Сталин и разведка накануне войны - читать онлайн книгу. Автор: Арсен Мартиросян cтр.№ 95

Как уже указывалось выше, с 22 июля 1940 г. упомянутое выше поручение британской разведке было оформлено уже личным приказом британского премьер-министра У. Черчилля «разжечь пожар в Европе». Разжигать далее пожар в Европе в тот период времени можно было только на восточном азимуте, то есть с тем, чтобы он перекинулся на СССР! В скором будущем наш подлый «друг» по антигитлеровской коалиции У. Черчилль прекрасно это понимал и потому абсолютно осознанно отдал такой приказ главе Управления специальных операций МИ-6 Хью Дальтону при вручении ему Хартии УСО, то есть Положения об УСО. Правда, не учел одного обстоятельства. Потому как просто не знал, что под началом X. Дальтона работали информаторы советской разведки, в частности, представитель всемирно знаменитого банкирского клана Ротшильдов — Виктор Ротшильд, ближайший друг и единомышленник великолепной «кембриджской пятерки» агентов советской разведки. Так что Сталин, который, что называется, исстари знал, что от У. Черчилля априори ничего иного, кроме подлости и коварства, ожидать не следует, своевременно узнал об этом подлом приказе. Кстати, обратите внимание на, возможно, и в самом деле случайное совпадение, но уж больно символичное совпадение. 21 июля 1940 г. Гитлер отдал приказ о начале разработки плана агрессии против Советского Союза, а 22 июля 1940 г. уже и Черчилль отдал упомянутый выше приказ британской разведке (к слову сказать, и это тоже одна из причин некоторого недоверия Сталина к разведывательной информации, так как знал об этом указании Черчилля).

Вот что являлось сутью дезинформации английской разведки. И вот почему доклад ГРУ от 20 марта 1941 г. начинался с абсолютно точной констатации реалий того времени: «Большинство агентурных данных, касающихся возможностей войны с СССР весной 1941 г., исходит от англо-американских источников, задачей которых на сегодняшний день, несомненно, является стремление ухудшить отношения между СССР и Германией». Как с помощью данных разведки НКВД-НКГБ, так и исходя из собственной информации, ГРУ прекрасно это видело и понимало.

К слову сказать, согласно заявлению бывшего начальника советской нелегальной разведки (Управление «С» Первого главного управления КГБ СССР) легендарного аса советской разведки генерал-лейтенанта Ю.И. Дроздова, которое он сделал в интервью корреспонденту «Фонтанка, ру» 2 ноября 2011 года, «вина за то, что немцы в 1941 году напали на СССР, в том числе лежит и на США. Об этом почему-то сейчас не вспоминают, но ведь в 1940-м году советник английского премьер-министра Черчилля — Монтгомери Хайд, который помогал Уильяму Доновану создавать Управление стратегических служб, передал ему для вручения президенту США Рузвельту письмо Черчилля, где тот писал: поскольку США не находятся в состоянии войны с Германией, то не могли бы вы побудить Гитлера оставить в покое Балканы и ускорить мероприятия в отношении России. С той поры прошло уже много лет и многим на Западе кажется, что про это письмо все забыли. Но забыть можно лишь тогда, когда ты не хочешь помнить о чём-то». Так вот в том-то, все и дело, что советская внешняя разведка знала об этом письме, — одним из ближайших сотрудников Монтгомери Хайда был агент советской внешней разведки Седрик Белфрейдж.

Так что ГРУ совершенно справедливо усмотрело в этом козни англо-американцев. И остается только поражаться тому максимуму дипломатического такта, с которым аналитики ГРУ подошли к изложению сути этой более чем очевидной тогда реалии. Ведь речь-то шла о беспардонно грубых действиях английской разведки, стремившейся за счет тотальных провокаций ускорить, насколько было возможно, вооруженное столкновение между СССР и Германией. Ибо только такое столкновение давало Англии шанс выжить в тех условиях, в которые она по своей же собственной тупости сама себя же и загнала!

Вот почему и вывод № 2 был сформулирован именно так, как сформулирован, а не иначе. К тому же в это время уже нарастал шквал неопровержимой разведывательной информации, в частности от внешней разведки НКГБ, именно о таких действиях британской разведки — «кембриджская пятерка» лучших агентов советской внешней разведки работала не покладая рук. По свидетельству П.А. Су-доплатова, в тот период в Москву по нарастающей стали поступать сведения, в том числе и в первую очередь от Кима Филби, о том, что:

— «британский кабинет министров разрабатывает планы нагнетания напряженности и военных конфликтов между Германией и СССР»,

— «британские агенты заняты распространением слухов в Соединенных Штатах о неизбежности войны между Германией и Советским Союзом»,

— «по этим слухам войну должен был начать СССР превентивным ударом в направлении Южной Польши (комментарий на этот счет уже был дан выше),

— британская сторона нагнетает страх среди немецких высших руководителей в связи с подготовкой Советов к войне…»,

— а также «об усилившихся контактах зондажного характера британских представителей с германскими в поисках мирного разрешения европейского военного конфликта» {373}.

А на пике шквала такой информации работавший в США советский разведчик Гайк Бадалович Овакимян в начале мая 1941 г. документально разоблачил самую крупную из серии дезинформационных акций операцию британской разведки. На фоне явно ожидавшегося британской разведкой «визита» Гесса в Англию операция преследовала ускорить вооруженное столкновение между СССР и Германией, дабы отвести от Англии уже неизбежное поражение в единоборстве с Германией, в которое, подчеркиваю это вновь, она вляпалась по собственной же тупости. От чего, кстати говоря, Сталин пытался удержать Великобританию еще в конце марта 1935 г.

Исторический штрих. По поводу миссии Гесса канадская газета «Газет Монреаль» 4 августа 1941 г. опубликовала соответствующую статью.

Историческая справка. Сталин давно и с тревогой наблюдал за секретными, в том числе и зондажного характера, контактами и сугубо конфиденциальными переговорами Гесса и его наиболее доверенных эмиссаров с влиятельнейшими представителями высшего эшелона британской правящей элиты. В частности, с герцогами Гамильтоном, Бедфордским и Виндзорским (он же экс-король Эдуард VIII), тесно связанным с британской разведкой газетным королем лордом Ротермиром, флигель-адъютантом английского короля капитаном Роем Фейесом и другими. Благодаря разведке Сталин был в курсе сугубо конфиденциальных переговоров между группой влиятельных британских политиков во главе с герцогом Бедфордским и уполномоченным Гесса — профессором Альбрехтом Хаусхофером (старший сын легендарного германского геополитика первой половины XX века Карла Хаусхофера). Переговоры состоялись в Женеве еще в августе 1940 г. Англичане тогда изъявили готовность начать мирные переговоры с Германией, выставив предварительным условием расторжение советско-германского договора о ненападении от 23.08.1939. Было известно также, что принципиально Гитлер и Гесс были согласны на это условие, но хотели отложить дальнейшие переговоры до занятия Балкан. Кстати, судя по всему, это одна из главнейших причин того, почему Сталин весной 1941 г. вмешался в югославские события. И вот к началу мая Балканы заняты гитлеровцами, а Гесс улетел в Англию. Значит, до сговора либо провокации вооруженного столкновения с Германией, что называется, рукой подать {374}. К тому же еще были свежи впечатления от беспрецедентно хамского по отношению к СССР апрельского меморандума британского правительства, в котором возглавляемое У. Черчиллем британское правительство, по сути, шантажировало Москву возможностью сговора с Германией! Там, в частности, подчеркивалась мысль о том, что в случае затягивания войны определенные круги в Англии могут положительно воспринять идею о прекращении войны с рейхом на германских условиях, вследствие чего Берлину откроется простор для экспансии в восточном направлении. Более того, в тексте меморандума содержался и вовсе хамский, но донельзя характерный для Великобритании выпад против СССР: «Правительство Великобритании не заинтересовано столь непосредственно в сохранении неприкосновенности Советского Союза, как, например, в сохранении Франции и некоторых других западноевропейских стран»! Не менее хамской была и концовка меморандума: «Намерено ли Советское правительство улучшить отношения в Англией, или оно желает оставить их в таком состоянии, в каком они находятся сейчас?» {375}, [48]