Лялька, или квартирный вопрос - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Нестерова cтр.№ 35

– Вот и я о том же толкую! – подхватывает Надя. – Вы нас благословили? Можно сказать, даже неоднократно! – Не дает мне вставить слово, быстро тараторит: – Мама! Если бы ты знала, как он помирился со мной! Мама, он мне позвонил!

– Оригинально, – бурчу я и невольно засматриваюсь на дочь, чье лицо полыхает счастливым восхищением.

– Мама, он мне позвонил и говорил… говорил таким необыкновенным голосом. Низким, хриплым… – Надя разводит руками, пытаясь жестами объяснить особенность голоса Игоря.

– Что сказал-то? – не выдерживаю я.

– Дословно, цитирую, кавычки открываются, Надька, прости меня, сволочь! Надька! Я без тебя тоскую! Приезжай ко мне, а? Кавычки закрываются. Я, конечно, тут же к нему помчалась. Мамочка, ты согласна, что лучшего мужа, чем Игорь, не может быть в природе? Нет, для тебя, естественно, папа лучший. Но для меня!..

Дочь взмахнула руками и упала навзничь рядом со мной. Когда твой ребенок счастлив – обо всех принципах забываешь. Но я все-таки постаралась политику выдержать.

– Подай мою книжку! – велела дочери. – До чего мать довела, она литературой швыряется!

Надя вскочила, принесла детектив и стала дурачиться со мной. Протянет книжку и быстро убирает, а я ловлю воздух.

– Мама! Да? Вы согласны? Будет свадьба? А ну-ка, отними!

В тот вечер я дочери ничего определенного не сказала.

Утром пришел с ночной смены муж, он таксистом работает. У меня первое заседание в суде на двенадцать назначено. Кормила Сашу завтраком.

– Надя с Игорем, – говорю, – заявление подали, расписываются через месяц.

– Эта новость, – бормочет Саша, – не новость.

– Но все-таки, хоть минимально надо подготовиться. Люди придут. Дочь платье венчальное наденет. А потом мы на кухне сардельки, что ли, будем трескать?

Саша отложил вилку и строго на меня посмотрел:

– Мы же договорились!

– Правильно, договорились не вмешиваться… Но твоя единственная дочь первый раз замуж выходит!

– Первый! – прицепился к словам Саша. – И не значит последний! Девица в высшей степени избалованная! Привыкла, что ей на блюдечке все преподносят!

– А Игорь? А жених? – вспыхнула я. – Он что? То как щенок за ней, то гордость проявляет. Если ты взрослый умный человек, то есть мужчина, прояви выдержку, покажи характер, не обижайся на сопливую девчонку!

Вчера я ругала дочь теми же словами, что сейчас произносил муж. Но стоило Саше обвинить любимое чадо, как бросилась защищать.

В отличие от Игоря, будущего зятя, мой муж умеет гасить ссоры в зародыше. Путем ряда вопросов, на которые сам же и отвечает:

– Мы с тобой ситуацию сто раз обсуждали? Обсуждали! Мы не против замужества Нади? Не против! Мы договорились держать нейтралитет? Договорились! Что дальше?

– Дальше – как нам быть в преддверии этой конкретной свадьбы.

– Правильно. Чай заварила? Наливай.

Мы молча пили чай. Каждый думал о своем, то есть об одном и том же. У меня конкретных предложений не было, а у Саши появились.

– Надо подсобрать денег, – высказался он.

– Зачем?

– Сейчас ресторанов открыли массу. Допустим, они расписались. Мы быстро договариваемся с каким-нибудь трактиром, вносим деньги за закуски и горячее. Принципиально! Спиртное наше, поскольку вся кладовка забита. Приглашаем людей – кто жив и доступен. И гуляем свадьбу!

– А родня Игоря из деревни? Мы их мясо, поросят и телят, стрескали, а на свадьбу не пригласили? Позор! Нас никто не поймет.

– Правильный вопрос, – согласился Саша. – Значит, еще арендовать автобус. Держать его под парами. Расписались – пулей в деревню, всех собрать – и за праздничный стол.

Конечно, мы понимали, что все это авантюра. Нормальную семейную жизнь на авантюре не построишь. И более всего нас – мать Игоря, Сашу и меня – волновало, что ребята и после женитьбы будут ссориться и мириться. Пока эта череда встрясок не надоест им смертельно и два любящих человека не решат расстаться.

А что мы могли поделать? Кому помогали вмешательства в личную жизнь? Да никому и никогда! Это путь, который нужно пройти самостоятельно, лучше – вдвоем.

Мы сделали, что от нас зависело. Организовали недружественный нейтралитет, чтобы Надька с Игорем все-таки расписались, то есть сплотились против людей, которые любят их больше жизни.

Денег мы заняли, насчет автобуса договорились. Осторожно намекнули близким друзьям – родственникам: в субботу шестнадцатого сентября возможна свадьба, не планируйте ничего на этот день. Поскольку все в курсе нашей чехарды, никто не удивился, только посмеивались. Надины однокурсники по институту и приятели Игоря пари стали заключать – распишутся в этот раз или нет.

Они поссорились ровно за неделю до бракосочетания, в субботу девятого сентября. Мы с Сашей в деревню в тот день ездили. Помогали бабушке Игоря картошку копать и заодно предупредили родню: в баню в пятницу сходите, а в субботу следующую, не исключено, приедут за вами.

Возвращаемся домой с сумками тяжеленными. Ресторан рестораном, но на второй день гостей дома нужно принимать. Я уже давно закупала продукты и от деревенских гостинцев не отказалась. Надя сидит на кухне и ревет в три ручья. Мы с Сашей еще дух не перевели, а уж поняли – опять молодые поругались.

– Что на этот раз? – спрашивает Саша.

– Он меня не любит! – голосит Надя. – Я только сейчас узнала! Не он звонил!

– Куда не звонил? – удивился Саша.

– Мне! Я думала, это Игорь. А оказывается, совершенно посторонний человек! Просто имена совпали. Надя! – скривилась дочка презрительно. – Зачем вы назвали меня таким простецким именем? Если бы меня звали, например, Марианной, такого бы не случилось!

– Ну да! – воскликнул Саша. – Мы во всем виноваты! Выходной день корячились, под дождем картошку выкапывали. Пёрли баулы, как ишаки. У меня, как у гиббона, руки до земли провисли.

Я давно заметила, что, когда Саша гневается, его замыкает на какой-то одной области предметов или явлений. Теперь – на животном мире. Я не ошиблась.

– Эта мартышка! – бушевал муж и грозил дочери пальцем. – Эта козявка млекопитающая! Сорока бесхвостая! Мать! – повернулся он ко мне. – Давай лишим себя родительских прав! Пусть она сама в джунглях выживает! Пусть переименует себя! Хоть в Лушу, хоть в Грушу, хоть в бога душу мать!

– Поздно, – тихо ответила я, – ей уже двадцать три года. Саша, не нервничай! Ты не знаешь всех обстоятельств. Дело в том, что они поспорили из-за Нидерландов…

Я специально уводила разговор в сторону, путано объясняла последнюю ссору детей и как вышли из нее благодаря ошибочному звонку. Нажимала на географию и плохую работу телефонной сети – боялась, как бы Саша во гневе не обозвал дочь и меня заодно какими-нибудь совсем мерзкими животными. Когда Надя пыталась вставить слово, я толкала ее в спину «молчи уж!».