Мутангелы. Уровень дельта - читать онлайн книгу. Автор: Ая эН cтр.№ 4

Тем временем все остальные сотрудники СОСИСки, собравшиеся в круглом зале института, активно обсуждали вопрос, можно ли отпустить объект Клю домой для встречи Нового года. В принципе все показатели были в норме, но, учитывая его неожиданный побег к месту взрыва, оставлять Клюшкина без присмотра казалось опасным.

– Кстати, а для чего ты ездил на Мраморную улицу? – как можно более равнодушным тоном спросил Мене, когда вопрос тенниса был исчерпан.

Все сотрудники, как один, превратились в слух.

– Сейчас реветь начнет! – шепотом предположил Джереми Лермонтов, вглядываясь в центральный экран.

– Ставлю сто против одного, что не начнет! – возразил Лелександр Пушкин, бросив взгляд на диаграмму гормонального фона Клюшкина (диаграмму передавал датчик, установленный в районе сердца) и ритмы коры головного мозга (эти ритмы отслеживала круглая штуковина в Дюшкиной переносице).

Ризенгри Шортэндлонг раздумывал, что бы ответить. Наконец он произнес:

– Не знаю даже, как вам сказать. Это была такая глупость с моей стороны. Наверное, из-за подросткового возраста. Я так вам всем благодарен за то, что вы за мной приехали. Я больше так не буду, обещаю. Можно, я домой пойду? А то Новый год скоро, мама волнуется. И Тафика кормить надо. Как он там без меня, бедненький?

Ризенгри вспомнил о том, что он вообще-то не Ризенгри, а Дюшка, и срочно выпустил из левого глаза слезинку. А также немного участил сердцебиение.

– С тебя стольник! – сказал Лермонтов Пушкину.

– Так он же не заревел!

– А слеза?

Мнения в круглом зале разделились. Одни посчитали, что выиграл Пушкин, другие горой стояли за Лермонтова. В конце концов сошлись на том, что Пушкин должен выплатить половину суммы, а Лермонтов – угостить на эти деньги всех присутствующих шампиньонским. Пока они спорили, Фредерико и Тафанаил дружно решили, что объект Клю может быть благополучно доставлен домой для встречи Нового года. Мене лично вызвался проводить его до дому. Господин Казбеков не возражал.

Ризи и Фредерико вышли из института, когда было уже темно. На севере рано темнеет. До Нового года оставалось совсем немного, несколько часов.

– Я рад, что ты оказался не такой, каким я тебя представлял вначале, – сказал Мене. – И еще хорошо, что ты решил заняться своим здоровьем. Люди – я имею в виду настоящих людей – такие слабые существа…

Если бы Риз был человеком, ему наверняка стало бы обидно за умершего Дюшку. Но Ризи не был человеком. И взбеленился он просто оттого, что слова Фредерико Менса показались ему невероятно несправедливыми. Он никогда не считал Клюшкина слабым существом! Если человек не может прыгнуть со второго этажа и чувствует боль – это еще не значит, что он слабое существо! Разве может его друг, друг супермутанта, быть слабаком? Да никогда!

– Люди – слабые существа? Это я, Дюшка Клюшкин, слабое существо??? Да вы что!!! Да Дюшка в сто раз лучше вас всех, вместе взятых!

– Сам себя не похвалишь… – пробормотал Мене.

Он опять стал разочаровываться в Клюшкине. Такое самомнение на голом месте…

– А хотите, я вам докажу, что я способен на такое… На такое… На все способен! Давайте проведем эксперимент. Вы же берете меня в институт для экспериментов, верно? Вот и проведем эксперимент на то, что я по всем параметрам лучше всех остальных учеников. И по уму, и по характеру, и по выносливости…

Мене усмехнулся. Ризенгри понял, что его слова выглядят смешно на фоне кучи записей с Дюшкиными рыданиями в ванной и у компьютера.

– Хорошо, – сказал Ризенгри. – Тогда делаем так. Вы знаете, что моя жизнь застрахована на астрономическую сумму. В случае чего, как мой опекун, вы можете получить знаете сколько…

– Но я же не твой опекун! – перебил его Мене.

– Но вы же можете им стать! – парировал Риз. – Родители не могут оберегать меня, пока я в школе, а вы можете. Заодно проверите, какие нагрузки может выдержать обыкновенный человек по сравнению с обыкновенными мутантами! Вы же сами всю жизнь считали, что люди лучше мутантов.

– Откуда ты это знаешь? – поразился Мене.

– Да вы же сами мне час назад сказали!

– Да, действительно! – Мене задумчиво почесал жабры, после чего тщательно поправил кашне и произнес: – Провести такой эксперимент – это хорошо. Если он получится, то весь мир сможет убедиться в том, что я прав в попытках возродить людской род. А о страховке я, признаться, не подумал. Правда, придется поделиться с Тафанаилом… Ты не против, если у тебя будут два опекуна, малыш?

Риз был не против. В его жизни появилась новая увлекательная игра, и это было здорово.

Все смешалось в доме Клюшкиных перед встречей Нового, двести пятьдесят шестого года по обновленному мутантскому календарю! Впервые было решено встречать Новый год всей семьей, вместе с бабой Никой и дедом Славиком Тихоновичем, большим оригиналом и выдумщиком.

– Всем привет! – жизнерадостно завопил дедушка. – В этом году Новый год справляем по старинке. Как двести лет назад, когда я был еще маленьким.

– Ага! – согласились все, особенно бабушка Ника.

Баба Ника была матерью отца Дюшки, а Славик Тихонович являлся Дюшкиным дедом по материнской линии, так что в кровном родстве они не состояли, но схожие воспоминания о безвозвратно ушедшем прошлом роднили их сильнее, чем общая кровь. На самом деле Славику было всего семьдесят восемь лет, а никакие не двести. А выглядел он молодцом: лет на сорок – пятьдесят максимум. Бабе Нике через месяц должно было стукнуть шестьдесят девять, она тоже была бодра и свежа, но это неудивительно: все коренящиеся мутанты на Земле-11 жили дольше парящих, пурящих, первых и синеухих.

– Во-первых, нам позарез понадобится елка! – заявил дед, бросая свои многочисленные баулы и сумки на пол. – Живая или даже лучше, чем живая. Настоящая. Зеленая. Пушистая и колючая. Мы ее срубим!

– Ага! – дружно кивнули Плюшкины, и папа полез в подвал доставать настоящий старинный топор на мини-аккумуляторе.

В дежурном отделении СОСИСки тут же возникло напряжение. Сотрудники института еще не забыли неадекватную реакцию объекта Клю на историю о елочках, рассказанную ему бабой Никой несколько лет назад. Но на этот раз все почему-то обошлось.

– Чур елку рублю я! – забил Дюшка прежде, чем его сестренки-близняшки успели сообразить, в чем дело.

– Ну, Дюшка, почему опять ты?! – хором запротестовали близняшки.

– Потому что я – последний настоящий человек на Земле! – гордо заявил Риз Шортэндлонг, глядя на них сверху вниз. – Меня надо любить и беречь. И вы должны мне во всем уступать.