Минус размер. Новая безопасная экспресс-диета - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Ковальков cтр.№ 87

Если уж мозг Шекспира, Ньютона и Гете справлялся без вафельных тортов, мармелада и мороженого, то мы с вами и подавно сможем без них обойтись.

Вы ведь не станете утверждать, что пару столетий назад люди не напрягали извилин. Напрягали, и еще как! Но такого «десертного арсенала», как у современных сладкоежек, у них не было.

Вы можете справедливо возразить, что безуглеводная диета подразумевает существенное ограничение углеводов: не только сахара-рафинада и прочих сладостей, но и хлеба, круп, фруктов. Тем не менее она не ставит на углеводах абсолютный крест. Некоторое их количество все равно попадает в организм, хотя бы вместе с овощами.

Работа нервной системы при этом действительно подвергается определенным изменениям, я бы сказал, перестройке. Но не стоит недооценивать мудрость организма. Он свой мозг в обиду не даст и накормит его в первую очередь. Запомните: мозг всегда свое получит!

Действительно, головной мозг человека – главный потребитель глюкозы. В среднем он весит полтора килограмма, а потребляет около 100 г глюкозы в сутки. Это примерно полстакана сахара! Больше, чем все наши мышцы, вместе взятые (30 кило скелетной мускулатуры потребляют лишь 35 г глюкозы ежедневно).

В нервных клетках глюкоза не запасается, поэтому мозг полностью зависит от ее своевременного поступления как с продуктами питания, так и за счет распада запасов энергии – гликогена. При отсутствии пищи расходуется он довольно быстро: 15 минут пробежки – и нет гликогена. Даже если целыми сутками лежать на диване без движения, все равно в условиях голодания к третьему дню гликоген закончится. А мозг-то постоянно и настойчиво требует глюкозы. И попробуй ему не дай!

Что бы ни случилось, в какой бы степени истощения организм ни был, нервные клетки будут накормлены всегда. Организм, не задумываясь, пожертвует жировой и мышечной тканью, белками плазмы крови, чем угодно – и перегонит их в глюкозу, как самогонный аппарат брагу в спирт. А потом отдаст ее нервной ткани на, мозг дорогой, кушай, пожалуйста!

Мозг без глюкозы погибает уже через 10 секунд. Там прямо как в кино про полицейских и бомбу: врубается обратный отсчет в секундах «10, 9, 8… 3, 2, 1», и затем «взрыв» – гибель мозга. По-научному это называется гипогликемической комой. Все строго и однозначно.

Однако это в теории, а на практике почему-то ни у одной анорексички даже на самой жесткой диете, даже при полном голодании, как это ни странно, гипогликемической комы не бывает. Никогда.

Но как такое возможно? Должны ведь помирать буквально пачками уже на третий день. Ан нет! Мозг получит то, что ему надо – глюкозу, при любых обстоятельствах. Даже если ее нет. Это абсолютный и безоговорочный приоритет. Можно сказать, что все наше тело – лишь машина, построенная природой для существования мозга.

Вспомните кадры кинохроники времен блокадного Ленинграда. Думаете, у человека, умирающего от голода, мозг также похудел и болтается в черепе маленьким сухим обезжиренным серым комочком? Не тут-то было! Он как раз остался в нетронутом состоянии. Почему?

Да потому что остановка работы мозга – это полная и необратимая биологическая смерть.

Вся физиология организма запрограммирована природой на сохранение полноценного функционирования мозга.

Кстати

Профессор В. Г. Гаршин из Института экспериментальной медицины доказал, что сердце блокадников могло терять в весе до 40 %, печень – до 50 %. Но мозг и почки всегда оставались практически неизмененными. То есть люди сохраняли все свои умственные способности, несмотря на голод.

Наш организм – поистине уникальное и удивительное творение природы. В экстремальных обстоятельствах он включает ранее не задействованные механизмы самосохранения. Ленинградская блокада обнаружила такие его биологические возможности, о которых никто прежде не подозревал. Оказалось, существует эндогенное питание: когда жизненно важные вещества не поступают извне, организм начинает питаться собственными запасами. Может быть съеден весь жир вплоть до жировой прослойки глазниц, скелетная мускулатура вплоть до абсолютной мышечной дистрофии, белки плазмы вплоть до гипопротеинемии и безбелковых отеков (это когда «от голода пухнут»).

У всех блокадников была очень большая отвисшая верхняя губа (расстояние от носа до верхней губы). Именно из-за этого их лица кажутся неэмоциональными. Организм сначала брал элементы питания из жировой прослойки тела, потом извлекал отдельные аминокислоты из белков мимических мышц. В последнюю очередь он получал необходимые аминокислоты, разрушая белки крупных скелетных мышц (а в них содержится до 14 кг белка). Подвижность у изможденных людей была ограниченной – двигаться им практически не приходилось. Скелетные мышцы распадались, а аминокислоты поступали в кровь, питая сердце и мозг. У блокадников частично атрофировались внутренние органы (уменьшались в размерах) – их ткани тоже шли на питание мозга, почек и сердца.

Причем, когда человек начинал опять нормально питаться, функции этих органов и их размеры постепенно полностью восстанавливались. Это основной физиологический механизм, который помог многим ленинградцам выжить.

Организм блокадников питался сам собой, до последней минуты сохраняя мозг и поддерживая его работу. Их организм мог сожрать всю слизистую кишечника и ворсинки эпителия, что приводило к утрате пищеварительной способности, но до последних секунд мозг получал все необходимое и в полном объеме. Потому что на нем экономить нельзя.

Нервная ткань имеет особые рецепторы, очень чувствительные к глюкозе. Они буквально как губка всасывают все питательные вещества даже при их минимальных концентрациях в крови.

Чтобы избежать гипогликемии (резкое понижение уровня сахара в крови), крайне опасной для нашей нервной системы, организм запускает глюконеогенез и возмещает недостаток энергии (глюкозы) не только за счет жиров, но и за счет наиболее важных для нас белков. Данный процесс запускается и контролируется гормонами коры надпочечников – глюкокортикоидами. Зная это, мы можем в некоторой степени управлять им на уровне гормонов и перенастроить его с выгодой для себя – так, чтобы белковая масса сохранялась, а организм сконцентрировался на утилизации именно жиров.

В первые дни безуглеводной диеты я обычно рекомендую принимать препарат глутамин.

Непосредственно жирные кислоты нельзя использовать как топливо для мозга, поскольку они связаны с альбуминами (главные белки в плазме крови), из-за чего не способны проходить через гематоэнцефалический барьер. Но кетоновые тела, получаемые из этих жирных кислот, вполне могут проникать в мозг, поэтому они и являются источником питания для него в период безуглеводной диеты.

Начинать прием глутамина следует с 250–500 мг в день, постепенно доводя суточную дозу до 1–2 г (курс – одна упаковка). Препарат лучше усваивается на голодный желудок. Противопоказания к его приему – заболевания почек, цирроз печени и синдром Рейе.

Глутамин (не путайте его, пожалуйста, с глутаматом натрия) – аминокислота, которая, наряду с глюкозой, легко проникает через гематоэнцефалический барьер мозга и является ключевым веществом для его питания. Она поможет вам в сложный период перехода с питания глюкозой на питание кетоновыми телами. Клетки головного мозга используют глутамин в качестве своеобразного альтернативного топлива. Поддерживая на определенном уровне умственные способности человека, глутамин повышает количество гамма-аминомасляной кислоты, необходимой для нормальной работы головного мозга.