Забытые герои войны - читать онлайн книгу. Автор: Олег Смыслов cтр.№ 27

15 октября 1941 года Государственный комитет обороны принял решение о срочной эвакуации из столицы иностранных миссий, Наркоматов обороны и ВМФ, Генштаба и правительства. Видя нередко убегающих начальников, москвичи решили, что город сдают врагу. В Москве началась самая настоящая паника. Ее жители устремились на восток, в городе грабили магазины, избивали эвакуировавших начальников, отбирали транспорт. Но были и те, кто в эти жуткие октябрьские дни готовился к уличным боям. Например, многие москвичи записывались в коммунистические, рабочие батальоны, боевые дружины, занимавшие оборону в городе. В каждом районе создавались отряды истребителей танков, парашютистов, подрывников и снайперов.

Комсомолка Зоя Космодемьянская была среди тех, кто остался тогда в Москве. М.М. Горинов пишет: «Во второй половине октября в Москве отбирали лучших комсомольцев для работы в тылу врага. Их вызывали в райкомы, где им вручали путевки. Затем в здании ЦК ВЛКСМ с каждым беседовали секретарь МГК комсомола А.Н. Шелепин и руководители разведывательно-диверсионной войсковой части № 9903. Как вспоминал Д.М. Дмитриев, 26 октября около 30 юношей и девушек вызвали в горком. Разговор в кабинете Шелепина был кратким и жестким. «Родине нужны бесстрашные патриоты, способные перенести самые тяжелые испытания, готовые на самопожертвование, — говорил Шелепин. — Хорошо, что все вы согласились пойти в немецкий тыл сражаться с врагом. Но может случиться, что 95% из вас погибнут. От фашистов не будет никакой пощады: они зверски расправляются с партизанами. Если кто-то из вас не готов к таким испытаниям, скажите прямо. Никто вас не осудит. Свое желание биться с врагом реализуете на фронте». Однако «отказников» не оказалось. Но брали не всех. У кого-то были нелады со здоровьем (требовалось предъявить медицинскую справку), кто-то слишком нервничал при разговоре, и возникали сомнения, как он поведет себя, если попадет в плен. Поначалу отказали и Зое, выглядевшей слишком юной и хрупкой».

31 октября 1941 года в 9 часов Зоя Космодемьянская вышла из своего дома и направилась прямиком к кинотеатру «Колизей» (ныне театр «Современник»), где был назначен сбор добровольцев, отобранных для действий в тылу врага. А отобрали около 2 тысяч человек. Всех их (девушек и юношей) обучали разведывательному и диверсионному делу только три дня, по ускоренной программе.

Уже через час после приезда, как вспоминала К.А. Милорадова, «начались занятия. В комнату принесли гранаты, пистолеты… Три дня ходили в лес, ставили мины, взрывали деревья, учились снимать часовых, пользоваться картой».

4 ноября первые две группы перебросили в район Волоколамска, где предстояло перейти линию фронта и выполнить специальное задание в пунктах, занятых врагом. Первое задание Зои и ее товарищей стало минирование дороги в тылу противника. Группа выполнила его успешно и без потерь вернулась в часть.

17 ноября Сталин и маршал Шапошников подписали приказ Ставки Верховного главнокомандующего № 0428, в котором говорилось:

«Ставка Верховного главнокомандующего приказывает:

1. Разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40–60 км в глубину переднего края и на 20–30 км вправо и влево от дорог. <…>

2. В каждом полку создавать команды охотников по 20–30 человек каждая для взрыва и сжигания населенных пунктов, в которых располагаются войска противника. В команды охотников подбирать наиболее отважных и крепких в политико-моральном отношении бойцов, командиров и политработников…»

М.М. Горинов совершенно точно подчеркивает: «В начале 1990-х гг. много писалось о неоправданной жестокости, бесчеловечности данного приказа. Конечно, местных жителей, которые после поджога их домов среди зимы оставались без крова, можно только пожалеть. Но не нужно забывать, что гитлеровцы ставили задачу уничтожить русскую государственность и превратить всех оставшихся в живых русских в бесправных рабов арийской расы. <…>

Русские должны были или победить — любой, самой страшной ценой, — или через какое-то время перестать существовать на этой земле как народ. Третьего было не дано».

Ведь это было самое страшное нашествие, какого еще не знала русская земля за всю свою многовековую историю. Вспомним 1812 год, нашествие Наполеона. Тогда население в 500 тысяч жителей целиком бежало из Москвы. Бежало в чем попало, оставив самое ценное. Город же подожгли. Как позднее рассказывал граф Ростопчин, еще до вступления в Москву неприятеля в разговорах с купцами, мастеровыми и людьми из простого народа ему «приходилось слышать следующее выражение, когда они с грустью заявляли опасение, что Москва может достаться в руки неприятеля: лучше ее сжечь! Во время моего пребывания в Главной квартире князя Кутузова я видел многих москвичей, спасшихся из столицы после пожара, которые хвалились тем, что сами сожгли свои дома».

И еще одно свидетельство: «Москва, из своего пепла восставшая, — говорил один из боевых деятелей 1812 года, — прекрасная, богатая, новою вечною славою великой жертвы озаренная, конечно, всегда будет помнить вместе с целой Россией свои дни скорби и запустения, но помнить с тем, чтобы гордиться ими: ибо пожар ее, над головой вторгнувшегося в нее врага зажженный, если был делом немногих, то был мыслью всех. И с нею вместе обращались в прах и все надежды завоевателя на мир и на победу».

Словом, абсолютно ничего криминального не было в приказе Ставки. Сама наша история тому подтверждение…

По одним данным, 18 ноября, по другим, 20-го командиры диверсионных групп части № 9903 П.С. Проворов и Б.С. Крайнов получили задание сжечь 10 населенных пунктов, среди которых была деревня Петрищево. Срок на выполнение — 5–7 дней. На задание группы уходили все вместе. Среди бойцов группы Проворова — Зоя Космодемьянская, Вера Волошина, Клавдия Милорадова и другие. В деревне Головково диверсанты наткнулись на немецкую засаду. Началась перестрелка, в ходе которой группы были рассеяны. Часть бойцов погибла, а Вера Волошина тяжелораненой попала в плен. Ее зверски пытали, а потом всю истерзанную повесили.

После неудачного задания остатки диверсионных групп были объединены в небольшой отряд под командованием Крайнова. «В Петрищево, находившееся в 10 км от совхоза «Головково», — пишет М.М. Горинов, — они пошли втроем: Крайнов, Зоя Космодемьянская и Василий Клубков. Как вспоминала Клавдия Милорадова, «они вышли из леса. Василий пошел перелеском к школе, Зоя поползла к конюшням, Борис — к штабу. Крайнов видел вспыхнувшее пламя, слышал стрельбу и крики в деревне… Он ожидал их в условленном месте… Ни Зоя, ни Василий так и не вернулись».

Как выяснилось впоследствии, Зое удалось поджечь три дома. Однако после этого она не вернулась на условленное место, а, пересидев день в лесу, на следующую ночь (или, по показаниям одного из очевидцев, через ночь) вновь пошла в село. Именно этот поступок… лежит в основе позднейшей версии о том, будто бы «она самовольно, без разрешения командира направилась в деревню Петрищево». «Без разрешения» она пошла туда только во второй раз. И пошла не «самовольно», а для того, чтобы до конца выполнить данный диверсионной группе приказ — «сжечь населенный пункт Петрищево».