долговязый спутник пошел на корму и сдернул шапку перед тощим, как скелет, человеком в заношенном мундире.

– Я парня привел, – сказал он шепотом, хотя Генри никак не мог его слышать. – Он решил в Индии отправиться, так я подумал, что, может, вы захотите его взять, сэр.

Тощий шкипер насупил брови:

– А он крепкий, а, боцман? Толк от него на островах будет? Они же прямо как мухи мрут еще в первый месяц. Ну, и жди неприятностей, когда зайдешь туда в следующий раз.

– Он там, позади меня, сэр. Сами посмотрите. Вон он. И сложен хорошо, и силенка есть.

Тощий шкипер оглядел Генри, начав с крепких ног и кончив широкой грудью. Взгляд его стал одобрительным.

– Да, парень крепкий. Хорошо сделано, Тим. Получишь с этого деньги на выпивку и в море добавочную порцию рома. А он что-нибудь знает?

– Ничего.

– Ну так и не говори ему. Поставь помогать в камбуз. Пусть думает, что отрабатывает проезд. Не то хныканью конца не будет. Только вахте помеха. Узнает, когда туда придем. – Шкипер улыбнулся и отошел от Тима.

– Можешь плыть с нами! – воскликнул Тим, и Генри онемел от восторга».

Но торговцы белыми рабами не выдерживали конкуренции с коллегами, промышлявшими на африканском побережье, из-за низкого качества товара. Как доходчиво объяснял главный злодей «Одиссеи капитана Блада» полковник Бишоп: «Эти белые свиньи не умеют работать и быстро дохнут в здешнем климате!» Можно также добавить, что их было гораздо труднее держать в подчинении, чем оказавшихся в совершенно чуждой для них обстановке и не имеющих даже единого языка для общения африканцев. И со временем обычай продавать в рабство соотечественников иссяк, и вдобавок к экономической нецелесообразности под его запрещение подвели идеологическую базу в виде расовой теории.

Однако мы забежали вперед и ничего не успели рассказать читателю о том, при каких обстоятельствах Британия получила владения в Вест-Индии, то есть на островах Карибского моря и в Центральной и Южной Америке. «Морские волки Елизаветы» в этих тропических краях бывали, и любимец королевы Уолтер Рэли даже оставил потомкам их любопытнейшие описания, но закрепиться англичанам нигде не удалось. Первые колониальные захваты произошли здесь в конце царствования Якова I (1603–1625) и при его преемнике Карле I (1625–1649). В 1623 году английское поселение было основано на одном из Малых Антильских островов, тогда носивших имя Сент-Кристофер (сейчас он называется Сент-Китс). Его называют матерью английских колоний в Вест-Индии. В 1632 году на Монтессерате, другом острове этого архипелага, возникло поселение английских католиков, бывших не в ладах с англиканской церковью. В 1627–1628 годах первые британские колонисты высадились на Барбадосе. В 1638-м возникло первое английское поселение на территории нынешнего Белиза, до 1973 года известного как Британский Гондурас.

Мощная волна колонизации имела место после английской буржуазной революции в годы правления Кромвеля. Этот процесс продолжался и после Реставрации в царствование Карла II. Любопытно, что бурные политические события в метрополии сказались на нем очень мало. С 1650 года англичане начали обживать безлюдные острова Багамского архипелага и основали колонию на острове Антилья, принадлежащему к группе Наветренных островов, а в 1655-м отбили у испанцев Ямайку. С 1670 года «остров родников» (так переводится с языка индейцев-араваков название Ямайка) был официально объявлен английской колонией. Тогда же аналогичный статус получили и Каймановы острова. В 1672–1680 годах образовалась колония Британские Виргинские острова. Остров Сент-Люсия начиная с 1650 года был объектом постоянного соперничества между англичанами и французами, переходил из рук в руки 14 раз и окончательно стал достоянием британской короны лишь по окончании наполеоновских войн.