Все лики смерти - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Точинов cтр.№ 130

Владелец… Надо понимать, еще минуту назад владелец особнячка, кипариса, березки, альпинария и водоемчика сладко-сладко спал – такую опухшую со сна рожу нарочно не изобразить. Возможно, видел приятные сны. Продрал глаза, натянул тренировочные штаны, выскочил за дверь – и вляпался в самую неприглядную реальность. Ухоженые лужайки истоптаны, и процесс вовсю продолжается. И это он еще плавающее посреди живописного водоемчика бандерложье дерьмо не успел разглядеть… Но и увиденного хватило.

– Да вы… да я… – Возмущенному владельцу не хватало воздуха и слов, но чувствовалось, что сейчас вдохнет поглубже, соберется с мыслями – и разродится чем-то длинным, громким и малоцензурным.

– Дурак? – небрежно ткнул пальцем в сторону владельца Дикобраз. – О нем полковник толковал?

Вопрос был обращен к Проничеву. Майор кивнул.

– Дурак… – констатировал Дикобраз.

– Ну все… – прямо-таки проскрежетал владелец. – Напросились…

Он потянул из кармана треников смарт, наверняка собравшись звонить кому-то грозному и высоко сидящему, способному надолго испортить жизнь и капитану Буричу, и остальной компании охотников. Учитывая стоимость таких особнячков с окнами на парк, знакомства у заспанной личности и впрямь могли быть серьезные.

Пневмашка глухо чпокнула. Владелец, отвесив челюсть, уставился на выросший у него из живота шприц. Затем рухнул навзничь.

– Не промазал, – удовлетворенно произнес Дикобраз.

ЗКП-17, именуемая в народе Балтийской банкой, снаружи выглядела красочно. Огромные разноцветные щиты выстроились вплотную друг к другу, словно здесь сомкнули строй щитоносцы какой-то великанской фаланги. Щиты рекламировали полезные и нужные товары и услуги, не менее полезные и нужные, а заодно скрывали от глаз все, что за ними находилось.

Что предстанет взгляду, если убрать щиты, Егор знал. Обшарпанные, разрушающиеся стены. Оконные проемы, заложенные свежей кирпичной кладкой. И другие пломбы из свежего кирпича, гораздо больше размером, наглухо закупорившие подъезды, переулки и улочки.

В общем, зона компактного проживания. В речах оппозиционных политиков – «гетто» или «резервация для лишенцев». А народ говорит попросту: банка. Да и в самом деле, где еще, как не в банке, обитать анчоусам?

Блокпост располагался на Розенштейна. Один из четырех наземных официальных входов в банку (имелись, разумеется, разные потайные лазейки, мышиные норки и тараканьи щелочки, кому надо, тот о них знал и пользовался). Пятый вход-выход под землей – почти двухкилометровый туннель, ведущий к станции метро «Балтийская». Но метро в последние два года не то, что раньше: можно уехать лишь в другую банку или в одну из промзон, часть станций не функционирует, у других заблокированы выходы в чистые районы, до эскалаторов приходится добираться по длинным пешеходным туннелям… Из банок добираться, разумеется.

Ситуация сложилась непонятная. Сначала он засветился на Мойке рядом с «крестоповальцами», затем ушел от камер на Сенной, а просто так люди от камер не прячутся…

Запись уже прогнали через идентификатор… С какой надежностью работает компьютерная программа опознания, Егор знал не понаслышке. Шансы пятьдесят на пятьдесят. Может быть, идет установление личности смывшегося свидетеля, ленивая работа, без души, для галочки. Но не исключено, что дичью объявлен сам Крестоносец. И вот тогда будут рыть землю…

И все же он решил войти в банку легально.

Все мышиные норки и тараканьи щелки засвечены и находятся под негласным наблюдением. Люди в погонах знают об их существовании, но законопатить наглухо не спешат, все равно появятся новые, придется их искать и вычислять, а так все под контролем, да и доля капает от контрабанды…

А контрабанды хватает. Водка в баночных магазинах на удивление дешевая, правда, отвратного качества. Курево опять же разрешено… Презервативы и противозачаточные таблетки стоят буквально гроши – и вот они-то на уровне лучших стандартов, без дураков.

Но если и впрямь ловят Крестоносца, все контрабанда пойдет побоку. Тут не до жира и не до копеечного навара. Лазейки прикроют так, что мышь не проскочит. Но обнаружить это он сможет, лишь влетев в мышеловку.

А на блокпосту усиленный режим не утаить… И сразу станет ясно, что к чему.

Блокпост работал только на вход… Первый звоночек.

Сначала у него проверили документы. Егор отметил, что сканер в руке постового скользнул не только над удостоверением личности, но и над ваучером, лежавшим здесь же, в соседнем отделении бумажника. Обычно на входе дело ограничивалось визуальным контролем документов: полноправный избиратель? Проходи, раз уж имеешь какие-то дела в этом отстойном местечке…

Ваучером проверка не закончилась. Постовой порылся в бумажнике, нашел права, над ними тоже мазнул сканером. Серьезно… Многие любители ездить с левыми корочками сегодня спалятся. Блокпост не то место, где можно незаметно для видеофиксатора сунуть купюру… Такое на дорогах, с дэпээсниками-людьми проходит, а здесь все фиксируется с нескольких точек, и запись не остается на блокпосту, сразу уходит в операторскую Управления.

И что дальше? Сканирование отпечатков? Или личный досмотр?

За отпечатки он был спокоен. Подмена биометрической карты обошлась в свое время в очень круглую сумму, но дело того стоило. Теперь можно хоть на генетическую экспертизу отправляться…

Но проверкой документов все и закончилось. Значит, до красной тревоги дело не дошло. Но все-таки надо отсидеться здесь хотя бы несколько часов, пока рвение немного поутихнет.

В банке было все как всегда. Смеялись дети. Ядовито зеленели пластиковые газончики. У винно-водочного маячила личность с плакатом «КУПЛЮ» на груди. Что именно личность желает приобрести, плакат не уточнял. И без того всем ясно. При здешних ценах на спиртное можно целый месяц квасить в теплой компании, задвинув свой избирательный ваучер. А в одно рыло и того дольше. Но желающие в очередь к личности не выстраивались, не так тут много осталось обладателей ваучеров…

Все было как всегда. В подворотне кто-то кого-то бил – шумно, с матерками и утробным хеканьем. Грязные стены пестрели похабными надписями. От мусорных баков – ржавых и переполненных – пованивало более чем ощутимо. Но, как ни странно, именно здесь Егор дышал полной грудью. Потому что здесь не было камер. Ни одной. За пределами блокпостов – ни одной. Время от времени власти затевали эксперименты с новыми, все более вандалозащищенными моделями, но завершались опыты быстро и предсказуемо.

Дом, где Егор снимал комнату, построили давненько, в позапрошлом веке. Но звания «памятник архитектуры» он не удостоился и не имел соответствующей таблички на фасаде. Ибо относился к домам, возведенным для нищих обитателей рабочих окраин, и архитектурными излишествами не изумлял.

Ольга жарила картошку. На дешевом растительном масле. Весть об этом Егор получил еще на лестнице, и оттуда, через дверь, запах показался аппетитным. Внутри аппетит исчез, концентрация аромата оказалась чересчур уж ядреной. И мимо плиты никоим образом не пройти – коридора нет, двери всех трех комнатушек и санузла выходят прямо в кухню. Такая уж планировка, суперэкономная.