Последняя цивилизация. Политэкономия XXI века - читать онлайн книгу. Автор: Василий Галин cтр.№ 20

Страница

Но, пожалуй, наиболее существенно от социальной сегрегации пострадала сфера образования, считает Д. Сакс: «Кошмарная реальность американской системы образования, которая лишает детей из бедных семей и даже семей со средними доходами возможности дойти до степени бакалавра». Тем самым дети из этих семей лишаются всяких надежд на будущее и попадают в «ловушку нищеты» [369].

Попытки критики существующей системы, пишет Д. Стиглиц, привели к тому, что представители администрации (Клинтона) «обвинили нас в том, что мы способствуем разжиганию классовой борьбы. Если уж наши спокойные попытки обуздать то, что с высоты сегодняшнего дня кажется небольшими эксцессами [370], воспринимались так резко и получали столь решительный отпор, какой реакции можно ожидать при прямой атаке на беспрецедентную перекачку денег финансовому сектору Америки» [371], в рамках операции спасения во время кризиса 2008 г. «Эта раздача денег на самом деле оказалась одним из самых крупных в истории перераспределений богатства за столь короткий промежуток времени. (Почти наверняка еще более крупной можно признать (только) проведенную в России приватизацию государственного имущества)», — полагает Д. Стиглиц [372].

Кризис, дополняет Ж. Аттали, дал возможность «понять, как небольшая группа людей, не производящая богатств, захватывает на законных основаниях, безо всякого контроля со стороны, важнейшую часть произведенных мировых ценностей. А потом она же, разграбив все, что можно, заставляет расплачиваться за свои неслыханные прибыли… трудящихся, потребителей, предпринимателей и вкладчиков, подталкивая государства изыскивать… огромные суммы для латания дыр… конечно, такая конфискация производится вполне легальным путем…» [373].

Помимо обострения социальных проблем, по мнению многих экономистов, именно рост социального неравенства привел и к финансовому краху 2007–2008 гг. Так, например, по словам президента «Корпус Кристи Колледж» (Оксфорд) Т. Ланкастера, «нынешний кризис вызван проблемами распределения — слишком большая доля национального дохода шла наиболее высокодоходным слоям общества и слишком малая низкооплачиваемым » [374]. К аналогичным выводам приходит и Р. Раджан, бывший главный экономист МВФ, в своей книге «Линии разлома» (Fault Lines). По мнению другого экс-главного экономиста МВФ — С. Джонсона, «доминирование «финансовой олигархии» играет центральную роль в создании кризиса, а их рискованные игры ведут к неизбежному коллапсу. Еще более тревожно то, — считает Джонсон, — что они, используя свое влияние, препятствуют проведению необходимых реформ для вывода экономики из штопора. Правительство же кажется бессильным или не желает бороться с этим» [375].

Каких бы идеологических установок не придерживались стороны, все они признают необходимость срочного решения проблемы. По мнению А. Гринспена: «Если мы не займемся этой проблемой и не обуздаем рост неравенства доходов, наблюдающийся в последние 25 лет, то культурные связи, которые скрепляют наше общество, могут нарушиться. Вероятные последствия — рост недовольства, разложение власти и даже серьезные проявления насилия — создают угрозу основам цивилизованности, от которой зависит развитие экономики» [376]. Однако Гринспен не дает решения этой проблемы и не способен дать, поскольку либертарианская идеология полностью отрицает само понятие социальной справедливости. На практике господство праволиберальных идей привело к тому, что в США, как отмечает Д. Сакс, ««война с бедностью» превратилась в войну с бедными» [377]. И капитал в этой войне одержал победу.

…

Можно со всей определенностью заключить, пишет Л. Туроу, экономист Массачусетского технологического института, что американские «капиталисты объявили своим рабочим классовую войну и выиграли ее» [378]. Теперь, когда компании продают свою продукцию по всему миру, «их выживание уже не зависит от покупательной способности американских рабочих», которые во все большей степени становятся «запуганным классом» [379]. Обратная связь между трудом и капиталом оказалась разорвана.

Протест против подобного положения вещей звучит в многочисленных левых и прокейнсианских идеях последнего времени. Позиция самого Кейнса, по словам Р. Скидельски, его биографа, заключалась в том, «что слишком большое неравенство в распределении доходов увеличивает опасность финансовой нестабильности, ведущей к экономическому коллапсу… мы же отдали богатство в руки финансовой олигархии…» [380]. Еще до кризиса в 2006–2007 гг. многие, в том числе нобелевский лауреат Р. Соллоу и даже глава ФРС Бен Бернанке, призывали компании дать более «справедливое вознаграждение рабочим за счет стремительно растущих корпоративных прибылей» [381].

Р. Франк в своей книге «Дарвиновская экономика» утверждает, что современная экономика уже перестала быть экономикой Адама Смита и действует по принципам дарвиновского естественного отбора. Т. е. собственная выгода отдельной личности уже не «направляется к достижению выгоды и пользы для всего общества», как постулировал А. Смит, а обеспечивает интересы только высших слоев общества за счет все нарастающего разорения всех остальных. Р. Франк предлагает ввести прогрессивное налогообложение вплоть до запретительных 100 % на доходы свыше 3 млн долл [382]. Р. Райх в книге «Послешок» в свою очередь предлагает целый комплекс мероприятий, направленных на восстановление среднего класса, включая обратный налог для бедных и маргинальный налог на богатых, системы поддержки возвращения на работу, кредиты и компенсации на образование, медицинское страхование для всех и т. п. [383].

При этом следует отметить, что большинство американских авторов подчеркивает, что опирается в своих рекомендациях не только на моральные принципы справедливости, но и исходя из чисто экономических интересов: «Чтобы восстановить общий объем американского потребления, следует осуществить масштабное перераспределение доходов… Более прогрессивное налогообложение… не только позволит добиться желаемого результата, но и поможет стабилизировать экономику», — утверждает Д. Стиглиц [384]. Британский экономист Г. Холсман в 2008 г., обосновывая необходимость переопределения богатства в целях стимулирования спроса, риторически вопрошал: «Если прибыль и выпуск постоянно растут быстрее, чем зарплата, то кто будет покупать произведенный продукт »? [385]

…

Пока же потребление поддерживается за счет разорения все тех же средних классов. В своей статье «Рычаг неравенства», появившейся в конце 2010 г. на сайте Международного Валютного Фонда, M. Kumhof и R. Ranciиre на основании сравнения кризисов 1929 и 2007 гг. пришли к выводу, что: «когда заработок рабочих падает, они начинают больше занимать, для того, чтобы поддержать свое потребление… Долгий период неравенства в доходах подстегивает заимствование у богатых, что увеличивает риск серьезного экономического кризиса» [386].

Однако предложения левых и прокейнсианцев остаются без ответа. Даже приход Б. Обамы не смог существенным образом изменить ситуацию, что привело, по словам Д. Стиглица, к «распространению мнения о том, что нынешняя администрация (Обамы) оказалась в руках тех же сил, которые породили этот кризис» [387]. Да, вторит П. Кругман, «на первых порах они (команда Б. Обамы) приняли несколько стратегических решений, но, к сожалению, эти меры оказались неадекватными, отчасти по причине политических ограничений. На данном этапе они просто реагируют на происходящее. Отчасти это обусловлено тем, что в рамках существующей в США системы у них нет никаких шансов на проведение какого-либо законодательства. Таким образом, их возможности ограничены мелкими мерами на краю политического поля» [388].

Страница