Нью-Йорк. Заповедник небоскрёбов, или Теория большого яблока - читать онлайн книгу. Автор: Карина Чумакова cтр.№ 5

В процессе разрастания города вверх, по мере возникновения локальных центров менялись значимость, престиж и статус районов. Если скульптура «Атакующий бык» стоит на Уолл-Стрит, а Музей Метрополитан – на 82-й улице, если вокзал Гранд Сентрал находится в Мидтауне, а Колумбийский университет – в Морнингсайд Хайтс, выше 110-й улицы, то где же тогда центр? А его просто нет.

Каждый из пяти официальных нью-йоркских боро дробится и распадается на множество neigh-borhoods – исторически сложившихся районов. Матрица нью-йоркских neighborhoods не закреплена официально и существует лишь в коллективном разуме горожан. К тому же не совсем понятно, как правильнее перевести слово «neigh-borhood» на русский язык. Кто-то называет их кварталами, кто-то районами, но в первом случае создается ложное впечатление, будто каждый из них умещается в рамки квартала – от угла до угла, а во втором есть риск начать путаться между районами неформальными и официальными. И все же второй вариант мне ближе, тем более что, разбираясь с географией, я ничтоже сумняшеся пользовалась английской калькой «боро». Так что пусть будут районы.

Так вот, районы Нью-Йорка определяет либо их этнический состав (Chinatown, Williamsburg, Astoria), либо главенствующий вид деятельности (Garment District, Diamond District, Financial District), либо его основные достопримечательности (Museum Mile, Theater District). Что же касается названий районов, то здесь все еще сложнее: они тоже нигде не закреплены, поэтому невозможно привести их исчерпывающий список, указав их четкие границы и GPS-координаты. Взять, к примеру, район Мидтаун (Midtown): если с верхней границей еще более или менее понятно – считается, что это Центральный парк, – то в качестве его нижнего предела вам назовут и 34-ю, и 23-ю, и даже 14-ю улицу. И все при этом будут правы. И ладно бы границы! Внутри самого Мидтауна выделяют более 20 (!) neighborhoods, жители которых могут с пеной у рта спорить, где кончается один и начинается другой, так, будто речь идет не об условном делении, а о пределах личных шести соток.

Всего в Нью-Йорке – по самым скромным подсчетам – выделяют до 400 районов, так что рассказ обо всех потребовал бы усилий, сопоставимых с составлением Британской энциклопедии.

Слава Нью-Йорка как одного из самых многонациональных мегаполисов мира бежит, так сказать, впереди него, но мало кто представляет масштабы явления: число ньюйоркцев, рожденных за пределами США, давно превысило все население Чикаго вместе взятое. Сами ньюйоркцы уже как будто бы даже перестали это замечать. Этнические анклавы стали такой же неотъемлемой частью городского пейзажа, как статуя Свободы и Бруклинский мост, и ньюйоркцы – то ли от нежности, то ли от шовинизма – называют их «маленькими» италиями, одессами, бразилиями и индиями. Другими словами, жители вычленяют этнические районы в общей картине городской жизни, но воспринимают их не как чужеродное образование на теле города (как часто случается с этническими районами в европейских городах), а как этнический вариант парка развлечений или, может быть, как павильон Universal Studios, в котором выстроены картонные Москва или Пекин.

И в самом деле: глобализация настолько изменила наш образ жизни, что мы не задумываясь едим суши на ланч и кускус на ужин, слушаем по радио музыку стран, в которых никогда не бывали, занимаемся йогой и ездим в отпуск за тридевять земель. Но если подумать, такие отклонения от привычного уклада жизни приятно разнообразят будни лишь тех, кто живет в комфортной, родственной им среде. Если же люди вынуждены покинуть родину и поселиться в совершенно чужой стране, они невольно стараются держаться «своих», создавая себе условия, хоть отдаленно напоминающие прошлую жизнь.

Вот и получается, что в Нью-Йорке половина neighborhoods – это районы компактного проживания какой-то определенной этнической группы. Напишу несколько строк о тех из них, куда стоило бы заглянуть.

В Нью-Йорке, как, впрочем, и в других мегаполисах, китайцы селятся наиболее компактно, образуя колоритные этнические районы – «чайнатауны». Если хочется настоящей пекинской утки, аутентичных китайских тапок по три доллара за пару и иглорефлексотерапии без западных реверансов, вам сюда.

В Нью-Йорке как минимум шесть чайнатаунов – один на Манхэттене, три в Бруклине и два в Квинсе, но самый старый и колоритный, само собой, манхэттенский. Нью-йоркские чайнатауны – не «запретные города», куда чужаку лучше не соваться. Здесь вам ничего не грозит, кроме разве что легкого культурного шока, но учтите: то, что видно невооруженным глазом, – лишь верхушка айсберга.

В чайнатаунах реальность как бы расслаивается: с одной стороны, это вроде бы Нью-Йорк, ведь сюда можно доехать на метро, да и в ресторанах цены в долларах, а не в юанях, но в параллельной, невидимой глазу чужака плоскости существует своя альтернативная экономика с банками и расчетными системами, свой ретейл, где цены для своих, да и товары – тоже; здесь есть свои аптеки и доктора, причем не обязательно врачующие акульими зубами и тигриной желчью, но и вполне традиционными методами; есть свои школы, детские сады, брачные агентства и подпольные казино. Здесь выходцы из Китая могут вести жизнь, максимально приближенную к той, что оставили на своей большой родине, поэтому многие, особенно люди старшего поколения, могут так и не сподобиться выучить английский – а зачем, если все вокруг говорят на мандарин, все вывески на нем же, а для общения с государством есть китайские нотариусы и адвокаты, да и младшее поколение всегда переведет и поможет?

Самый большой Чайнатаун, как я уже сказала, находится на Нижнем Манхэттене, между Нижним Ист-Сайдом, Маленькой Италией (которую он практически уже поглотил) и Трайбекой. По официальным данным здесь живет около 100 тысяч китайцев, но есть основание полагать, что реальная цифра в несколько раз больше. Помимо китайцев, здесь обосновались выходцы из Вьетнама, Бирмы, Таиланда и Филиппин.

Начать исследование манхэттенского Чайна-тауна лучше с Чатам-сквер (Chatam Square) – перекрестка восьми дорог, в центре которого высится памятник Линь Дзюсюю (Lin Zexu), борцу против английской опиумной экспансии. В парке Коламбус (Columbus park) можно понаблюдать за плавными движениями адептов тай-чи и послушать пение птиц, которых каждое утро выносят подышать воздухом старички, играющие в шахматы тут же неподалеку.

Главная магистраль манхэттенского Чайнатауна – Канал-стрит (Canal Street). У ньюйоркцев она ассоциируется с палеными ролексами по 40 долларов за штуку, фейковыми серебряными украшениями Tiffany и кроссовками Nike, которые шьются здесь же в подвале. Но не стоит думать, что на шопинг сюда приезжают только люди, падкие на дешевые подделки. Чайнатаун любят рачительные хозяйки и рестораторы средней руки: здесь самые лучшие и дешевые рыбные лавки в городе, где помимо обычного лосося и скумбрии можно купить всевозможных моллюсков, угря, живых черепах и лягушек.

В манхэттенском Чайнатауне несколько супермаркетов азиатских продуктов, самый всеобъемлющий и понятный из которых – New Kam Man на 200 Canal St. Здесь, кроме продуктов, можно купить необычные китайский сувениры и фарфор – от смешных «счастливых котов» до лаковых палочек ручной работы. Не пропустите здешний отдел кулинарии, где вам нарежут с собой пекинской утки или вкуснейшего свиного бока и нальют bubble tea.