"Ахтунг! Покрышкин в воздухе!". "Сталинский сокол" №1 - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Полищук cтр.№ 67

– А какой номер будем на ней рисовать? – спросил Гриша после того, как Покрышкин опробовал новый самолет и окончательно принял решение на нем летать.

Подумав, Покрышкин сказал:

– Нарисуй 100. Круглая цифра и удобный будет позывной – «Я сотка». Хорошо звучит, правда?

– Да, – согласился Гриша, – а еще было бы здорово, если бы вы их нащелкали столько же, в аккурат сотню.

На том и решили – рисовать номер 100.

Аэродром под Миллеровом он нашел быстро – над ним все время кружили наши штурмовики. Приземлившись и зарулив на указанную ему стоянку, Покрышкин выбрался из своего старенького «Ут-2» и не спеша пошел вдоль стоянок самолетов, мысленно прикидывая, у кого можно узнать, где располагается интересующая его медицинская часть.

Аэродром жил обычной фронтовой жизнью. Одни самолеты только что вернулись с боевого задания: механики, стоя на стремянках, раскрыв капоты, возились с моторами, в очередь к самолетам выстраивались бензозаправщики, грузовики с бомбами и снарядами. У других техники заливали в баки горючее. Третьи, заправившись горючим, пополнив боеприпасы, по очереди выруливали на старт. В центре этого водоворота стоял инженер полка, зорко наблюдая за работой конвейера. При его внеплановых остановках он вмешивался и давал необходимые команды.

Около одной из стоянок находился «стартер» – полуторка со специальным устройством на ней для запуска авиационных двигателей. На его подножке сидел пожилой усатый шофер. Подойдя поближе, Саша сразу его узнал – старый знакомый по Манасу. Водитель, увидев Александра, вскочил.

– Капитан Покрышкин! Здравия желаю! – воскликнул усач.

– Теперь уже майор. Здравия желаю! – улыбнулся Саша.

«Вот сейчас у него и узнаю, как там вела себя Мария. В случае чего – сразу полечу обратно», – ни с того ни с сего вдруг решил он.

– Ну как там у вас на Кубани дела? – поинтересовался усач. – Много немцев насбивали?

– Да, было жарковато… – рассеянно ответил Саша.

– А мы вас вспоминали, когда встречали вашу фамилию в газетах. Да, хорошее время было в Манасе, – вдруг мечтательно заговорил о прошлом шофер.

– Да, здорово было… Море, – согласился Саша.

– А вина сколько, а девчата какие, – подхватил его мысль шофер.

– А ты случайно не помнишь, была там медсестра Мария? – как бы между прочим спросил Александр.

– Ну как же не помнить! – оживился шофер. – Очень хорошо помню. Блондинка, симпатичная такая. Душевная дивчина. Так хорошо меня тогда пролечила. А недавно руку мне перевязывала. У нас все ее уважают. Постойте, – вдруг хитро прищурился шофер, – а вы часом не к ней прилетели? Ну конечно, к ней. Как я, дурень, сразу не догадался. Ведь в батальоне все считают ее вашей женой.

– Точно, к ней, – в тон шоферу весело ответил Покрышкин. – А ты не подбросишь меня к ее санчасти на своем «стартере»?

– О чем разговор! Конечно, подвезу, – охотно согласился водитель. И, усаживаясь на сиденье, добавил: – Вот Машенька обрадуется!

Сначала они заехали в штаб полка штурмовиков, где Саша отметил свое отпускное удостоверение, потом направились в Старую Станицу – место расположения медсанчасти. Находилась она километрах в десяти от аэродрома.

По дороге шофер рассказывал местные новости, но Саша слушал его вполуха. Он все думал о своем поступке, укорял себя за ненужную подозрительность, чувствуя на душе неприятный осадок, – так чисто и доверительно было письмо Марии, а он…

– Вот здесь их санчасть, товарищ майор, – прервал его невеселые размышления водитель. – До свидания. Даст бог, еще свидимся.

Пожав его крепкую мозолистую ладонь, Покрышкин выбрался из кабины полуторки и сразу же увидел группу медиков в белых халатах, стоявших у ворот дома. К ним он и направился, уже издали примечая знакомые лица.

Подполковник медицинской службы Арцимович, врач Дехтярь, медсестра Вера, все знакомые ему по Манасу. Они тоже его сразу узнали, оживились, стали расспрашивать о боях на Кубани. Врач Дехтярь куда-то отошел, но через несколько минут вновь к ним присоединился.

Александр улыбался, односложно отвечал на вопросы и все думал – как вызвать из медчасти Марию. Кожаный реглан сполз с плеча, он слегка повернулся, чтобы его поправить, и тут же боковым зрением зафиксировал, как с крыльца к нему метнулся кто-то в белом. Он резко повернулся, едва успел раскрыть объятья, как она обвила руками его шею.

– Саша! Милый!

Она прижалась к нему, сердце ее бешено колотилось. Кожаный реглан, небрежно наброшенный на плечи, сполз на землю.

– Мария… Мария… – лишь тихо повторял он.

Голос его предательски сел.

– Мария, – нежно позвал он, но она не отвечала, лишь теснее прижималаоь щекой к его груди, ощущая холодок от орденов. Его губы нежно касались ее волос.

Вид его статной, крепкой фигуры совершенно ее расслабил: увидев его живым и невредимым, она потеряла остатки своей выдержки и уже была не в силах сдерживаться. Постоянная тревога за него и бесконечное ожидание хотя бы коротенькой весточки так измотали ее, что она просто не могла вынести этой ноши.

Она плакала, дрожала от накопившейся тоски и отчаяния, а он, поглаживая рукой по ее плечам и спине, тихо шептал:

– Ну что ты, Мария! Ну успокойся… Я прилетел… Видишь, я жив-здоров!

В ответ она только сильней сотрясалась от рыданий и еще тесней прижималась к нему. Из дома высыпали медсестры, окружили их, посыпались шутки, вопросы.

Саша уже овладел собой, и лишь его рука, по-прежнему гладившая Марию, слегка дрожала. Появление медсестер подействовало на нее успокаивающе. Она отстранилась, поправила волосы и вдруг, с нескрываемой обидой в голосе, спросила:

– Ты почему не писал?

Девчата начали смеяться, приговаривая: «Почему нашу Машеньку мучил, не писал ей».

– Родная моя, – говорил, улыбаясь, счастливый Саша, – если бы ты знала, как я сам ждал твоих писем. Нашего почтальона Сергея просто замучил. Адрес-то все время менялся. Идут где-то мои письма к тебе. А я, как получил твое первое письмо, так сразу и прилетел.

Удивительно, но именно в тот же вечер Марии принесли первое Сашино письмо, в котором он поздравлял ее с Новым, 1943 годом.

Потом они направились к ней на квартиру в старом бревенчатом доме под железной крышей в стороне от других помещений санчасти. Мария жила вместе с подругой Таисией и еще одной девушкой, Катей, работавшей в штабе. По случаю прибытия Александра девушки к себе уже в тот вечер не возвращались и ночевали у знакомых.

Жизнь Марии, как понял Саша из ее рассказа, была невеселой – с утра до вечера немцы бомбили Миллерово, иногда навещали Старую Станицу, и тогда доставалось и им. С апреля она стала следить за прессой – в газетах часто упоминалась фамилия Покрышкин. Очень опасалась, что среди сбитых мог быть и ее муж. И так день за днем, неделя за неделей.