История кавалерии. Вооружение, тактика, крупнейшие сражения - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Тейлор Денисон cтр.№ 132

Произведенная позже в тот же день, чтобы помочь пехотной бригаде Веделя, атака 1-го полка прусских гвардейцев-драгун не была успешной, огонь нерасстроенной французской пехоты отбросил их назад с тяжелыми потерями. Вскоре после этого генерал фон Барби с 6 полками кавалерии прусского левого фланга атаковал 10 полков французской кавалерии под руководством генерала Клерамбо, который, как это ни покажется странным, встретил нападение, открыв огонь из карабинов на открытой равнине. Пруссаки, презирая этот огонь, атаковали холодным оружием, и вскоре начался короткий рукопашный бой, закончившийся в пользу немцев, чьи превосходство и мастерство явно доминировали над их противником.

В конце сражения, когда уже стемнело, была произведена атака 6-й прусской кавалерийской дивизии, когда бригада гусар под руководством Рауха прорвала несколько каре французской пехоты. Это случилось благодаря темноте, скрывшей приближение конников, и они смогли подойти на близкое расстояние. Яростный огонь, обрушенный на них из всех каре, привел к быстрому отступлению дивизии.

В сражении при Гравелот – Сен-Прива участвовали почти только пехота и артиллерия, поэтому мы на нем не останавливаемся.

В последующих операциях между 18 августа и битвой при Седане контраст между действиями кавалерии двух армий проявился очень отчетливо. По требованию французского правительства Мак-Магон был вынужден начать обходный маневр, чтобы попытаться выручить Базена и соединиться с ним.

План этот мог быть осуществлен только в случае быстрого, искусного и скрытного его проведения. Перед французской кавалерией открывалась реальная возможность не только вернуть себе заслуженную репутацию, но и существенно помочь своей армии. Однако им удивительно последовательно удалось провалиться по всем пунктам, в чем немалая доля вины главнокомандующего.

Самым правильным решением было бы сосредоточение всей конницы на правом фланге, чтобы, выставив линию постов с поддержками, сделать из нее завесу, за которой армия скрытно выполнила бы свои передвижения. Необнаружение перемещений французов в течение одного или двух дней, бесспорно, прибавило бы им шансы на успех. Вместо этого часть конницы шла в голове колонн, часть – поровну на обоих флангах и часть была распределена по корпусам. Вначале хоть половина резервной конницы была поставлена на правом фланге, но 25 августа она была притянута к Ле-Шену, и, таким образом, правый фланг был оставлен без прикрытия как раз в том направлении, откуда угрожала наибольшая опасность; резервная же дивизия Боннемана все время двигалась на крайнем левом фланге, где никак нельзя было ждать нападения. Таким образом, в течение всего времени дальнейшего движения французская армия была прикрыта только конными частями, приданными к корпусам.

Результат оказался таким, какого и следовало ожидать: немцы вскоре обнаружили перемещения и поняли план французов, после чего вся их армия [93] повернулась направо и устремилась на них. Непроницаемая завеса кавалерии, распространившаяся далеко и широко вокруг, скрыла перемещения немцев. И вскоре огромные массы немецкой пехоты подошли близко к флангу и тылу французских колонн, двигавшихся вслепую, пренебрегая простыми предосторожностями.

Сначала 30 августа немцы нанесли удар по 5-му французскому корпусу генерала Фальи, разместившегося биваком к северу от Бомона. По какой-то непонятной причине французы полностью пренебрегли мерами предосторожности и не отправили кавалерию, чтобы та произвела разведку в лесах, расположенных к югу от Бомона. Произошел необъяснимый промах, поскольку французы имели все основания считать, что нападение, скорее всего, произойдет именно с этого направления.

Двигавшиеся под прикрытием лесов пруссаки подошли близко к лагерю и смогли отчетливо видеть, как французские войска готовят пищу и спокойно отдыхают, совершенно не подозревая о грозящей им опасности. Немецкие артиллерийские снаряды неожиданно разорвались среди французов, став первым признаком атаки, смело организованной и оказавшейся совершенно успешной. У французской артиллерии даже не было времени, чтобы запрячь своих лошадей, так что их пушки захватили вместе со всеми палатками, обозом и запасами.

Случившееся стало прологом к окончательному поражению при Седане. В этом последнем сражении времен империи кавалерия снова доказала, что не утратила мужество, которое всегда отличало французских солдат. В конце сражения генерал Дюкро решил произвести отчаянную попытку, чтобы задержать врага большой массой кавалерии, а затем пробиться с пехотой, шедшей сзади.

Генерал Маргерит вместе с резервной кавалерийской дивизией должен был совершить атаку и прорвать позицию врага, затем повернуть направо и смять противника в этом направлении. 2-я резервная кавалерийская дивизия Боннемана должна была поддержать эту атаку, а несколько конных полков 12-го корпуса действовать в качестве резерва.

Конница двинулась вперед, чтобы атаковать, она накатилась как смерч и, казалось, сокрушит пехоту пруссаков. Атакующая кавалерия вскоре прорвалась через цепь стрелков и устремилась вперед на немецкие батальоны, развернувшиеся в сомкнутые линии и встретившие их смертоносным градом пуль из игольчатых винтовок.

Атаки повторялись с блестящим мужеством. Кавалерия храбро устремлялась вперед, но ее скашивали в таких количествах, что по всему фронту линий пруссаков остались груды мертвых и умиравших людей и лошадей. Вся эта операция стала бесполезным и ужасным жертвоприношением храбрецов.

Вскоре после сражения автор получил письмо от одного выдающегося офицера. Он пишет:

«Как я полагаю, в этой кампании был окончательно решен вопрос об атаке кавалерии на пехоту, вооруженную винтовками, заряжающимися с казенной части. При каких бы обстоятельствах такая атака ни производилась – 8-м и 9-м французскими кирасирскими полками при Верте, 7-м прусским при Вионвиле 16 августа или двумя французскими легкими кавалерийскими бригадами на левом фланге при Седане, – результат оказался одним и тем же, атаки привели к ужасающим людским потерям, причем без всякого явного результата.

Генерал Шеридан оказался внимательным свидетелем четырех атак французской легкой кавалерии при Седане и предоставил мне самое подробное их описание. Я самым тщательным образом обследовал место атаки всего лишь 30 часов спустя, когда еще не были убраны лежавшие повсюду убитые солдаты и лошади, так что смог составить точное представление, как будто сам был очевидцем атаки.

Первая атака, совершенная 1-м французским гусарским полком, происходила при самых благоприятных условиях из возможных и притом была организована очень искусно. Как только прусские стрелки, шедшие перед основным корпусом пехоты, зашли на холм, за которым выжидали гусары, те тотчас обошли холм кругом, пока не оказались в тылу и на правом фланге от стрелков. Таким образом они прошли, прежде чем их заметили, и тогда они самым доблестным образом напали, атаковав всей линией.

Однако даже при столь благоприятных обстоятельствах атака не позволила добиться того результата, о котором следовало бы поговорить. Немцы сразу же построились в кучки и открыли огонь, немногие бежавшие в тыл, примерно 25 или 30 человек, были изрублены.