Белые искры снега - читать онлайн книгу. Автор: Анна Джейн cтр.№ 51

– Не посещай, – разрешила я, глянув на настенные часы в форме расписной тарелки и потянувшись к красно-черной косметичке, которую заранее принесла на кухню – ну люблю я краситься именно в этой комнате, что поделаешь?

– Спасибо за разрешение, госпожа, – поблагодарил меня Даниил, наклонился ко мне, скептически всмотрелся в мое лицо и перехватил косметичку. – Так и быть, – сказал он, – помогу тебе собраться. Визажист я или кто?

– Или кто, – проворчала я, но с благодарностью приняла помощь друга, который, охая и ахая, жалуясь на то, что я, видите ли, разбудила его, несчастного, потащился в комнату за своей собственной фирменной и очень хорошей косметикой. Привычным жестом разложив на кухонном столе свой, как говорит Дан, «бьютикейс», в котором хранилось множество самых разных кистей, палитр теней, помад, карандашей, кремов et cetera, он обработал руки антисептиком и, склонившись надо мной, принялся за дело. В короткие сроки друг привел мое лицо в порядок, сделав легкий элегантный макияж, умудрившись превратить кожу в чистую и сияющую, а глаза сделать более выразительными. После сосредоточенный и неразговорчивый Даниил (это редкость, но во время работы Дан всегда молчалив и серьезен) выпрямил мне волосы с помощью фена, уложил челку, побрызгав сверху стойким сухим лаком, а после, скептически осмотрев меня, заявил:

– Ну, все, ты готова к своим школьным победам, мисс учительница. Тебе бы еще очки в тонкой оправе, красную помаду, строгий костюмчик с мини-юбкой и указку. Или хлыст. Или все вместе. И тогда бы ты была ожившей фантазией всех мальчиков в классе, – продолжил издеваться друг.

– Я не учительница, – отозвалась я и полюбовалась на себя в большое овальное зеркало, висевшее в прихожей. Результат мне понравился. – Спасибо, милый, – проворковала игриво и послала Дану воздушный поцелуйчик, мстя за учительницу-фантазию. Тот скривился и удалился на кухню собирать свои косметические прибамбасы.

Я, пребывая уже в более хорошем расположении духа, быстрым шагом направилась в свою комнату, чтобы переодеться, однако этому помешала заигравшая нежная «Песня половецких девушек», стоявшая на звонке моего мобильника. Пришлось спешить к телефону, недоумевая, кто так рано решил мне позвонить. Оказалось, что на другом конце провода был мой руководитель по педагогической практике та самая Диана Вячеславовна. Интересно, что ей уже нужно? Вспомнив ее длинную, скучную и нудную лекцию о том, как должны выглядеть и как должны себя вести практиканты из нашего замечательного и всеми уважаемого университета, я только поморщилась. Она что, решила позвонить и напомнить, что сегодня у меня первый день практики? Или захотела лично сказать, чтобы я убрала из носа пирсу – видите ли, по ее священному мнению, в таком виде не положено приходить в школу. В таком – это с серьгой-гвоздиком в крыле носа. Она мне, Алсу и еще нескольким девчонкам из группы почти весь мозг проела, с недовольным, я бы даже сказала, с брезгливым выражением глядя на наши лица. В результате им пришлось пообещать ходить в школу с наименьшим количеством украшений в проколах на лице и в ушах, а я, притворившись валенком, заявила ангельским голосом, что при всем желании гвоздик снять не могу – это можно сделать только хирургическим путем. Помнится, руководитель практики, женщина, кстати говоря, не только строгих моральных правил, но и консервативного вкуса, всегда одевающаяся в деловую одежду одних и тех же мрачных тонов с минимумом украшений, очень недовольно посмотрела на меня, несколько секунд гневным взором поиспепеляла мой пирсинг, но ничего в ответ не сказала, лишь укоряющее покачала головой, увенчанной, как короной, высоким аккуратным пучком чисто вымытых волос.

– Анастасия Мельникова? – резкий, властный и чуть визгливый нервный голос преподавательницы бесцеремонно вторгся мне в уши.

– Да, это я. – Интересно, неужели и правда напомнит мне о том, чтобы я пирсинг убрала и оделась, как подобает? Уточнение – по ее мнению подобает.

– Это Диана Вячеславовна, – сообщила с глубоким чувством собственного достоинства женщина. – Ваш руководитель практики.

– Я узнала вас, – ответила я очень вежливо, ожидая начала моральной расправы над собой.

– Анастасия, – голос Дианы был на одну треть градуса теплее, чем обычно, – у нас произошла проблема.

– Какая проблема? – не поняла я.

– Неожиданная. – С омерзением произнесла это слово Диана, поборница порядка и последовательности, живущая и работающая по четко определенному плану. Я насторожилась. – Дело в том, – продолжала женщина, – что ваш куратор – учитель по русскому языку и литературе в 181-й школе не сможет выполнить свои прямые обязанности.

– В смысле? – переспросила я удивленно, начиная понимать, что произошло.

– Она неожиданно выиграла путевку на Бали и вместе с семьей незамедлительно отправилась в отпуск сегодня ранним утром, – все с тем же пренебрежением и осуждением в голосе продолжала руководитель практики. – Директор сто восемьдесят первой школы только что мне позвонил и сообщил, что по этой причине они не смогут принять наших студентов для прохождения практики.

Ого! Может, меня от этой практики вообще освободят? Будет время и для работы, и для отдыха перед последней и самой короткой сессией.

Увы и ах, все мои надежды были разбиты, как хрупкая вазочка, хотя, конечно, я отлично понимала, что не проходить педагогическую практику мне никто не позволит.

– Посовещавшись с нашим деканатом, мы решили направить вас, Анастасия, и вашу коллегу, Алену, которая должна была проходить практику вместе с вами в сто восемьдесят первой школе, в другое среднее учебное заведение. – Господи, она может говорить не штампами хотя бы с утра пораньше.

– Да? И в какую же мне школу ехать тогда? – вздохнув, спросила я. Если в прошлом году мы сами выбирали себе школы для прохождения практики – чаще всего брали те, которые находись рядом с нашими домами или в которых работали знакомые, то в этом году нас распределяли в деканате под жестким руководством все этой же въедливой Дианы, желающей всех держать под своим неустанным контролем.

– Поедете в восьмую школу, – сказала почти с торжеством женщина, как будто бы тоже отправляла меня в неожиданный отпуск на Бали, а не на практику в старшие классы.

– В восьмую школу? – несколько удивленно переспросила я. В городе существовало несколько средних школ, которые считались особенными, можно даже сказать, элитными, куда ходили либо умные и талантливые дети, либо дети богатых родителей. Школа № 8 как раз была одной из таких. Вернее, почти таких. Почему – сейчас расскажу.

Возвели ее лет пять назад в новом и стремительно развивающемся микрорайоне с большими красивыми высотками, угрохав на строительство кучу денег. Зато ее открытие освещали все СМИ нашего города, ласково называя «школой нового века», занимающей довольно-таки большую территорию и рассчитанной почти на полторы тысячи учащихся. Огромное яркое трехэтажное здание, состоящее из нескольких корпусов и огражденное от жесткого внешнего мира высоким забором, хорошо запомнилось мне по многочисленным репортажам и фото к статьям в газетах. Крытый бассейн, огромный спортивный зал со всем необходимым снаряжением, раздевалки с душем, оснащенные по последнем слову техники компьютерные классы и классы, предназначенные для занятий по химии и физике, хореографический зал, допуск в здание по специальным личным пропускам, шкафчики для хранения вещей по аналогии с европейскими и прочее, прочее, прочее… Изначально предполагалось, что в школу № 8 будут ходить дети, живущие в этом районе, однако слишком уж много родителей положили на нее глаз. Понятное дело, попасть в нее было не легко. Ну а поскольку школа № 8 хоть и была рассчитана на большое количество учащихся, резиновой все же не являлась, то ее администрация придумала хитрый план. Детей по прописке в это заведение, конечно же, брали – пришлось. Но для того, чтобы попасть в школу, будущие ученики проходили определенный отбор, то есть, судя по многочисленным слухам, ходившим вокруг этой школы, которыми с нами делилась в прошлом году наша первая руководитель практики, одно время преподававшая там помимо университета, в 8-ю школу старались брать более-менее приличных учеников, не потенциальных двоечников и хулиганов. Из других районов детей тоже брали, но неохотно и если только они были одаренными – в учебе, спорте, творчестве. Ну, или брали, как часто это бывает, по знакомству. Третью и самую желанную категорию учеников в 8-й школе составляли как раз дети обеспеченных или высокопоставленных родителей, которые проходили конкурс только формально. Конечно, чада совсем уж богатых людей или, скажем, министров, мэра и губернатора учились либо за границей, либо в частных гимназиях и лицеях, оплата обучения в которых могла влететь в копеечку, но все равно в народе это среднее учебное заведение считалось привилегированным наряду еще с несколькими.