Шапками закидаем! От Красного блицкрига до Танкового погрома 1941 года - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Бешанов cтр.№ 104

Однако в 1937 году, когда Министерство авиации приступило к планированию боевых действий против конкретного противника – Германии, выяснилась полная невозможность претворения этой концепции в жизнь. Английские самолеты того времени не могли достичь не только Берлина, но даже ближайшей германской границы. Великобритания не имела ни военно-воздушных баз на континенте, ни подготовленных кадров для нанесения сокрушительных ударов по Германии. Более того, концепция была признана опасной для самой Англии, поскольку она обуславливала однобокое развитие ВВС – только как наступательной силы, в то время как вопросы воздушной обороны метрополии и колоний от ударов противника стояли на втором месте. Опыт войн в Испании и Китае показал, что одна лишь бомбардировочная авиация не сможет ни сокрушить Германию, ни защитить Остров. В соответствии с этими выводами правительство выделило значительные средства на создание системы ПВО, и с 1938 года в Англии в срочном порядке начали создаваться радарные установки и современная истребительная авиация. К 10 мая 1940 года в британских ВВС имелось 1720 боевых самолетов, из них 474 были отправлены во Францию. В авиации все еще по-прежнему преобладали бомбардировщики, предназначенные для проведения стратегических налетов на промышленные центры.

Роль сухопутных войск до сентября 1939 года в английской военной доктрине никогда по-настоящему не определялась. Они являлись главным средством для участия в колониальных конфликтах, а их применение в возможных военных действиях в Европе мыслилось в масштабах одной-двух дивизий. В уставе указывалось: «От сухопутных армий может потребоваться в первую очередь обеспечение и защита баз для действий морского флота».

Еще совсем недавно Великобритания была самой передовой страной в теории и практике создания бронетанковых войск. В 1929 году Военное министерство издало официальный устав механизированной войны. В Фарнборо был создан экспериментальный центр, имевший свой филиал в Египте. Новая бронетанковая техника проходила испытания в условиях пустыни. Однако, вследствие консерватизма высшего военного руководства Англии, вопрос об увеличении количества бронетанковых частей долгое время висел в воздухе. Только в 1936 году правительство приступило к коренной реорганизации сухопутных войск. Началось создание первых бронетанковых и моторизованных соединений. Но отсутствие четко разработанной концепции использования бронетанковых сил в боевых действиях привело к тому, что перед войной английская армия имела на вооружении самые различные по своим тактико-техническим данным боевые машины.

Даже в начале 1939 года Генеральный штаб не мог окончательно определиться, какой вид танков нужен армии: для защиты колоний считалось необходимым иметь легкие машины, а для посылки во Францию – тяжелые, для поддержки пехоты – тихоходные, хорошо бронированные, а для мобильной войны – быстроходные крейсерские танки.

В сентябре 1939 года Великобритания в метрополии имела 9 танковых бригад, 8 пехотных, 2 кавалерийские и 16 территориальных дивизий. На каждую пехотную дивизию (14 500 человек) по штату полагалось 147 орудий, 126 минометов, 361 противотанковое ружье, 644 легких и 56 тяжелых пулеметов, 28 легких танков и 140 бронетранспортеров.

По утверждению фельдмаршала Монтгомери, английские сухопутные войска в этот период были совершенно не готовы к ведению крупных боевых операций: они испытывали нехватку танков, орудий, имели слабую противотанковую артиллерию, плохой тыл и были недостаточно обучены. Впрочем, английское командование было уверено, что времени еще достаточно, и если Германия и решится напасть на Францию, то военные действия будут протекать медленно.

Франция

На формирование военной доктрины Франции сильнейшее влияние оказали не новые веяния в военном деле, а непосредственные итоги Первой мировой войны. Эти итоги как бы подтверждали, что именно генералы Франции являются единственными носителями прогрессивной военной мысли. В отличие от британских теоретиков, французы считали, что победу Антанте принесло торжество стратегии истощения сил противника в ходе позиционной войны.

Политические и военные деятели не признавали серии ошибок, допущенных в ходе ведения боевых действий, и не хотели слышать никаких критических оценок. «Любое исследование прошедшей войны, – пишет Э. Каррьяс, – могло быть опубликовано только с разрешения военного министра… Благодаря этой замаскированной цензуре царила абсолютная косность, казенщина».

Поэтому французская военная доктрина развивалась медленно. Генеральный штаб не придавал должного значения тому, что появление моторизованной пехоты, танков и авиации, наряду с внедрением для управления ими радио, изменило характер вооруженной борьбы, сделав ее маневренной и динамичной. Наоборот, французские теоретики пришли к выводу, что с появлением новых средств вооруженной борьбы оборона, усиленная танками, усовершенствованной артиллерией, авиацией и автоматическим оружием, становится неодолимой. Вследствие этого считалось, что будущая война примет с самого начала позиционный характер и мало чем будет отличаться от предыдущей.

Идея позиционной войны нашла свое практическое воплощение в строительстве многочисленных укрепленных позиций вдоль всей восточной границы и морского побережья. Особые надежды возлагались на долговременные сооружения линии Мажино и бельгийские укрепленные районы Намюра, Льежа и Антверпена. Французский теоретик Шовино в книге, изданной в начале 1939 года, доказывал читателям, что в современных условиях при соответствующем фортификационном укреплении приграничных районов страны вторжение противника немыслимо. При наличии на границе своевременно развернутых войск с необходимым количеством пулеметов можно будет «удерживать германскую армию в течение трех лет». Обыватель мог быть спокоен: Франция надежно защищена.

В соответствии с общей оборонительной концепцией вырабатывались способы ведения боевых действий и использования родов войск. Предусматриваемые формы и способы вооруженной борьбы были пассивными, нерешительными, исключающими смелый маневр. Основой непреодолимости обороны считалась организация непрерывного сплошного фронта вооруженной борьбы и огневого заграждения. Во имя создания такого фронтального огневого заграждения игнорировалась глубина обороны и выделение резервов.

Конечно, французская теория не отвергала идею наступления. Но этот вид боевых действий допускался только после значительного ослабления противника. Наступление при этом предлагалось вести последовательно, по этапам, с длительной и тщательной подготовкой. Идея внезапности практически исключалась.

Роль военно-воздушных сил в будущей войне недооценивалась. Считалось, что авиация будет больше применяться для ведения разведки, прикрытия и обеспечения безопасности наземных войск и тылов от ударов авиации противника. Выполнению самостоятельных воздушных операций по войскам и тыловым объектам противника придавалось второстепенное значение. К началу войны ВВС Франции насчитывали вместе с морской авиацией 3335 боевых самолетов, из них 55 пикирующих бомбардировщиков.

Основным видом вооруженных сил признавались сухопутные войска, а главным родом войск в них – пехота. «Пехота, – говорилось в уставе, – играет главную роль в бою… Все остальные рода войск используются в интересах пехоты». Главной огневой и ударной силой считалась артиллерия, а значение танков недооценивалось. Французы полагали, что танки должны играть прежде всего роль поддержки пехоты, самостоятельные действия их весьма ограничены и не могут иметь существенного значения.