По тонкому льду. О нравах в хоккее - читать онлайн книгу. Автор: Александр Кожевников cтр.№ 23

Конечно, наставник обязан в первую очередь готовить команду к баталиям. Тогда резонно отправиться за океан и жить по меркам североамериканского хоккея. Мы, еще раз повторю, оставались, по сути, любителями – это принципиальное отличие. К сожалению, так был устроен мир, что советский игрок не мог самостоятельно решать насущные, неотложные повседневные вопросы. И ему в этом, естественно, помогали. Роль первой скрипки, образно говоря, играли наставники команд, в составе которых непосредственно выступали хоккеисты. Таковы устои и непреложные законы советского образа жизни.

Поистине великий игрок, – а я его очень уважаю как мастера хоккея, приносившего славу «Спартаку», – говорил подчас непозволительные вещи. Мол, Кожевников тренируется когда ему вздумается, намекая на строптивый характер и якобы мой демарш. Борис Александрович не мог не знать о веренице травм Кожевникова, досконально владея информацией. Я знал, какие упражнения стоит делать, какие – нет. Например, отправлялся в зал, а не в общую группу, где по ходу занятий рисковал порвать ногу. Там и ноги почти не было, сустав весь разбит благодаря нашим «уникальным» докторам. По большому счету толковой медицины в то время не наблюдалось.

Сначала я просьбу о квартире изложил – и понеслось. Видимо, программа действий клубного руководства следующая: чтобы игрок первым сделал движение «на выход». Бодаться с ними? Зачем? К чему скандалить, портить имидж старшего тренера, ему команду предстояло готовить к сезону… Очевидно, не нужен Кожевников. Как ясно и то, что таким образом специалист напрочь разбил второе звено. Впрочем, ему виднее.

В скандалы, разборки старался не втягиваться. Терпеть не могу подобных вещей. Есть малейшая возможность уйти, как в той ситуации, – надо уходить. И дать наставнику спокойно работать. Тем более «Спартак» все равно остался моим любимым клубом, невзирая ни на какие пертурбации. Жизнь всегда рассудит, кто прав, а кто не очень. По-моему, она давно рассудила: Майоров, понятно, «утопил» тогда команду.

Очень жаль было покидать «Спартак», глупо скрывать. В глубине души теплилась надежда: может, все утрясется? Нет. И отношения с болельщиками, уже рассказывал, на редкость теплые сложились. Когда только пришел в клуб, получил майку знаменитого спартаковца Гуреева, меня восторженно приветствовали фанаты. Они, кстати, по ходу всей моей карьеры давали понять, что я под их опекой, никогда не дадут в обиду. Приятно. По-моему, в глазах поклонников я не стал предателем, оформив переход в «Крылья». Люди правильно оценили тот поступок, отнеслись с пониманием. Спасибо им.

Доподлинно не знаю, как Игорь Ефимович узнал о моих проблемах в «Спартаке». Но узнав, моментально позвал в «Крылья», заманивая столь желанной для моей семьи квартирой. Будто хоккеиста Кожевникова ангелы хранили, сопровождали по жизни. И привели в «Крылья». Очаровываться, правда, рано…

Мне даже показали дом, в котором семья получит вожделенное жилье. Потом туда, как водится, другие люди въехали. Затем в новом клубе раскопали, что я из семьи вознамерился уйти. Видимо, в глазах вселенской армии моралистов Кожевников недостоин благ.

Каким все-таки уровнем цинизма надо обладать, чтобы всуе и бесконечно имена моих детей упоминать, «полоскать» и прочее?! Обо мне кучу гадостей абсолютно незаслуженных говорить. «Из семьи уходишь, зачем тебе квартира?» «Дайте не мне, а моим детям, – парировал я. – Себе найду крышу над головой без вашей помощи».

Привык я верить людям, как, например, Борису Павловичу Кулагину. Он в бытность тренером «Спартака» никогда ни в чем не обманул, потому и оснований не доверять другим у меня не было. Конечно, я поругался с Игорем Ефимовичем, обещание свое он не сдержал. Между прочим, кроме «Крыльев», предложения были и от других команд, может, стоило воспользоваться.

Позднее мы даже смеялись над возникшей ситуацией. Жалел я Сашу Куликова, классного в прошлом голкипера, в то время администратора «Крыльев». Он испытывал чувство неловкости передо мной, продолжал уверять: квартиру вот-вот дадут, уже оформляют документы, надо немного подождать, и прочее. Я не без сарказма воскликнул: «Да хватит врать!» Так и «уплыла» обещанная квартира. Играть в «Крыльях» продолжал. Но без прежнего рвения, желания. Мягко говоря, неприятно ощущать себя обманутым. Жена моя Рита тоже к процессу переговоров подключилась. Общалась с супругой Игоря Ефимовича, но, как говорится, «бесполезняк». Жилья нам все равно не дали.

Свой хоккейный уровень, однако, держал, невзирая на вполне объяснимое недовольство. Много забивал, голевые передачи молодым партнерам раздавал. Пришел в новый для себя клуб на правах авторитетного мастера, в роли «дядьки», все-таки олимпийским чемпионом Сараево становился. Плюс на тот момент старался отрабатывать будущую квартиру, с получением которой меня благополучно обманули. Словом, целый комплекс причин стимулировал быть примером для молодежи. Тем более Игорь Ефимович проповедовал абсолютно те же взгляды на хоккей, что в свое время Борис Павлович, практически один к одному. Только делал многое мягче, манеры у него вкрадчивые, кошачьи. Ситуация в хоккейном плане была комфортной.

Подчеркну, Дмитриев умел общаться с игроками, манера привлекательная, но все-таки он продолжал традиции тарасовско-кулагинской системы. А двое упомянутых специалистов исповедовали несопоставимо жесткий стиль: могли одним взглядом «убить», внутри все опускалось. Впору без ракеты на Марс улететь…

Тренерская политика Дмитриева – вылитая копия Кулагина. Ну буквально все перенял, забавно было наблюдать со стороны. На момент приглашения в «Крылья» я – уже опытный человек, поживший и поигравший. Так вот, со стороны некоторые вещи весьма забавно смотрелись, ведь я имел возможность сравнивать.

К примеру, Игорь Ефимович сродни тонкому психологу приглашает на тренировку именитого ветерана. Ходит с ним вокруг площадки, где проходит тренировка, по-отечески приобнимает хоккеиста. Это тренер показывал ветерана молодым игрокам: мол, сейчас возьму его, а кто-то из вас, утративших кондиции, «улетит» из состава. Подобная штука действовала на психику молодых почти безотказно, они начинали «пахать» на тренировках, всерьез биться во время матчей.

Да, элементы старой, еще тарасовской школы. Но весьма эффективные. Приметы Анатолия Владимировича Тарасова в хоккейной среде все знали. Если он целовал игрока, да еще приговаривал: «Ничего, мы с тобой гарцевать будем на белом коне», это означало, что хоккеист может заявление об уходе приносить. Система стара как мир, и ничего не надо придумывать, ее «винтики, гаечки» действовали безотказно.

Дмитриев больше молодежи стал доверять. «Крылья» прежде всего в чем изменились? Не секрет, профсоюзный клуб долгое время являлся своего рода хоккейным «отстоем». В основном ветераны, те, кто на сходе, спартаковцы не исключение, не нужные своим клубам, оказывались в «Крыльях».

А молодых в команде почти не было. Разве что опять кто-то не подходил хоккейным монстрам. Свои ребята, как правило, отсутствовали. Дмитриев сделал акцент на молодежь, не стал подобно предшественникам собирать «хлам» по сусекам. Наверное, я оказался единственным на тот период «дядькой», но Дмитриев целенаправленно звал меня под определенную игровую идею, тактику.