На корабле утро - читать онлайн книгу. Автор: Александр Зорич cтр.№ 36

Штабной корабль «Урал», Северный Ледовитый океан

Планета Земля, Солнечная система

– А вот и наш красавец. – Молодой офицер, теперь Комлев знал, что его фамилия Волохаев, пригласительно постучал ногтем по стеклу иллюминатора.

Комлев нехотя подался вперед.

– Глядите, мы облетаем его, чтобы зайти на посадку с кормы.

– Весьма, – причмокнул Комлев.

В самом деле, приземистая белая громада корабля-гиганта, распластавшаяся над жидкой бездной Северного Ледовитого, производила впечатление.

– Там, видите, в корме, за надстройкой, сейчас поднят передатчик Х-связи.

– Вижу. А вон те усеченные пирамиды по левому борту – это, конечно, аппаратура контроля космической обстановки?

– Угадали, Владимир Миронович…

– А что, скажите, он такой широченный? Катамаран, наверное?

– Берите выше! «Урал» имеет тримаранную конструкцию. У него три независимых водоизмещающих корпуса, конструктивно объединенных верхней палубой.

Комлев отметил, что в носу корабля уступом размещены две катапульты для запуска флуггеров. Взлетно-посадочная полоса, являвшаяся конечным пунктом устремлений этих самых флуггеров, проходила насквозь от носа и до кормы по правому борту. Но вот центральная часть палубы перед громадной надстройкой была совершенно пуста. Ее функциональное назначение оставалось для Комлева загадкой.

– А скажите, Анатолий, – вкрадчиво начал Комлев, – много ли флуггеров приписано к «Уралу»?

– Да не особо… Это же не авианосец… Десять штучек всего. И тридцать вертушек.

– Не густо… А как же самооборона?

– С точки зрения нашей военной доктрины, необходимость обороны штабных кораблей вроде «Урала» в тактической зоне однозначно указывает на то, что война проиграна.

– В тактической зоне? – переспросил Комлев. – А в целом, с точки зрения зональной ПКО?

– А вот зональную ПКО, – хитро улыбнувшись, в их разговор включился старший офицер, его звали Виталий Чичин, – обеспечивают машинки поинтереснее тех, которые поместились бы на «Урале».

– «Хагены», что ли? Или «Грифы»? – предположил Комлев.

– Ни то и ни другое… Отдельный полк атмосферных платформ ПКО «Мамонт».

– Ого.

– То-то же! – Чичин просиял.

– А вот и он, глядите, легок на помине! – воскликнул Волохаев.

– Кто? – не понял Комлев.

– Да «Мамонт» же! Ух, звер-рюга!

Взгляд Комлева заметался между морем и облаками. Где этот «Мамонт»? И вдруг, заметно ниже, на фоне далекой полоски берега, Комлев различил силуэт этого знаменитейшего «летающего крыла» – едва ли не единственного в мире обычного в общем-то боевого самолета, производимого серийно. Этот монстр – вот уж воистину мамонт! – имел на борту собственный термоядерный реактор и восемь сдвоенных воздушных винтов, да-да, самых обычных винтов! Такое несовременное, но очень экономичное решение, позволяло «Мамонту» сутками барражировать вокруг охраняемых объектов в полной готовности влепить по далекому космическому врагу десятками дальнобойных зенитных ракет «Богульник»…

– Впервые вижу, честно говоря, – смешался Комлев. – А почему так низко идет?

– Да пилоты дурака валяют, я думаю, – ухмыльнулся Волохаев. – Соревнуются со скуки, кто ниже пройдет. Наши звездолетчики тоже во все тяжкие… – тут Волохаев осекся.

– Вы сказали «наши звездолетчики»? – переспросил внимательный Комлев.

– Да просто оговорился. Хотел сказать «пилоты», – непринужденно отмахнулся Волохаев. Но непринужденность его, и это Комлев приметил, была деланной.

Тем временем «Урал» исчез из поля зрения – это их флуггер завершил маневр и теперь снижался, имея корабль строго впереди по курсу.

Через минуту колеса шасси повстречались с палубой. Их «Гусар» прокатился положенную сотню метров и замер в последней трети посадочной палубы.

Чичин и Волохаев увлекли Комлева к выходу.

Мощный арктический норд-ост буквально валил с ног. Комлев, совершенно неготовый к такому обороту дел, едва не распрощался со своей фуражкой. И распрощался бы, если бы расторопный палубный техник в оранжевой куртке на меху не поймал ее в пяти метрах от бортового среза.

– Спасибо, товарищ! Такой я стал растяпа… – смущенно поблагодарил его Комлев.

– Добро пожаловать на «Урал»!

* * *

После запоздалого обеда в пустой корабельной трапезной Волохаев и Чичин устроили Комлеву экскурсию.

Начали по традиции с визита на ходовой мостик.

Туда, на высоту девятого этажа, их поднял лифт с картиной Айвазовского «Чесменский бой».

– Уже заказали замену, – сообщил Чичин, кивком указывая на полотно в золоченой раме, в центре которого эпично разлетался от взрыва погребов турецкий парусный линкор.

– Зачем? По-моему, красиво.

– Начальство считает, дух полотна не отвечает требованиям момента.

– Небось «Битву за Восемьсот Первый парсек» художника Тутова заказали?

– Да вы телепат! – неподдельно удивился Чичин. – Как вы угадали?

– Позавчера на Первом видел репортаж про выставку Тутова. Подумал, хорошая картина. Видно, не я один такое подумал.

На мостике Комлева представили командиру корабля капитану второго ранга Желтоглазову.

– В «Периэксоне» работать будете? – ровным голосом без интонации спросил Желтоглазов, не отрываясь от планшета.

– Так точно.

– Повезло… Хороший коллектив там у вас… Озорной…

«Гм… озорной». – Комлев не стал переспрашивать, как именно озорничает коллектив «Периэксона», ограничился вежливой улыбкой.

С ходового мостика вышли прямо на крышу надстройки. Оттуда открывался вид на затянутый парным туманом открытый плавательный бассейн. Несмотря на адский холод, в бассейне было многолюдно – Комлев сразу выделил глазом две миловидные женские головки в ярких шапочках. Представительницы лучшего пола сплетничали о чем-то у бортика, аккурат под подкидной доской для прыжков.

– Бассейн подогревается. Так что ежели чего, не стесняйтесь. Там и сауна рядом есть, и русская баня. С веничком! После плавания – самое оно!

– Но ветер!

– Не чувствуется. Обратите внимание на ветрозащитные стенки, – сказал Волохаев.

– А что, на борту много женщин? – поинтересовался Комлев с затаенной надеждой. В черный ящик его души уж месяца два как не проникал пьянящий амурный ветер.

– Ну как вам сказать – «много». Есть десятка два… В основном незамужние… Так что у всякого из нас шансы имеются! – отметил Чичин, как показалось Комлеву, скабрезно.