Гертруда Белл. Королева пустыни - читать онлайн книгу. Автор: Борис Соколов cтр.№ 30

Мы тогда провели счастливый час, обсуждая (a) нашу границу в пустыне на юге и западе и (б) национальный флаг и личный флаг Фейсала. Для последнего мы сделали эскиз, то есть флаг Хиджаза с золотой короной на красном треугольнике. Красный – это цвет его дома, таким образом, он переносит его собственное имя на флаг. Отец, действительно, ради Бога скажите мне, является ли флаг Хиджаза геральдически корректным. Вы могли бы телеграфировать. Это очень хороший флаг, и мы могли бы дифференцировать его для Ирака, помещая золотую звезду в черную полосу или на красном треугольнике. Конгресс уладит этот вопрос непосредственно, когда он соберется, только сообщи мне вовремя. Нет ли у тебя также лучшего предложения для личного штандарта Фейсала.

К тому времени, когда мы закончили, солнце уже зашло. Фейсал, подпрыгивая, направился в верхние покои, сказав, что «должен пойти и помолиться». Когда он покинул нас, я собиралась вместе с Джафаром уйти через тронную залу, но Джафар сказал «Хатун, останьтесь на минуту» и вывел меня на балкон над Тигром. То, что он хотел спросить меня, касалось нового кабинета министров. Был удивительный, красный свет на реке, горячая ночь и беспокойный разговор с Джафаром.

Ни о чем ином, естественно, не говорили. Одна из местных газет предложила приз тому, кто назовет правильное число кандидатов на посты в правительстве. В тот самый полдень Наджи Сувайди был у меня и говорил, что он не хотел бы стать министром внутренних дел (которое является самым важным министерством), потому что он был бы осажден толпой людей, которые бы требовали у него место в министерстве. Я сказала, что я слышала, как его кандидатура рассматривалась для министерства юстиции, и он ответил, что он бы согласился на этот пост. Это признание не порадовало бы ни сэра Перси, ни для Накиба, который просил пост премьер-министра, как и Наджи. Они думают, что он достаточно способен, но не достаточно устойчив для этого решающего времени. Я лично думаю, что он, вероятно, все бы сделал хорошо, и Фейсал особенно хотел бы его, но знает, что сэр Перси не обрадовался бы, узнав о его назначении. Он (Фейсал) поэтому, в поисках лояльного человека, скорее предложил бы необузданного Джафара. Джафар лоялен до мозга костей, но он не может заниматься МВД, и, кроме того, он не должен заниматься министерством обороны в разгар создания арабской армии. Джафар начал с того, что сказал все это. Он тогда предложил Наджи, и я сказала ему, что Наджи только что сказал мне, – очень полезная карта. Джафар тогда упомянул Хамди Пачахджи, который не будет делать вообще ничего: он – ленивое, тщеславное, умное существо. Я думаю, что я убедила Джафара по поводу этого кандидата. «Что относительно Нури?», спросил он. Я ответила, что мне нравится Нури, но он слишком молод и не имеет никакого административного опыта. Джафар выглядел все более сильно озадаченным. Теперь я должна сказать тебе, что человек, которого бы хотел сэр Перси для этого переходного периода, в течение которого мы созываем и проводим Конгресс, в то время как он принимает Органический Закон, это Ахмад Паша Сана. Джафар и Нури тоже думали о нем, как мы знаем конфиденциально от самого Ахмад Паши. Так я сказала, что я слышала, что они обсуждали возможность его назначения. Джафар сказал «да», но он боялся, что будут протестовать экстремисты. Я отметила, что все влиятельные люди будут следить за ним в качестве гарантии стабильности и, кроме того, если вы ставите человека из Басры на самое важное министерство, Басре очень трудно будет настаивать на административном выделении из состава Ирака. К этому времени Фейсал, закончив свои молитвы, возвратился, и прибыл мистер Корнволлис, чтобы обсудить с ним дела. Так я оставила дворец во второй раз, и поскольку я выходила вместе с Джафаром, я привела ему последний аргумент. Он на него подействовал – я надеюсь, я права на сей счет, но это – желание сэра Перси, а он нечасто ошибается. Я передала ему всю нашу беседу на следующий день, и он ее одобрил.

Без сомнения, это является самой изматывающей работой, которой я когда-либо занималась. Погода стала чуть прохладнее. Однажды на прошлой неделе температура достигла максимума в 105 градусов Фаренгейта (40,55 градусов Цельсия). Пожалуйста, отправь это письмо Клементине.

Ваша очень любящая дочь Гертруда».

Тем не менее, несмотря на воцарение Фейсала, большинство проблем Ирака остались нерешенными. Сохранялись противоречия арабов-суннитов, арабов-шиитов и курдов, равно как и межклановые противоречия внутри указанных трех общин, равно как и сложности во взаимоотношениях между кочевыми племенами и оседлым населением. Отдельную проблему составляло отсутствие у Ирака точно очерченных и международно признанных границ, а также остались территориальные претензии со стороны Неджда и Турции. Все это требовало сохранения британского контроля над Ираком, а Гертруде предоставляло возможность активно заняться картографией.

После Каирской конференции, в апреле 1921 года, Англия провела ряд совещаний между арабскими и английскими руководителями в лагере эмира Абдаллы ибн-Хуссейна в Аммане, в ходе которых верховный комиссар Великобритании Герберт Сэмюэл провозгласил Абдаллу правителем нового эмирата Трансиордании. В этой конференции также участвовали Лоуренс и Белл, и Гертруда как картограф определила границы Трасиордании. До этого положение в Трансиордании продолжало оставаться весьма напряженным из-за жестоких межплеменных столкновений и участившихся набегов бедуинов и ихванов из Неджда. В начале 1921 года один из сыновей шерифа Хусейна, Абдалла, потерпевший ранее поражение в столкновении с войсками Абд-аль-Азиза, обосновался с отрядом сторонников в оазисе Маан, который хашимиты рассматривали как часть Хиджаза. Он угрожал пойти на Дамаск, чтобы восстановить там власть своего младшего брата Фейсала. Абдалла также претендовал на иракский престол.

Ситуация в Трансиордании была вынесена на обсуждение Каирской конференции 22 марта. Были предложены следующие пути ее разрешения:

1. Назначение Абдаллы правителем Трансиордании в случае его согласия с условиями британского мандата.

2. Назначение местного губернатора, кандидатура которого будет согласована с Абдаллой.

3. Организация карательной экспедиции с целью изгнания Абдаллы из Трансиордании.

Последний вариант всерьез не рассматривался из-за резкого сокращения численности британских войск на Ближнем Востоке. Поэтому Абдалла, как и его брат Фейсал в Ираке, не связанный напрямую с местными племенными и клановыми элитами, являлся, с точки зрения Лондона, наиболее подходящим кандидатом на роль главы Трансиорданского эмирата, весьма искусственного образования с весьма аморфными границами и фактическим отсутствием административной структуры. Руководство Ближневосточного департамента министерства колоний выступало за установление своеобразной опеки над Трансиорданией со стороны администрации верховного комиссара Палестины. Последняя должна была оказывать финансовую помощь, направлять гражданских и военных советников, а также обеспечивать с помощью расположенных в Палестине британских сухопутных войск и подразделений ВВС безопасность Трансиордании.

По словам Лиддел Гарта, в Трансиордании «среди местных арабов уже нарастало беспокойство, в связи с чем создавалась угроза Палестине, как вдруг возникло дальнейшее осложнение в результате инициативы Абдуллы, который продвинулся со своими войсками к Амману для расплаты с французами за изгнание его брата. Это известие вызвало тревогу в Иерусалиме и Каире. Трудности подавления этого движения силой были очевидны, так как трансиорданские племена могли восстать и прийти ему на помощь, а свободных британских войск не имелось. Однако чувствовалось, что если ему позволить добиваться своей цели и допустить вести военные действия против французов из британской зоны, то последние имели бы достаточно серьезные основания быть недовольными. Неожиданным созданием нового государства был найден выход, который опрокинул решение конференций в Каире.