Старая рана - читать онлайн книгу. Автор: Николай Леонов, Алексей Макеев cтр.№ 4

Регина после свадьбы оставила свою фамилию. Носить Вадимову не хотела категорически: во-первых, ее была красивее, а во-вторых, ей не хотелось быть «женой Денисова». Ей больше нравилось – «дочь Берестова».

Вадим, может быть, и обиделся, но открыто этого не показал. Еще бы ему обижаться! Он бесконечное спасибо должен говорить судьбе и Регине, что ему такое счастье привалило. Смог бы он, сын простого, никому не известного инженеришки на пенсии, так устроиться? Ездил бы на «Мерседесе», жил бы в квартире в центре Москвы? Ютился бы со своим папой-инвалидом на окраине в Бескудникове, в задрипанной «хрущевке»! И никакой, ни малейшей его заслуги в этом нет, просто повезло несказанно, что стал он, можно сказать, случайно, отцом Егора, а затем мужем Регины и – соответственно – зятем Берестова. А он, засранец неблагодарный, еще и посмел о разводе заикнуться! Ага, сейчас!

Регина вдруг вспомнила слова Вадима, брошенные перед уходом: «Тебе-то зачем брак со мной? Ты же меня не любишь и даже не делаешь вид. А так… Тебе всего двадцать восемь, ты успешна и вполне можешь создать новую семью, в которой будешь счастлива». Что и говорить, резон в них был. Но… Регина не могла этого допустить. Ее самолюбие было уязвлено. И дело даже не в том, что она превращалась в стандартную разведенку, которых по России пруд пруди. К таким брошенным женщинам Регина всегда относилась с презрением – не смогли удержать. А раз не смогли, значит, и не стоили. Никудышные они были тетки, в ее глазах. Второй сорт. Она не могла допустить, чтобы ее бросили. Как так? ЕЕ? Такую умную, успешную во всех отношениях – и бросил Вадик? Да об этом мгновенно станет всем известно, вот уж порадуются, языками почешут от души! Склонять будут постоянно, хихикать за спиной, злорадствовать… Люди же какие? Они тем и живут, что радуются чужим неприятностям. А того, что над Региной станут смеяться, она пережить не смогла бы. Потому сохранение брака, пусть чисто номинальное, было для нее важно. Это тоже своего рода статус, показатель благополучия. И она должна его сохранить во что бы то ни стало.

Из подъезда Регина выходила уже своей обычной походкой: плечи расправлены, спина прямая, шаг уверенный. Голова приподнята, и взгляд чуть свысока. Вежливо и холодно кивнула соседу, который выезжал из подземного гаража на своем черном «Кадиллаке», пропустила и вывела свой «Лексус». Хотела закрыть ворота, повернулась…

– Привет, подруга! – послышался хрипловатый голос с насмешливыми интонациями.

Регина резко выпрямилась от неожиданности. Неожиданной была даже не сама реплика, а именно голос, прозвучавший из, казалось, забытой дали. Она подняла голову и медленно повернулась, уже зная, чье лицо увидит перед собой…

Лицо было все же не таким. Оно изменилось, в нем появились невиданные ранее черты – более резкие, даже грубоватые. Но голос остался неизменным, разве что стал чуть-чуть ниже.

– Ты? – задала Регина вопрос, ответ на который был очевиден.

– Что, не узнала? – так же насмешливо продолжал голос. – Не прикидывайся, подруга, не так уж много времени прошло, чтобы ты меня забыла. Или не рада видеть?

– Да нет, не забыла, просто не ожидала, я… растерялась немного, – сбивчиво и фальшиво принялась оправдываться Регина, почувствовав, как предательски краснеет и как стремительно превращается из уверенной в себе дамы, привыкшей к начальственным интонациям и жестам, в суетливую девчонку, исполненную страха.

Она и впрямь испугалась. Пока еще не понимала, чего конкретно, но кольнуло ее смутное и одновременно явное ощущение чего-то неприятного. Как оказалось, предчувствие было верным…

– Ну, что скажешь? – спросил он.

Регина молчала, глупо улыбаясь.

– Твоя? – деловито кивнул он на сверкающую лаком машину, и она мотнула головой. – Клевая тачка! Так что молчишь-то?

– А что говорить? – совсем растерялась Регина.

– А нам так уж и поговорить не о чем? – прищурил он глаза.

– Да… на морозе как-то неудобно разговаривать, – выговорила Регина, боязливо оглядываясь – не видит ли кто из соседей, как она стоит тут с этим человеком, находиться которому в этом дворе совсем не полагалось, и настолько выглядел он здесь чуждым, что ей хотелось бы внезапно исчезнуть отсюда.

– Ну, так, может, в гости позовешь? – склонил он голову.

Ох, этот насмешливый взгляд, весь он пронзал Регину, ломал в крошку все ее достоинство, которое она с гордостью носила… Все это рушилось сейчас под этим взглядом, и видела Регина, что не действуют на него все эти атрибуты ее несомненно успешной жизни и высокого статуса. Всей своей прежней жизнью, налаженной и благопристойной, не была она к этому готова, оттого смущалась, терялась, суетилась и даже заискивала.

– В гости? – тупо повторила она, машинально постукивая одним сапожком по другому – середина февраля и впрямь выдалась морозной.

– Что? – выжидательно посмотрел он ей в глаза. – Не позовешь?

– Не знаю… – глупо хихикнула Регина, понимая в душе, что позвать его в гости совершенно невозможно, это просто безумие, и одновременно ощущая, что, если он станет настаивать, она не сможет отказать, послушно развернется на каблуках и шагами заводной куклы направится к подъезду. Откроет домофон, проведет в лифт, а затем и в квартиру, в свою, родную, отгороженную от всех посторонних как бронированной дверью, так и четким регламентом, ею самой заведенным.

– Да не боись, – осклабился он. – Домой к тебе не прошусь. Давай-ка прокатимся тут в одно местечко.

Он говорил так убежденно, что Регина не смогла и рта раскрыть, чтобы спросить, что за местечко такое, или возразить, что ей нужно на работу. А он уже тянул дверцу на себя, уже садился на переднее сиденье – уверенно, по-хозяйски.

– Ну чего застыла? – окликнул, накидывая ремень. – Вези меня, шеф!

Регина на негнущихся ногах обошла машину и села за руль. Повернула ключ, нажала на газ и выехала со двора…

Это было крушение всего. Крушение всей ее сытой, благополучной и устоявшейся жизни. И это бесконечно, это навсегда. Все, все хорошее закончилось. Никакого выхода нет, никакого способа вернуть все назад…

Так думала Регина, сидя в своем «Лексусе», тупо сжимая в руках руль и никуда не направляясь. Она сидела так уже минут десять – с того момента, как закончилась ее сегодняшняя нежданная-негаданная встреча. Чувств не было, они все словно умерли, оглушенные испытанным шоком. Не могла она сейчас ни соображать, ни чувствовать. Только и додумалась, что позвонила начальству на службу и, сославшись на то, что с утра поехала в сетевой супермаркет с предварительной проверкой, немного успокоилась: хоть эта проблема была решена, и ей не названивают с работы с вопросом, где она. Начальник немного удивился: ехать в супермаркет Регина самостоятельно не должна была, для его проверки, пусть даже и предварительной, нужно было как минимум два человека, и вообще, сама проверка еще не была до конца согласована. Однако то ли он решил отложить разбирательства до личной встречи, то ли просто ему самому было некогда вести долгие разговоры, но он отстал. И хоть это было хорошо. Никого, абсолютно никого Регине сейчас видеть не хотелось.