Голубая Дивизия, военнопленные и интернированные испанцы в СССР - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Елпатьевский cтр.№ 68

10. Ромель Коломер Клаудио, 1915 г. р.

11. Ромеро Коррейра Хосе Сесарио, 1917 г. р.

б) моряки:

1. Арместо Сако Педро Алехандро, 1912 г. р., штурман

2. Асебал Перес Аверино Эстанислао, 1894 г. р., кочегар

3. Гарсия Гомес Хосе, 1911 г. р., матрос

4. Гарсия Санта Мария Хосе Мануэль, 1913 г. р., повар

5. Гомес Мариньо Хуан Хосе, 1911 г. р., столяр

6. Давила Эйрос Мануэль Давид, 1900 г. р., матрос

7. Кастанеда Очатандо Анхель Хосе, 1909 г. р., матрос

8. Кастанеда Очоа Хосе, 1901 г. р., матрос

9. Кастро Лопес Хуан, 1906 г. р., матрос-кочегар

10. Конеса Кастильо Хуан, 1914 г. р., артиллерист

11. Лейра Карпенте Антонио Рамиро, 1911 г.р., артиллерист

12. Льомпарт Банасар Педро Игнасио, 1899 г. р., ст. механик

13. Меркадеро Сааведра Франсиско Антонио, 1917 г. р., артиллерист

14. Перес Перес Хосе Мануэль, 1897 г. р., матрос

15. Пинейро Диас Энрике, 1912 г. р., артиллерист

16. Руис Меса Кандидо Алехандро, 1902 г. р., матрос

17. Санта Мария Гарено Рамон Антонио, 1903 г. р. кочегар-машинист

18. Санчес Гомес Рамон, 1910 г. р., офицер.

И 4 человека, о которых нам неизвестно ничего, кроме того, что в списке «Семирамиса» они обозначены как интернированные. Это Альпага Диас Франсиско Антонио, 1914 г. р., Буэно Сальвадор Мигель, 1911 г. р., Гарсия Мартинес Висенте Диего, 1893 г. р., и Мартинес Иосиф, 1915 г. р. Двое из них – недостающие пилот и моряк, и двое – «из

Германии», третий, очевидно, прошел как военный, поскольку в списке с воинскими званиями названо 249, а не 248 человек.

Ксавьер Морено подробно описывает подготовительную, в том числе дипломатическую работу для репатриации военнопленных на «Семирамисе», ссылаясь на известные изданные ранее работы. В частности, им приводится довольно любопытный отклик Родольфо Льописа на эту репатриацию. Несмотря на свои политические убеждения, Льопис не атакует дивизионеров – в большой степени, как он считает, жертв франкистской пропаганды, заинтересованной в их использовании. Он иронически пишет: те, кому несколько лет назад льстили, теперь квалифицируются перед союзными державами как воры и носители венерических заболеваний. Ясно, что Франко только что одержал большую дипломатическую победу над Маленковым, который, в своем стремлении открыть торговые пути, не стал форсировать высадку республиканцев во Франции и оставил их в своих руках. «Советские могут чувствовать удовлетворение, они имеют в своем активе еще одно преступление. Испанских республиканцев 37-го (sic) мы никогда не забудем», – такой сентенцией реагирует Льопис на возвращение дивизионеров (С. 341).

Морено считает, что на «Семирамисе» вернулось 227 дивизионеров и 21 человек из состава «подпольной войны» (служивших в Вермахте и СС); 65 дезертиров осталось в СССР и 18 дивизионеров отказались от возвращения (С. 322). В приложении (С. 414–421) он приводит алфавитный список военнопленных в Советском Союзе, репатриированных в апреле 1954 г. на пароходе «Семирамис», оговариваясь, что на нем вернулось 286 человек, в списке же только 285 – тех, о ком сообщила пресса 30 марта 1954 г. Мы сравнили этот список с имеющимся в нашем распоряжении архивным русским списком, приложенным к акту, составленному в Одессе 26 марта 1954 г. представителями СОКК и КП СССР, Красного Креста Франции и капитаном либерийского судна «Семирамис» о приеме-передаче 286 персон испанской национальности, репатриированных из СССР [186] . Мы установили, что во многих случаях имеются значительные отличия в написании фамилий и имен испанцев в русском списке от приводимого Морено. Всё же мы считаем, что 284 человека идентичны в обоих списках. В русском списке и в нашей Базе Данных отсутствуют какие-либо сведения о Хосе Антонио Родригесе Эстевесе, названном в списке Морено. В то же время в его списке отсутствуют имеющиеся в русском списке имена двух солдат: Хосе Альберто и Габриэля Серафина Мартинеса – последний был осужден в СССР на 10 лет; а также имя Хосе Антонио Гомеса (он же «Томато») – интернированного, бывшего воспитанника детских домов для испанских детей. Мы полагаем, что этот последний – Антонио Тамайо Альварес, отсутствующий в русском списке, но включенный в нашу Базу Данных как воспитанник детдома и, по свидетельству авторов книги о «Детях войны», вернувшийся в 1954 г. на «Семирамисе» в Испанию [187] . У нас нет никаких оснований, зная советскую действительность 1950-х годов с ее стремлением к строжайшему учету людей, особенно иностранцев, не доверять архивному списку; видимо, испанская пресса ошиблась относительно Родригеса Эстевеса и по каким-то причинам не включила в список вернувшихся дивизионеров Габриэля Мартинеса и Хосе Альберто. Что касается Гомеса «Томато», то он, проходя под этим именем на «Семирамис», в Испании отказался от своей воровской клички «Томато» и распространенной фамилии Гомес, вернув себе подлинное имя; возможно, не хотел компрометировать своего брата и двух сестер – четверо Тамайо Альваресов указаны в нашей Базе Данных.

Много нового – хотя и не во всем, по нашему мнению, верного – сообщает о репатриации 1954 года Родригес Хименес. Возвращению испанских военнопленных из советского ГУЛАГа Родригес посвящает эпилог своей книги, подчеркивая, что как цифры потерь Голубой Дивизии, так и число военнопленных и дезертиров всегда были секретными для франкистского режима. Отметим, что говоря о советском ГУЛАГе, Родригес не делает различия между лагерями ГУЛАГа и ГУПВИ, которое всё же существовало.

Он констатирует, что точного числа военнопленных нет ни в одном испанском архиве. По его мнению, можно думать, что их было около двух тысяч (сразу скажем – цифра эта очень преувеличена). Мы думаем так, – пишет он, – потому что неизвестно число нелегальных испанских участников немецких военных частей, и то же можно сказать о числе тех, кто эмигрировал в Третий Рейх и попал в руки советских. Следует также подчеркнуть, что какая-то часть военнопленных была уничтожена сразу же после захвата или попала в руки партизан (последнее вполне возможно. Но Родригес ошибается, утверждая, что значительная часть авиационных и морских экипажей, около семисот человек, были интернированы в концентрационные лагеря из-за отказа принять советское гражданство; таковых, как мы знаем, было во много раз меньше, и, во-вторых, причина была не в отказе от гражданства, а в отказе от любой работы и требовании выезда. – А.Е). По его мнению, не менее пятнадцати процентов военнопленных умерло в лагерях от различных болезней и условий жизни. Родригес приводит такой состав прибывших на «Семирамисе» двухсот восьмидесяти шести испанцев: