В поисках Олеговой Руси - читать онлайн книгу. Автор: Константин Анисимов cтр.№ 38

Итак, подведем некоторые итоги:

1. В конце VIII – начале IX вв. русы появляются на берегах Черного моря.

2. В 798 г. они воюют, а потом заключают первый мирный договор с греками и получают в дар от императрицы Ирины «русьское письмо», при этом крестится русский правитель Бравлин.

3. В 810–812 гг. русы снова воюют против Византии, на этот раз в составе армии Крума Болгарского.

1. В 838–839 гг. отношения русов и болгар на грани войны, а может быть, даже война уже идет. Впервые мы слышим о титуле «каган русов». Русь отправляет посольство в Византию и Германию с целью создать союз, направленный против Болгарии (к слову, Болгария IX в. – одна из сильнейших военных держав того времени, наряду с Византией и Империей Франков).

Очевидно, разгадка болгаро-русского конфликта кроется именно в титуле Русского кагана. Судя по всему, в VII–VIII вв. Дунайское Левобережье входило в состав Первого Болгарского государства. Русы, с самого начала выступавшие как союзники Болгарии, фиксируются более или менее надежно именно на этой территории. Можно предположить, что болгарский князь Крум выделил им для поселения эти земли в обмен на военный союз. Русы, пришедшие с Острова русов/Рюгена, пошли на сделку. О том, что земли к северу от Дуная были практически пустынными в начале IX века, а болгарскими князьями практиковалось их заселение, свидетельствует один любопытный эпизод из истории греко-болгарских войн. У продолжателя Георгия Амартола и некоторых других византийских авторов имеется рассказ о том, как македонские пленники, захваченные болгарами в 813 г. в Адрианополе в количестве 12 тысяч человек и поселенные ими на северной стороне Дуная между Серетом и Днестром, спустя 20 лет подняли восстание и с помощью византийского флота сумели вернуться домой, разгромив перед этим болгар и мадьяр, которые впервые упоминаются в Подунавье в связи с этими событиями. Особенно интересен этот эпизод в связи с тем, что среди возвратившихся македонцев был некий Василий, которому предстояло стать византийским императором и основателем Македонской династии!

Болгарские князья, наследники Крума, очевидно, смотрели на Русь как на вассала, но русы были не склонны признавать чью бы то ни было власть над собой. Вскоре они, восстановив свои силы, вероятнее всего, объявили о независимости, и русский правитель вновь принял титул кагана, который, кстати, был выше ханского титула болгарских владык. Естественно, потеря территорий и вассалов, а с ними и мощного морского флота, вызвала, мягко говоря, неудовольствие болгар и закономерно привела к войне, затянувшейся почти на полтора века.

Особенность изложения ПВЛ в том, что начало Руси в ней изложено в некотором отрыве от реальности. Окрестные могущественные государства со своими интересами – Хазария, Византия, Болгария – находятся словно на другой планете и всплывают только тогда, когда какому– нибудь русскому князю взбредет в голову с ними повоевать. В результате и сама Русь повисает в воздухе.

Почему русы решили массово переселиться в Поднепровье? Ответить на этот вопрос без роли Болгарии, Хазарии и новой появившейся в регионе силы – мадьяр – невозможно.

Ввиду особой популярности аланской теории происхождения Русского каганата следует особое внимание уделить происхождению белокаменных крепостей Салтовской культуры.

Существует три основные точки зрения на принадлежность и предназначение крепостей Подонья:

1. Все крепости принадлежали Хазарии, были построены для нее ромеями и являлись центрами «хазарских феодалов», откуда последние собирали дань и контролировали подвластные славянские племена, и изначально строились против Русского каганата – объединения волынцевских племен.

2. Все крепости принадлежали Хазарии, были построены для нее ромеями, являлись ценрами «хазарских феодалов» и тому подобное, изначально предназначались для отражения мадьярских племен.

3. Часть крепостей, технология строительства которых соответствует Саркелу, принадлежала Хазарии и была построена для нее ромеями, а часть, технология строительства которых соответствует технологии Салтовского и Правобережного Цимлянского городищ, принадлежала аланскому Русскому каганату и была построена ее гениальными инженерами.

Как нетрудно догадаться, последняя точка зрения принадлежит аланистам и наиболее полно и детально изложена в работе Е. С. Галкиной «Тайны Русского каганата». Еще раз напомню, почему русы каганата, несомненные предшественники Киевской Руси, история которой, собственно, и является последними страницами истории Русского каганата, не могут являться салтовскими аланами. Главным и неоспоримым доказательством того, что это два разных народа, является тот факт, что военные традиции двух народов (а именно война являлась основным занятием русов, по показаниям источников и археологическим находкам, и салтовцев, по археологическим находкам) в корне отличались друг от друга. Салтовцы строили каменные крепости и были воинами-всадниками, вооруженными саблями. Русы были «морскими пехотинцами», передвигались главным образом по рекам и морю в ладьях, сражались в пешем строю, вооруженными прямыми и двусторонними франкскими мечами – каролингами. Конница у русов, точнее, у их потомков русичей, появляется только в XI веке, а каменные крепости еще позднее – в конце XII века. Наконец, в Русский каганат, откуда было отправлено посольство 839 года, можно было попасть из Византии и из Германии сухопутным путем.

Между тем главным достижением работы Е. С. Галкиной, на мой взгляд, является то, что она указала на разнородное происхождение двух групп донских крепостей и их направленность друг против друга. Саркел и однородные с ним крепости, строительство которых велось по переднеазиатским (малоазийским, армянским и персидским) традициям, были наиболее укреплены с северо-запада. Эту группу крепостей, несомненно, строили пафлагонские инженеры из Византии под командованием Петроны Каматира, прибывшие в Хазарию по приглашению хазарского правительства в 834 году. Вторая группа крепостей, напротив, была наиболее укреплена с востока и юго-востока, а 6 крепостей на реке Тихая Сосна (левый приток Северского Донца) – также с северо-востока. К этому же типу относится и Хумаринская крепость того же времени в Кавказской Алании. Очевидно, что они были направлены против Хазарии и, скорее всего, мадьяр, племена которых в это самое время начинают переселяться из Заволжья в Причерноморье, и путь их пролегал именно через салтовские земли. Именно территория второй группы крепостей являлась основной территорией Салтовской культуры, созданной аланами, и намного превосходила своим уровнем соседние родственные культуры, в том числе и культуру собственно хазарских земель в Нижнем Поволжье и Дагестане, входящие в Салтово-Маяцкую культурно-историческую общность. Из этих данных можно сделать вывод, что Салтовская и Кавказская Алании входили в антихазарскую коалицию, но вот крепости, построенные на их землях против общего врага, тоже имеют иноземное происхождение. Они построены также по византийским технологиям, но более раннего, еще римского (эпоха Юстиниана) периода. Ближайшие параллели им мы находим в Первом Болгарском царстве. Кроме того, многие другие достижения салтовцев в военном ремесле (например, в области металлургии) находят аналогии в Подунавье. Логично предположить, что после того, как хазары обратились за помощью к Византии, их противники обратились к главному врагу Византии – могущественному Болгарскому государству. Это было тем более естественно, так как в Салтовское объединение входили также племена черных болгар, которые не подчинялись Хазарии, а также сарматы – яссы, вместе с черными болгарами входившие в Великую Болгарию, а еще ранее в Гуннскую державу.