Частный визит в Париж [= Место смерти изменить нельзя] - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Гармаш-Роффе cтр.№ 25

– Или для обеих целей сразу… А фургончик он угнал?

– Откуда вы знаете?

– Если его личность не установили, значит, в компании по перевозке, которой принадлежит фургончик, ничего о нем не знают, значит…

– …он машину угнал! Поняла.

– Вы часто выходите из дома днем?

– К врачу?

– Нет, не только. Куда угодно. Я хочу понять, в основном вы днем дома или, наоборот, в основном вы днем отсутствуете.

– Понимаю… Полиция тогда спрашивала, кто мог знать, что я к врачу иду… А вы вопрос по-другому задаете. Думаете, он просто мог подстеречь, зная, что я часто выхожу из дома?

– Так вы выходите часто днем из дома?

– Да. После обеда я почти всегда прогуливаюсь. То в магазин, то просто нахожу себе цель, чтобы прогуляться. А вы думаете, что он за мной следил?!

От такого предположения глаза у мадам Вансан расширились, и в них заметался сладкий ужас.

– Если это не чистое совпадение, то этот человек знал о том, что вы соседствуете с месье Дором и за его квартирой присматриваете. В таком случае он за вами следил и приметил, что вы имеете привычку выходить днем… И дождался вашего ухода, чтобы вынести столик. Но это все пока только домыслы. Могло быть и по-другому… Так, вы говорите, месье Дор после того случая столик к полу прикрепил?

– Именно. А как могло быть по-другому?

Реми вздохнул.

– Как? Ну, например, ваш племянник – если у вас есть племянник – знает от вас и через вас и о столике, и о том, что месье Дор уехал и что вы собираетесь к врачу.

– Вы полагаете, что у меня племянник – араб?! – вспыхнула мадам Вансан.

– Мало ли, – несколько ехидно улыбнулся Реми. – Кроме того, он мог нанять кого-то.

– А ключи?

– Сделал слепок с вашей связки.

– Хм. Только у меня нет племянника.

– Другие родственники… Я вам оставляю эту тему на размышление, мадам. Спасибо вам большое, ваш рассказ был очень полезен, – раскланялся Реми, и мужчины проводили даму до ее дверей.

– Пошел я, – сказал Реми, когда они вернулись в квартиру Арно. – С меня хватит на сегодня.

– С вашей точки зрения, что-нибудь прояснилось? – поинтересовался Максим.

– Куда там… – детектив безнадежно махнул рукой. – Только усложнилось. У меня уже на руках по меньшей мере пять возможных направлений. Вот это я не люблю. Терпеть не могу дела, которые начинаются таким образом! Пока нащупаешь, какая из ниточек ведет к цели… Время уходит. Время! – патетически воскликнул он. – А его нет ни у кого. Ни у детектива, ни у жертвы. Если жертва еще в состоянии отсчитывать время, конечно, – мрачно пошутил он без улыбки. – Ну, спокойной ночи. Еще встретимся.

– У меня правило, – провозгласил Пьер и торжественно обвел глазами собравшихся гостей, – никогда не говорить о делах за обедом. Но сегодня ситуация особая. Мы, с одной стороны, собрали у себя друзей, так как у нас гость, наш родственник, известный талантливый режиссер из России Максим Дорин, которого нам до сих пор не удалось принять достойным образом в силу тревожных и нервных обстоятельств, связанных с исчезновением Сониного отца. C другой стороны, именно в силу этих обстоятельств мы не можем избежать разговора, делового и даже, я бы сказал, неприятного характера, болезненного для нашей семьи. Поэтому, учитывая серьезность сложившейся ситуации, я все же намерен отступить от этого правила, хотя и со всеми моими извинениями. И я прошу вас, Максим, рассказать нам по возможности подробно, как прошла ваша вчерашняя встреча с детективом – покончим с деловой частью сразу.

Это напыщенное вступление оставило у Максима неприятный осадок. Пьер выглядел комично и нелепо, и в других обстоятельствах Максим не преминул бы съехидничать – понятно, что Пьеру не терпелось выяснить, узнал ли детектив о столике и какова была его реакция. Но больше всего его раздражал распорядительный тон Пьера. Отвечать не хотелось, и Максим молчал, воспользовавшись тем, что на него как раз в этот момент наплыло черное платье с белым фартуком и расположило перед ним поднос с крошечными птифурами – горячими кусочками слоеного теста с начинкой. Ему попалась штучка с сыром, и, поразмыслив, Максим выбрал еще одну, на этот раз с ветчинным фаршем. Наконец горничная отплыла от него, и Максиму открылось поле зрения: все смотрели на него в ожидании. Чуть не поперхнувшись, он быстро проглотил остаток птифур и, откашлявшись, неохотно начал свой отчет, злясь про себя, что Пьер им руководит неизвестно по какому праву, а он не нашел ничего лучшего, как послушаться.

Почти все лица были ему уже знакомы: раздраженный и плохо выспавшийся Вадим; кудрявый Жерар («Карлсон! – мрачно определил Максим. – «Мужчина в расцвете сил», розовый и упитанный. Надеюсь, у Сони ничего с ним нет… а?»); его застенчивый сын Этьен, хлопавший ресницами, как кукла («И не этот же травести мог ей понравиться? – размышлял Максим, монотонно продолжая свое повествование. – Забавно, я ищу Сониного любовника: глядя на ее мужа, невольно представишь наличие любовника…»); и та же худая бледная дама с длинным носом, которая похожа на сестру Пьера, но не сестра. («Как бишь ее звать? Что-то цветочное… Маргерит?») Двое других сидели рядышком на диване: Мишель, невысокая миловидная блондинка лет тридцати, в ярко-красном жакете от Шанель и с такой же яркой помадой на губах, слегка смазавшейся; и Мишель, ее муж, – крепко-спортивный красивый мужчина с проседью и яркими синими игривыми глазами.

– Соседка, мадам Вансан, изложила нам историю с попыткой кражи, но я полагаю, что вам она должна быть известна… – Максим продолжал свой рассказ, бегло касаясь взглядом Сони, и на него волнами набегал ее ответный взгляд, под которым горячо плавилось все его существо. Золотистое платье из тонкого бархата было такого же цвета, как ее глаза, и все это вместе переливалось и меняло оттенки от глубоко-коричневого до янтарно-желтого… Этот роскошный дом, эти коллекции старинного оружия на стенах, тускло мерцавшие бронзой, медью и серебром, эта изысканная антикварная мебель, эта подсвеченная мягким светом витрина с королевскими безделушками на прозрачных полках; эти огненные всплески из камина, этот тихо сияющий белой скатертью в сумраке столовой большой обеденный стол – все это шло Соне, как ее бархатное платье, открывавшее V-образным вырезом округлость маленьких смуглых грудей, как ее браслеты на тонком запястье, как ее длинная сигарета с витиеватым сладким дымком… Максиму стоило усилий сосредоточиться на предмете изложения.

– Вуаля, – закончил он наконец свой рассказ. – Учитывая, что никакие вымогатели до сих пор не появились, теперь мы все под подозрением как претенденты на столик, – усмехнулся он.

– Иными словами, – медленно уточнил Пьер, – Реми Деллье предполагает, что здесь может иметь место убийство?.. – Он встал, обошел кресло, в котором сидела Соня, и приобнял ее за плечо.

Темный Сонин взгляд передвинулся с Максима на букет цветов, стоявший перед ними на низком столике, – как луч погас. «Ай-яй-яй, – подумал Максим, – надо кончать с этим, просто не смотреть больше, совсем не смотреть на эту невероятную женщину…»