Поединок спецслужб. Перезагрузка отменяется - читать онлайн книгу. Автор: Александр Витковский cтр.№ 111

В оперативной разработке, где ставки столь высоки, а информация просто бесценна, спецслужбы зачастую не брезгуют никакими, даже самыми изощренными и циничными средствами. Поэтому наша контрразведка во главу угла ставила интересы безопасности всех участников игры и в первую очередь Михаила Плавина, как главного и единственного исполнителя оперативного замысла.

— И все же, — обращаюсь я к полковнику ФСБ России Олегу Ковалеву, который вел разработку последние годы,—какова степень риска проводимой операции, и было ли у вас право на ошибку?

— Оперативная игра с любой спецслужбой мира, тем более с такой мощной, активной и агрессивной, как ЦРУ, всегда полна опасностей. Да, сегодня в США не сажают на электрический стул за разведывательную деятельность в пользу другого государства, но схлопотать пожизненное заключение вполне реально. К тому же, мы начинали игру практически в разгар «холодной войны», когда нравы и традиции в борьбе спецслужб были гораздо жестче и агрессивнее. И та, и другая сторона действовала по принципу—«око за око, зуб за зуб». Высылают американцы или англичане несколько представителей нашего дипломатического корпуса, которые, по их мнению, занимаются разведывательной работой, мы отвечаем тем же. В нашей обойме всегда было несколько человек из числа сотрудников посольских резидентур зарубежных стран, о которых мы четко знали, что они ведут противоправную разведывательную работу на территории Советского Союза, действуя под крышей дипломатического иммунитета. Арестовывают за границей нашего агента из числа местных функционеров —мы принимаем адекватные ответные меры. Так что любая угроза нашего оперативного провала очень часто перерастала в конфронтацию на межгосударственном политическом уровне. Именно поэтому даже небольшой прокол был чреват не только физической опасностью для нашего агента, но и большими политическими проблемами — нотами на уровне министерств иностранных дел, громкими политическими угрозами и заявлениями, шумихой в прессе и даже различными санкциями. С Плавиным было еще сложнее. Оп был гражданином СССР, и если бы американцы, заподозрив что-либо, организовали против него какую-нибудь провокацию, это гарантировало бы очень большие и неприятные проблемы. Вот и получается, что у нас не было права на ошибку.

— Чего вы боялись больше всего? Нестандартного хода со стороны ЦРУ, перевербовки Плавина или предательства с его стороны? Ведь в те годы иногда убегали за рубеж даже кадровые советские разведчики...

—В исполнителе нашего оперативного замысла мы были уверены абсолютно и не боялись предательства с его стороны. Это было исключено. Больше всего опасались допустить какой-нибудь оперативный промах, который мог поставить под угрозу и лично Плавина, и всю операцию. Ведь за этим стоял авторитет нашей страны, успех или провал в достижении всего комплекса целей и решения задач по скрытому воздействию на политическое и военное руководство США в наших интересах. Если хотите — в определенной мере от нашего успеха или поражения зависело решение важнейших политических вопросов, в том числе и таких серьезных, как переговоры по ограничению вооружений. Да и Центральное разведывательное управление — сильный и опасный противник. Они тщательно изучали и проверяли Плавина, а также получаемую от него информацию.

Конечно, и нестандартные действия со стороны нашего противника были вполне возможны. Хотя, в отличие от английской, израильской, китайской, французской и даже немецкой разведок американцы действуют более стандартно, если хотите, даже шаблонно. Они совершенно искренне считают, что все продается и все покупается. Эта циничная самоуверенность их порою и подводит. Но не хочу делать глобальных обобщений. При всех условностях и оговорках, ЦРУ — одна из мощнейших, высокопрофессиональных, да к тому же и самая богатая спецслужба мира.

— Но всегда ли американцы доверяли Майклу? Чем вызвана радиограмма из ЦРУ, в которой высказывается неудовлетворенность работой Плавина, а затем и предложение прервать сложившиеся отношения и даже настоятельная просьба уничтожить все документы и предметы, свидетельствующие о его контактах с американской разведкой?

— Сложный вопрос. Давайте по порядку. Действительно, напитав через нашего исполнителя оперативного замысла американцев крайне важной информацией стратегического характера, мы решили взять как бы тайм-аут и несколько раз отправили в ЦРУ довольно вялую информацию. Подумайте сами, если в течение нескольких лет, подчеркиваю — не месяцев, а именно лет, получать от своего источника только сверхсекретные сведения особой важности, то нужно быть идиотом, чтобы не задуматься о том, каким образом он их добывает и до сих пор не расшифровался. Ведь американцы прекрасно знали нашу жесткую систему по охране секретов и огромный риск при их получении. В своих шифрованных сообщениях Плавин объяснял невозможность получать всю требуемую от него секретную информацию ужесточением мер по охране гостайны, что соответствовало реальности. К тому же американцы явно дорожили своим конфидентом и в 1976 году в целях его безопасности предложили прекратить сотрудничество. Их можно понять. Они учитывали не только субъективные, частные проблемы Майкла — физическая усталость, возникающие проблемы с получением секретной информации, но и общую оперативно-политическую обстановку. Именно в то время наша контрразведка выявила несколько американских шпионов, и сотрудники ЦРУ до предела сократили свою разведывательную активность. Они прекрасно понимали, что работа с разоблаченными американскими шпионами дает в руки советской контрразведки много дополнительной информации по формам и методам, а также конкретным приемам и способам работы ЦРУ со своими источниками на территории СССР. А это, в свою очередь, помогает органам госбезопасности Советского Союза выявлять новых иностранных агентов. Чтобы не подвергать Плавина излишнему риску, они даже прекратили передачу для него радиограмм из своего франкфуртского разведцентра.

— Может быть, что-то заподозрили?

— Уверен, что нет. Ведь они продолжали методично перечислять деньги на зарубежный банковский счет Плавила, где к тому времени сумма достигла более 20 тысяч долларов, не считая десятков тысяч рублей, которые они посылали своему агенту с помощью тайниковых операций. Даже по нынешним временам это не самые маленькие деньги, а уж в советские годы с такими доходами Михаил Моисеевич мог бы считаться весьма состоятельным человеком.

С другой стороны, все действия разведки жестко определяются политическими интересами. А с подписанием договора ОСВ-2 те сведения, к которым имел отношение наш источник, в некоторой степени потеряли для американцев свою актуальность.

Напомню, что Договор был подписан в Вене 18 июня 1979 года. Он ограничивал количество МБР наземного базирования, ракет, установленных на подводных лодках (БРПЛ) и баллистических ракет «воздух— земля» (БРВЗ), а также число стратегических бомбардировщиков. Стратегические наступательные вооружения каждой из договаривающихся сторон ограничивались первоначальным общим количеством в 2400 носителей. Все, что превышало этот показатель, подлежало уничтожению. Начиная с 1981 года, предусматривалось дальнейшее сокращение до 2250 носителей. Также запрещалось строительство новых стационарных пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет и их передислокация. Кроме этого вводились запреты на создание новых типов ракет и модернизацию старых, ограничивалось количество боевых блоков в разделяющихся боеголовках.