Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1914 год. Начало - читать онлайн книгу. Автор: Олег Айрапетов cтр.№ 53

Страница

В основе игры лежал план военного министра генерала В. А. Сухомлинова, который достался через несколько месяцев другому исполнителю – Николаю Николаевичу (младшему) вместе со штабами, в которых отсутствовало даже подобие на единство доктрины. Последнее понималось, как отмечал современник, «лишь в смысле запрещения инако мыслить»117. Командование разделяло основной стратегический принцип – добиться на первом этапе войны успеха и в Галиции, и в Восточной Пруссии. Но единства в понимании тактического и оперативного принципов не было. Иначе говоря, Ставка твердо знала, чего она хотела добиться в результате первых крупных операций, но не была уверена, как лучше достичь поставленных целей. Этим, как мне представляется, и объясняются те импровизации, которые были предприняты в первые недели войны Верховным главнокомандованием. Трудно не признать, что в словах М. Д. Бонч-Бруевича было немало правды: «…«план войны» не был разработан, даже сосредоточение сил к границам государства на случай войны висело чуть не до самой мобилизации; «высший командный состав» (выделено автором. – А. О.) действующей армии не был подготовлен для связных действий в войне»118.

Военная игра выявила множество недостатков в организации похода в Восточную Пруссию, но война началась раньше, чем в Петербурге успели сделать выводы из штабных учений119. Мобилизация 1914 г. была начата по плану «А», но удержаться в рамках этого плана русскому командованию так и не удалось. Перед ним стояла такая же проблема, как и перед его австровенгерским и германским противниками, а именно – выбор направления главного удара120. Из великих держав в начале войны только Франция и Англия лишены были необходимости сделать такой выбор. Ни русские, ни австрийские военные так и не смогли принять решение, которое обеспечило бы решительное сосредоточение главных сил в одном направлении. Однако и германское решение – знаменитый «план Шлиффена» также не привел к положительному результату.

Перед первым походом в Восточную Пруссию великий князь Николай Николаевич заявлял о готовности начать движение на Берлин четырьмя армиями: первые две должны были атаковать немцев на север от Вислы, третья – на юг от этой реки и четвертая – на Позен и Бреслау1. Одним из первых распоряжений великого князя по армии был приказ Гвардейскому корпусу отправляться на Северо-Западный фронт, в распоряжение генерала П. К. Ренненкампфа2. Однако уже 25 июля (7 августа) гвардии, а также 1-му армейскому корпусу было предписано покинуть 1-ю армию и отправиться под Варшаву. Извещая главнокомандующего Северо-Западным фронтом генерал Я. Г Жилинского о решении Николая Николаевича (младшего), генерал Н. Н. Янушкевич четко отмечал: «Части войск, собираемые против Германии на левом берегу Вислы, как образующие авангард новой армии, полевые управления коей будут сформированы распоряжением Верховного главнокомандующего, включаются в состав войск Северо-Западного фронта, но должны оставаться под общим начальством старшего, в Вашем непосредственном ведении, вне зависимости от командующего 2-й армией. Необходимо теперь же приступить к подготовке тыла и снабжения войск, подлежащих переброске на левый берег Вислы»3.

В ходе мобилизации не только Гвардейский и 1-й армейский корпуса были изъяты из 1-й армии и направлены под этот город, из 6-й армии, прикрывавшей Петербург, в 1-ю армию передавался 20-й, а под Варшаву перебрасывался 18-й армейский корпус4. В результате этих изменений на и без того перегруженную единственную железнодорожную линию Ковно – Вержболово, которой могла пользоваться 1-я армия, легла серьезная дополнительная нагрузка5. Позже гвардия и 1-й армейский корпус были временно подчинены командующему 2-й армией, при условии, что он не имел права выдвигать Гвардейский корпус далее линии Цеханова, а 1-й армейский – далее Сольдау. Впрочем, уже 6 (19) августа гвардию вновь вывели из подчинения 2-й армии6.

Объяснение таких колебаний было простым: 1) Варшава к этому времени оставалась абсолютно беззащитна, и прикрыть ее, кроме прибывающих частей гвардии, было некому7; 2) Гвардейский, 1-й и 18-й армейские корпуса должны были составить основу 9-й и 10-й армий, которые запланировал к созданию Верховный главнокомандующий8. Великий князь собирал силы для массированного наступления в направлении на Берлин, обеспечить безопасность которого с флангов должны были Северо-Западный и ЮгоЗападный фронты. Его первые решение производили впечатление лихорадочного исправления первоначального варианта плана военных действий9.

«Наша операция в глубь Германии всегда рисовалась Ставке, – вспоминал ее генерал-квартирмейстер, – в виде широкого наступления массы войск между Вислой, ниже Варшавы, и Судетским хребтом, через провинции Познань и Силезию. Операционное направление это кратчайшим направлением вело к самому сердцу Германии. На его пути лежали принадлежавшие в то время Германии польские провинции, где мы рассчитывали поднять волну освободительного движения. Захватывался попутно богатый промышленный район Верхней Силезии, существенно важный для Германии, с точки зрения изготовления военных материалов. Правда, при наступлении главной массы войск по левому берегу Вислы наши армии встречали на своем пути две германские крепости – Познань и Бреславль и оставляли у себя на фланге австрийскую крепость Краков. Но чем шире и энергичнее было бы наше вторжение в Германию, тем легче было бы овладение этими крепостями»10. Именно этими расчетами и объяснялось желание собрать под Варшавой дополнительные силы. Большое значение имело и положение на Западном фронте, которое с каждым днем казалось все более и более опасным.

Уже 1 августа немцы заняли Люксембург, а 4 августа после объявления войны Франции и под предлогом защиты от нее вторглись в Бельгию. Одной из главных слагаемых успеха было взятие крепости Льеж, которая закрывала четыре железнодорожных пути, жизненно важных для снабжения армии вторжения. На решение этой задачи предполагалось затратить 48 часов11. Специально для этого на небольшом по протяженности участке германо-бельгийской границы в районе Аахена в мирное время в состоянии полной боевой готовности постоянно находилось шесть германских бригад с артиллерией12. В 1913 г. в Бельгии был принят план об увеличении ее армии к 1918 г. до 350 тыс. человек, но выполнить его к началу войны не успели13. В 1914 г. вся армия королевства состояла из шести пехотных и одной кавалерийской дивизий: 117 тыс. человек, из них 93 тыс. штыков и 6 тыс. сабель при 324 орудиях и 102 пулеметах14. Она и боролась с обрушившимся на страну бронированным кулаком мобилизованного рейхсвера. Против Бельгии и Люксембурга было брошено пять армий: 26 пехотных корпусов и пять кавалерийских дивизий15. Германская армия мирного времени достигала 800 тыс. человек, военного – 2400 тыс.! Лучшие немецкие части – 34 дивизии, свыше 1 млн человек – были брошены через Брюссель на Париж. С первых дней своего вторжения немцы начали практиковать расстрелы заложников, сожжение деревень и другие меры устрашения мирного населения16.

Генерал Ж. Леман, комендант Льежа, гарнизон которого состоял из 40 тыс. человек, выполнял приказ короля Альберта – «держаться до конца». Положение было чрезвычайно сложным. Гарнизон в основном состоял из призванных из резерва солдат, крепость не успели привести в надлежащее для обороны состояние. Лишь 31 июля генерал получил возможность издать приказ о начале оборонительных работ между фортами (установлении проволочных заграждений, уничтожении деревьев и домов в секторах обстрела и т. п.). Несмотря на то что работы велись интенсивно, закончить их к началу вторжения не удалось. 3 августа Ж. Леман отдал приказ об уничтожении тоннелей, мостов и железнодорожных путей перед Льежем, а на следующий день к крепости уже подошли шесть бригад противника. 5 августа ее комендант отверг предложение о капитуляции, начались бои. 7 августа германская бригада под командованием генерал-майора Э. Людендорфа сумела просочиться в незащищенный промежуток между фортами и овладеть цитаделью города, но кольцо укреплений вокруг него продолжало сопротивление вплоть до 15 августа, пока под огнем подвезенных немцами австрийских и крупповских 480-мм и 305-мм гаубиц не пал последний форт17.

Страница