38-я гренадерская дивизия СС «Нибелунги» - читать онлайн книгу. Автор: Роман Пономаренко cтр.№ 24

Командир школы Фриц Клингенберг и Франц Аугсбергер

Психологический эффект такого подхода также нельзя недооценивать. Ведь ежедневно находясь с теми, кто имел такие же или похожие увечья, юнкера видели, что они не одни такие, что их товарищи так же мужественно встречают свою недееспособность, и что они даже способны на действия, которые едва ли могли сделать многие здоровые люди.

Итак, раненые были разделены на группы согласно серьезности ранений и увечий. Были группы для раненных в ногу или руку, группы для людей с ранами головы и повреждениями головного мозга, но без симптомов паралича, группы для таких же раненых, но со спазматическим параличом, группы для ослепших на войне и группы инвалидов с поврежденными внутренними органами.

Военная цель обучения инвалидов была предписана управлением подготовки командных кадров (Amt XI) Главного оперативного управления СС. Здесь исходили из того, что в войсках СС административные офицеры были обязаны проходить полную военную подготовку, чтобы в случае чего их можно было бы использовать на фронте. По этой причине юнкера-инвалиды должны были получить военную подготовку насколько позволяло им их состояние. В принципе они обучались тем же самым предметам, что и юнкера действительной службы, за исключением активного боевого обучения, которое играло большую роль в обычном учебном расписании юнкеров.

Приоритет в учебной программе отдавался спорту; можно даже сказать, что спорт для инвалидов играл доминирующую роль в учебном курсе. Активные спортивные занятия возвращали юнкерам уверенность; спорт помогал побороть жалость к себе и желание подать в отставку. Для всех этих групп были разработаны специальные виды спорта, и почти все юнкера были в состоянии получить Спортивный значок для инвалидов.

Основными образовательными предметами, которые читали для инвалидов, являлись предметы гуманитарного плана, тактика и специализированные военные предметы обычная военная подготовка, по понятным причинам, играла вспомогательную роль. Юнкерам читались следующие предметы; образовательная теория (элементы педагогики и психологии), риторика, немецкий язык и литература, административная теория, обеспечение войск, политическое образование с особой ссылкой на немецкую и европейскую историю, элементы экономической политики и вопросы юриспруденции. Что касается практической военной подготовки инвалидов, насколько это было возможно, то она осуществлялась с легким пехотным и стрелковым оружием. Организовывались учебные стрельбы с выездами на стрельбище. При обучении тактике проводились специальные полевые конференции.

Успешное прохождение курса зависело от достигнутых результатов, так же как и у обычных юнкеров. Не было никаких поблажек в экзаменационных оценках. Юнкера, не способные к обучению, решительно отчислялись из школы.

Первый юнкерский класс для инвалидов начал работу в январе 1943 г. Сначала для инвалидов была создана только одна инспекция. Вскоре их было уже две по два юнкершафта в каждой. Протяженность каждого курса составляла четыре месяца. Всего за войну их было семь:

1. Январь — апрель 1943 г.;

2. 1943 г. (месяцы не установлены);

3. 1 августа— 1 декабря 1943 г.;

4. 11 ноября 1943 г. — 11 марта 1944 г.;

5. 1 мая — 31 августа 1944 г.;

6. 15 сентября 1944 г. — 31 января 1945 г.;

7. 15 февраля — 27 марта 1945 г. [146]

Курсы для инвалидов стали неотъемлемой частью жизни школы, а сами юнкера — полноправными участниками всех происходящих в школе процессов. Для инвалидов организовывались музыкальные занятия. Стоит особенно упомянуть об общей готовности помочь, посредством чего участники курса пытались облегчить друг другу жизнь и каждодневную работу. Отличившиеся офицеры, выпускники курсов, имели шанс продолжить обучение далее, в специализированной армейской школе, несмотря на свою инвалидность. Как вспоминал один из участников курсов для инвалидов, Курт Гайсс (дважды ампутант): «Если бы наше обучение не было основано на благопристойности, товариществе, лояльности, чувстве долга и самодисциплине, я не знаю, справился ли бы я со своей судьбой, как и получилось в итоге».

20 апреля 1943 г. Главное оперативное управление СС издало еще один приказ для школы в Бад-Тёльце касательно недееспособных юнкеров. В принципе ничего нового там не прозвучало, приказ лишь повторял предыдущие постулаты. Согласно ему, те, кто попадают на курс для инвалидов, должны были быть фюрербеверберами СС, определенные как физически не способные справиться с требованиями курсов для офицеров активной или резервной службы, из-за их ран или повреждений на военной службе. Они должны были быть сведены в инспекцию и максимально освобождены от полевой службы. Касательно характера, интеллекта и служебных перспектив, таких юнкеров оценивали по обычным стандартам, принятым для других кандидатов в офицеры.

Производство в званиях недееспособных юнкеров немного отличалось от стандартной схемы. После успешной сдачи экзамена в середине курса такие юнкера получали звание унтершарфюрер резерва СС для поручений, а после выпускного экзамена — обершарфюрер резерва СС для поручений, с параллельным обозначением того, что они являются кандидатами в офицеры резерва. С назначением на новую, соответствующую их возможностям должность начинался испытательный период, без каких-либо жестких временных рамок, по итогам которого соискатель получал офицерское звание унтерштурмфюрер резерва СС для поручений (SS-Untersturmfuhrer d. Res. zur Verfugung).

В выпускной характеристике юнкера командир юнкершафта или инспекции должен был указать, в качестве кого и на какой должности этот юнкер может быть использован после присвоения офицерского звания. Как правило, уже в школе юнкера ориентировали на его будущую должность или место использования, в этом случае командир указывал, сможет ли новоиспеченный офицер справиться со своими потенциальными обязанностями.

Отметим, что выпускники курсов для инвалидов часто работали в пунктах вербовки добровольцев в войска СС. В СС ничего в этом предосудительного не видели, но в некоторых случаях это производило обратный эффект, прежде всего психологический. Так, доброволец Бернгард Хайзиг, вступивший в дивизию СС «Гитлерюгенд», вспоминал, как на призывном пункте после прохождения медкомиссии он столкнулся с офицером СС, у которого не было одной руки. Вид пустого рукава форменного кителя вызвал у юноши сильнейшее моральное потрясение [147] .