Операция «Багратион». «Сталинский блицкриг» в Белоруссии - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Исаев cтр.№ 46

По численности личного состава ГА «Центр» в начале июня 1944 г. также представляла собой внушительную силу. В одной из ранних советских работ по «Багратиону», выпущенной еще под грифом «Секретно», приводится весьма любопытная табличка численности личного состава и вооружения немецких армий в Белоруссии. Относительно личного состава в ней приведены следующие данные [194] :

3-я танковая армия (фронт 150 км) – 165 450 человек;

4-я армия (фронт 225 км) – 168 320 человек;

9-я армия (фронт 220 км) – 175 730 человек;

2-я армия (фронт 390 км) – 175 610 человек;

дивизии в резерве, на переформировании и охране тыла – 176 280 человек.

Всего, таким образом, в составе армий и непосредственно подчиненных ГА «Центр» соединений находилось, по данным из книги полковника М. М. Минасяна, 861 390 человек.

Сегодня эти цифры можно сравнить с немецкими данными. Так, согласно справке, подготовленной организационным отделом Генерального штаба сухопутных сил по состоянию на 26 мая 1944 г. группа армий «Центр» насчитывала 751 001 человека в расчете на наличный состав (Iststaerke) [195] .

Также попробуем спуститься на ступеньку ниже, оценить численность армий. По состоянию на 1 июня 1944 г. 4-я армия насчитывала [196] :

5831 офицера;

1713 чиновников;

36 761 унтер-офицера;

142 206 солдат.

Всего 186 500 человек.

Кроме того, в состав 4-й армии входило 19 215 человек «добровольных помощников» («хиви»), 1667 французов и 2577 человек так называемых «восточных» и «туркестанских» частей. Эти добавки увеличивали численность армии до 210 тыс. человек. Тем не менее довольно трудно назвать 4-ю армию многочисленной. Границу с Советским Союзом она в свое время пересекала в численности более 400 тыс. человек.

Позднее, уже после разгрома, штаб 4-й армии дал оценку ее численности с учетом отпускников:

«Численность 4-й армии на 1.6.44—186,5 тыс. человек.

Отпускники – 13 500, раненые и больные в армейских госпиталях – 7500—21 000.

(Из числа отпускников 18 069 солдат были в пути или на родине. Это число осталось примерно на том же уровне до запрета отпусков 15.6. Продолжительность отпуска 20 дней, 4 дня в пути, следовательно, к 21.6 около четверти отпускников вернулось на конечные станции железной дороги. Поэтому из цифры 18 тысяч вычтено 4,5 тысячи человек. Касательно раненых следует предположить, что в первые дни боев они были немедленно отправлены на родину.)

За их вычетом солдат 4-й армии на 22.6—165.000» [197] .

В это число (см. выше) не входят «хиви», «туркестанские» и «восточные» части. Сравнивая подсчеты штаба 4-й армии с данными, приведенными в книжке М. М. Минасяна (168 320), видим поразительное сходство. Разница составляет около 2 %, что вполне допустимо, учитывая приблизительные подсчеты по отпускникам. Все это приводит к выводу, что в работе М. М. Минасяна (пусть, к сожалению, без явной ссылки) были приведены данные из трофейных документов либо опросов пленных генералов по горячим следам событий. Их можно принять как базовые и достаточно достоверные.

Ввиду утраты значительной части документов ГА «Центр» и ее соединений и объединений, полную картину численного состава соединений вермахта, попавших под удар советского наступления, составить сейчас вряд ли возможно. Некоторые сохранившиеся данные будут приведены ниже. Однако как писавшие отчеты о выходе из окружения для германского командования офицеры разгромленных дивизий, так и допрашиваемые в советском плену генералы в один голос подтверждают хорошее состояние немецких соединений перед началом «Багратиона».

Командир 78-й штурмовой дивизии генерал-лейтенант Траут на допросе в советском плену сообщил, что «штурмовая дивизия к началу русского наступления насчитывала всего 16 000 человек (включая все обозы и тыловые службы)» [198] . Траут также подчеркнул, что «дивизия была способна к выполнению всех боевых задач (наступление, оборона)» [199] . Генерал-лейтенант Бамлер, командир 12-й пехотной дивизии, на допросе в советском плену утверждал: «Дивизия имела 90 % своего штатного количества, что равнялось 9000 человек» [200] . Генерал-майор Кляммт, командир 260-й пехотной дивизии, в советском плену довольно точно указал численность соединения – 350 офицеров, 80 чиновников, 2180 унтер-офицеров, 8260 рядовых [201] . Генерал-лейтенант Хиттер, командир 206-й пехотной дивизии, на допросе в советском плену оценил ее численность в 11 000 человек за вычетом отпускников и потерь последних восьми недель перед советским наступлением [202] . Командир 246-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Мюллер-Бюлов на допросе определил численность личного состава соединения в 8500 человек [203] .

Однако если в отношении старых средств борьбы – пехоты и артиллерии – в группе армий «Центр» дела обстояли не так плохо, то новых средств борьбы она оказалась практически лишена. Для характеристики ГА «Центр» в этом отношении достаточно привести один факт: в составе самого многочисленного германского объединения на Восточном фронте не было ни одного танка «Пантера». То есть вообще ни одного, хотя Pz.V выпускались уже больше года. В более строгих терминах: ГА «Центр» обделили самостоятельными механизированными соединениями. Она располагала всего одной танковой дивизией (20-й тд) и двумя моторизованными дивизиями. Причем одна из последних занимала участок фронта и не могла быть немедленно использована как подвижный резерв. Большинство самостоятельных подвижных соединений вермахта к началу лета 1944 г. оказалось сконцентрировано в южном секторе советско-германского фронта. Причины этого будут разобраны ниже. В итоге ГА «Центр» была лишена возможности эффективно парировать нарушение целостности своего фронта. Если удастся удержать наступающие советские войска в пределах тактической зоны обороны, то можно обойтись без подвижных соединений. Если же фронт окажется взломан, то без подвижных резервов существует риск полного его обвала под ударами подвижных соединений противника.