Китайская империя. От Сына Неба до Мао Цзэдуна - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Дельнов cтр.№ 142

Китайская промышленность делала большие успехи: в 1957 г. уровень производства превысил показатель 1952 г. почти в 2,5 раза. Впервые было освоено производство самолетов, автомобилей, тракторов.

Но эти же годы ознаменовались расправами Мао Цзэдуна со своими явными и мнимыми противниками в партийном руководстве и новыми громогласными идеологическими кампаниями.

Осенью 1954 г. происходило вроде бы вполне безобидное научное обсуждение знаменитого романа «Сон в красном тереме», написанного еще в XVIII в. Но неожиданно на известного исследователя этого романа Юй Пинбо обрушилась далеко не научная критика: его стали обвинять в том, что он является проводником буржуазной идеологии и поддерживает отношения со сбежавшим на Тайвань философом и публицистом Ху Ши. В ему подобные зачислили многих других деятелей китайской культуры. Параллельно по той же схеме превратили в травлю «скрытых контрреволюционеров от культуры» литературную дискуссию вокруг творчества современного поэта и литературоведа Ху Фэна, одного из руководителей Союза китайских писателей. Многие были обвинены в намерении восстановить гоминьдановский режим и подверглись арестам.

Летом 1955 г. состоялось разбирательство по делу одного из создателей КПК, члена политбюро Гао Гана и другого высокопоставленного партийного деятеля – Жао Шуши. Их обвинили в заговоре, подрывающем единство рядов партии, в создании «антипартийной группировки». Официально объявленное наказание было достаточно мягким: виновным сделали «серьезное предупреждение» и оставили в рядах партии. Но Гао Ган, находясь под арестом, погиб – как было заявлено, «покончил жизнь самоубийством».

В 1955 г. была проведена массовая кампания по выявлению «контрреволюционеров». Репрессиям подвергалось около 80 тысяч человек: от ответственных работников госучреждений до «затаившихся помещиков».

Как вскоре оказалось, все это было необходимо Мао Цзэдуну для того, чтобы подготовить общество к реализации его революционных идей об ускоренных социалистических преобразованиях, в первую очередь в деревне. В предыдущие годы умеренным руководителям партии удавалось, вопреки его намерениям, проводить намеченную ранее программу постепенного кооперирования деревни. Было даже распущено 200 тысяч скороспелых кооперативов «социалистического типа». Но в июле 1955 г. Мао Цзэдун собрал совещание работников среднего партийного звена, и в их лице напрямую, через голову высшего руководства КПК, обратился к массе партийных активистов на местах с призывом: решительно изменить облик деревни, так как без этого невозможна успешная индустриализация страны.

Призыв харизматического вождя китайской революции был услышан. Была проведена пропагандистская кампания, во время которой широко распространялись «идеи Мао». Например, жителям деревни старались польстить (и небезуспешно) утверждением, что «китайские крестьяне лучше, чем английские и американские рабочие», – то есть трудолюбивее, сознательнее, а соответственно революционней. Одновременно на партийных пленумах были поставлены на место умеренные оппоненты. И уже в июне 1956 г. 92 % крестьянских хозяйств входило в кооперативы «социалистического типа» – с коллективной собственностью на землю и на средства производства.

Но к заметным успехам такой «социализм сверху» не привел. Неплохо было уже то, что сельскохозяйственное производство удалось сохранить на прежнему уровне. Но усилилось недовольство значительной части китайской деревни, которая с революционной бесцеремонностью ставилась на службу индустриализации.

В аналогичном направлении шли преобразования в городах. Практически все частные предприятия с числом работников более пятисот были превращены в предприятия смешанного типа – государственно-капиталистические. Мелкие и средние производственные и торговые предприятия были поставлены под прямое управление государственных отраслевых компаний. Но надо признать, что проводя эти меры, руководство КПК действовало осторожнее, чем в деревне. Было собрано совещание членов Всекитайской ассоциации торговцев и промышленников, и Мао Цзэдун лично обратился к этим авторитетам частного бизнеса: в их же интересах не просто согласиться с переходом в лоно госсектора, но и проявить при этом добросовестность и активность. За это нынешним собственникам будут гарантированы высокие посты в новых структурах и в течение семи лет будут выплачиваться 5 % от годовой прибыли. В целом свое слово Мао сдержал, дивиденды выплачивались даже дольше – до 1966 г. Это послужило одной из причин того, что богатые хуацяо – зарубежные китайцы – впоследствии довольно охотно и безбоязненно вкладывали деньги в китайскую экономику.

Дэн Сяопин

Попросили побыстрее принять правильное решение и кустарей, и к 1955 г. уже 9 миллионов из них (90 %) состояло в производственных кооперативах.

Что стало неприятной неожиданностью для руководства партии – это «большие беспорядки», устроенные в Шанхае рабочими бывших частных предприятий весной 1957 г.: они бастовали против заметного ухудшения своего положения после «огосударствления». Происходили и выступления студентов.

Как бы там ни было, к середине 1956 г. частная собственность в Китае как значимое экономическое и социальное явление была практически ликвидирована. Рыночные отношения тоже были сведены до минимума. Это дало право Мао Цзэдуну заявить на VIII съезде КПК, что «пролетарско-социалистическая революция уже завершена».

На этом съезде, однако, прозвучали намеки на «выпячивание личностей, их прославление». Правда, из чувства самосохранения (и заботясь о сохранении единства партии), докладчики спешили подчеркнуть, что главным борцом против подобных тенденций является товарищ Мао Цзэдун. Но по инициативе Дэн Сяопина из устава было изъято утверждение, что «идеи Мао Цзэдуна» являются основополагающими для партии. Такого Мао не забывал.

На Тайване события в эти годы разворачивались следующим образом.

Эвакуировавшиеся на остров в конце 1949 – начале 1950 гг. партийные структуры Гоминьдана сразу же занялись закреплением своего единовластия. Пресекалась любая оппозиционная деятельность, выявленные «коммунистические агенты» беспощадно уничтожались. Принимались чрезвычайные меры по укреплению обороны.

Бояться было чего. Победоносная Красная армия (НОА) явно готовилась к броску через Тайваньский пролив (наименьшая его ширина 139 км), чтобы искоренить своего главного врага, гоминьдановскую нечисть, и восстановить территориальную целостность страны (в этом вопросе и китайские лидеры, и весь китайский народ всегда были очень щепетильны – что при стародавних императорах, что при коммунистах). Президент США Г. Трумэн, хоть и отказался признать КНР, в то же время заявил, что Америка будет нейтрально относиться к внутрикитайским разборкам.

Но все изменилось 25 июня 1950 г., когда началась Корейская война. Вскоре после ее начала американские войска и части китайских «добровольцев» в открытую сошлись на поле боя, и Тайвань стал занимать совсем другое место в вашингтонском внешнеполитическом раскладе. В водах вокруг острова появились корабли американского 7-го флота, став надежным щитом против возможного вторжения. Теперь Гоминьдан мог без излишней тревоги строить долгосрочные планы по обустройству доставшегося ему пусть не очень большого, но вполне самодостаточного государства.