Тайна моего отражения - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Гармаш-Роффе cтр.№ 52

– Кофе хотите?

Мы дружно кивнули, улыбаясь изо всех сил.

Жюстин отправилась на кухню, из которой доносились потрясающе вкусные запахи: должно быть, она ждала гостей к вечеру.

Мы уселись на огромный старинный диван, обитый темно-коричневым бархатом, с затейливо гнутыми деревянными ножками и подлокотниками и бесчисленным количеством маленьких подушечек, таких же бархатно-коричневых с золотыми клепочками. На кофейном столике из красного дерева стояла серебряная вазочка с искусственными цветами и серебряный подсвечник с рождественским еловым веночком по ободу. Мне нравилась эта гостиная, уютная и старинная, с большим камином в углу, с темным буфетом из вишневого дерева, с этажеркой, уставленной фарфоровыми безделушками, какими-то куколками и вазочками… В ней все было не так, как в наших малогабаритных и бедноватых квартирках в России, но в то же время все чем-то неуловимо напоминало дом моей бабушки – дух времени, дух другого поколения витал в нем, и присущее этому поколению ощущение тепла, надежности, неколебимой разумной устроенности жизни…

Бабушка, подумала я. У меня была бабушка, она умерла. И дедушка был, только он еще раньше умер. Но они были, я их помню, и они меня любили, свою внучку. Неужели может случиться такое, что все эти люди, которые мне так дороги, обманывались или обманывали? И я им не внучка и не дочка, а неизвестно кто?

Чушь, чушь, чушь! Главное, что любили, и их любовь со мной навсегда, и я их люблю, даже если их больше нет. А все остальное не имеет никакого значения!

Жюстин появилась из кухни с подносом, на котором стояли кофейник, фарфоровые чашечки и тарелка с бисквитами. Я помогла ей расставить все это на столе, Жюстин разлила кофе по чашкам и, наконец, уселась.

– Ну, рассказывай, как живешь, моя милая?

Откашлявшись для храбрости, я произнесла, глядя ей в глаза:

– Дело в том… Я не Шерил.

Жюстин не поняла. Она улыбалась, думая, что в этом содержится какая-то шутка, которую она не может уловить.

– Я не Шерил, – повторила я. – Меня зовут Оля. И мы с Шерил очень похожи.

Чашка звякнула о блюдце, глаза округлились, изумление залило их до слез. Она переводила взгляд с меня на Джонатана до тех пор, пока изумление не начало сменяться страхом. Должно быть, ей уже стало мерещиться, что я аферистка, шантажистка и налетчица.

– Я специально пришла к вам, – сказала я веско, – чтобы сообщить, что Шерил попала в больницу.

Это было грубо, но я умышленно выдала эту информацию в первую очередь: Жюстин враз перестала бояться меня – теперь она начала бояться за Шерил. На лице появилась растерянность, затем беспокойство:

– Как в больнице? Что случилось?

– Она пострадала при взрыве, но она жива, не волнуйтесь, – поторопилась я успокоить женщину.

– А… – У Жюстин в глазах заблестели слезы. – Все на месте?

– Все на месте, – кивнула я. – Только она без сознания.

Жюстин ахнула, закрыв рот руками.

– Врачи говорят – должна выжить, – добавила я.

– Какой взрыв? Диверсия в метро? – проговорила она наконец.

– Нет… Взорвалась ее машина. Преступников не нашли.

Жюстин растерянно молчала, и я поняла, что наступил момент для настоящего разговора.

– Это было самое настоящее покушение… Мне нужно многое рассказать вам, Жюстин, и многое у вас спросить. В этой истории слишком много загадок, и, может быть, вы поможете прояснить некоторые из них…

Жюстин не смотрела на меня, уставившись с сокрушенным видом куда-то в кофейную чашку. Она думала о Шерил, и мыслями она находилась далеко, с ней, своей племянницей, тогда как я, сидевшая рядом, была ей чужой, и ей не было до меня никакого дела. Между нами возникла стена, прозрачная, как стекло, и прочная, как стекло пуленепробиваемое.

– Я не стригла мои волосы, – проговорила я проникновенно, не давая воцариться пуленепробиваемой тишине, – а они у меня были такие же длинные и красивые, как у Шерил… Мне их остригли. В больнице. В той же самой, где лежит сейчас без сознания Шерил.

Я выразительно посмотрела на Жюстин. Жюстин продолжала созерцать свою чашку, лишь мимолетно и как-то искоса подняв на меня глаза.

– Я тоже попала во взрывную волну, – продолжала я с драматическим нажимом, – хотя пострадала меньше: я была дальше от машины. И, чтобы понять, кто хотел нашей смерти, мне необходимо понять, отчего мы так с Шерил похожи…

Я нарочно так сказала: «Кто хотел нашей смерти». Я до сих пор не знала, кто и чьей смерти желал, но эта резкая, как пощечина, фраза просто обязывала родственницу Шерил рассказать мне все, что она знала о нашем рождении.

– Могу я увидеть ваши документы? – вдруг спросила Жюстин.

– Пожалуйста. – Я протянула свой паспорт, и Джонатан полез за своим удостоверением личности.

– Это ваш друг или друг Шерил? – кивнула Жюстин на Джонатана, принимая его удостоверение.

– Наш общий друг.

– Так вы – русская? – разглядывала она мой «серпастый-молоткастый».

– Как видите.

– И как вы тут оказались? Как встретились с Шерил?

– Случайно…

И я рассказала Жюстин нашу короткую историю, обойдя молчанием коробку отравленных конфет, загадочных «одноклассников», поразительную осведомленность Игоря – бедной Жюстин и так хватило переживаний.

Я закончила говорить. Воцарилось молчание. Мы терпеливо ждали.

– Я… – с трудом расклеила губы Жюстин. – Вы понимаете…

Ну же, ну! Говори, Жюстин!

– А Кати знает? – выпалила она явно вместо каких-то других слов, которые уже была почти готова произнести.

– Знает. Она здесь, в Париже.

Мы снова замолчали.

– Мы понимаем, Жюстин, – вдруг нарушил тишину Джонатан, – что вам трудно решиться вот так, с ходу, рассказать незнакомым людям доверенные вам секреты…

Это он правильно сказал, Джонатан. Теперь, когда наличие секретов установлено и легализовано, ей будет легче их рассказать!

– …Но вы видите эту девушку из России, которая похожа на вашу племянницу, словно ее сестра-близняшка. Разве такое сходство может быть случайным? Поймите, вокруг этих двух девушек так много загадочных и опасных событий, что совершенно необходимо прояснить их, хоть частично! Кто знает, может быть их судьба сейчас в ваших руках! – воскликнул он патетически.

Логики в этом было мало, Джонатан блефовал, но на Жюстин тем не менее подействовало.

– Это не мои секреты, дети мои, – вздохнула она. – Я не имею права их разглашать.

Жюстин задумчиво гладила бархатную подушечку и молчала, но мы с Джонатаном чувствовали, что лед тронулся.

– Для Вирджини это уже ничего не изменит, – поднажала я. – Она погибла много лет назад. А вот для Шерил как раз очень важно. И для меня тоже. Чтобы нам не погибнуть…