– Ну, это поправимо, – сказал я.
– Вот как? – сказал Смит.
– Чик-чик, – сказала Машинка.
– Ч-черт, – сказала Джил, и я остался в обществе двух трупов. Смит, уже падая, спустил курок, и короткая очередь прогулялась по номеру. Пули разбили оконные стекла, разорвали бутылку «Бифитера», одна из них вошла в Джил. Вошла очень удачно. По крайней мере мучиться ей не пришлось.
В окно ударили прожектора, и обычный в таких переплетах мегафонный голос предложил мне сдаться.
Я выглянул на улицу и понял, что становлюсь героем крепкого боевика с льстящим моему самолюбию бюджетом. Квартал был оцеплен. Крутились мигалки полицейских машин. Короткими перебежками между ними сновали какие-то типы в касках. На крышах соседних домов стояли прожектора и пулеметы. В небе висел боевой вертолет.
Я смотрел на все это и думал – какие же они кретины! И еще я думал о Бостоне, где сейчас, наверное, ужинает перед теликом Элен. У меня за спиной нетерпеливо жужжала Машинка, но я не спешил. Я знал, что по дороге в Бостон она еще наработается. Об этом я думать не хотел. А думал я о том, как приду к Элен и увезу ее с собой в Финляндию, где, кажется, нет даже мух, не то что жужелиц. Зато есть водка с вершины мира.
Она не будет сопротивляться, я был уверен в этом.
Потому что я понравлюсь ей.
Потому что я симпатичный парень и совсем не старый.
Потому что теперь я, как и она, – млекопитающее.