Ленинградская бойня. Страшная правда о Блокаде - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Бешанов cтр.№ 71

Как отметил писатель Николай Коняев: «Прекрасной была цель. Освободить Ленинград, спасти от голодной смерти многие сотни тысяч людей… Полководец, совершивший это в январе сорок второго, стал бы народным героем. Но в январе сорок второго этому полководцу и нужно было быть народным героем. Увы… Ни Кирилл Афанасьевич Мерецков, ни Михаил Семенович Хозин, ни сам Андрей Андреевич Власов явно не подходили на эту роль. Они не способны были возвыситься над заботами о собственной карьере, и в результате с ними случилось то, что всегда происходит с людьми, поставленными на гребне событий и не способными переломить течение».

Советские энциклопедии, искусственно разделяя наступательные и оборонительные фазы Любанской операции, называют ее «не получившей полного завершения», дескать, немцев чуть-чуть недоокружили и операцию на этом закончили. Между тем битва за Волхов имела-вполне конкретное «полное завершение»: разгром советских войск и уничтожение половины состава Волховского фронта. При этом нашим маршалам, получившим, видимо, на полях сражений пулеметно-пушечные ранения в головы, остатков ума хватило, чтобы гордиться удивительным в военном искусстве достижением: «…советские войска захватили инициативу и заставили 18-ю армию противника вести оборонительные бои»!

Для сравнения привожу анализ операции, сделанный рядовым солдатом 839-го артполка: «Почему гитлеровское командование не шло на прямое физическое уничтожение армии, а тянуло, тянуло, тянуло?

Немцы воевали умело, по-умному, используя просчеты нашего командования. А бездарность нашего высшего эшелона была очевидной: Ставка во главе со Сталиным губила, не задумываясь, собственные войска, будто они состоят не из людей, а из насекомых. «Вперед! Ни шагу назад!» А что из этого выйдет и какой ценой — неважно. Вот и получилось, что немцы истребили в новгородских лесах малыми силами войск и техники русские части, превосходящие численностью в несколько раз. «Отец всех народов» рассчитывал выиграть зимнее наступление за счет морозов и жестоко ошибся.

Но когда пришла весна, а с ней распутица, почему тогда не образумились? Вскрылись болота — ни одна машина не пройдет. Тут бы опомниться и повернуть войска назад, да где там! Снова погнали вперед, к заветной цели — на Любань!»

Даже простая пейзанка, из погреба наблюдавшая штурм родной деревни, узрела очевидное: безграмотность и недомыслие советских военачальников, гробивших своих солдат с бездушием истинных большевиков: «Много народа тогда полегло. Как, например, брали Финевку? Одна партия идет в атаку — перебьют. Других пошлют — и тех уложат. В «лоб» ничего не получалось. Взяли деревню и станцию, только когда в обход пошли — со стороны Ке-рести. Немцы, наконец, побежали…» В стратегическом плане бездарно проведенная Любанская операция, поглотившая огромные военные ресурсы, повлекла за собой и провал сталинско-жуковского плана по разгрому группы армий «Центр». Это мнение противника: «То, что немецкий фронт на Волхове привлек к себе очень значительные силы, безусловно, существенно облегчило положение ведущей тяжелые бои и неоднократно прорванной обороны немецкой центральной группировки войск. Те силы, которые советское командование ввело в использование при своем наступлении на Волхове, могли бы оказать значительное влияние на исход операции немецкой группы армий «Центр». Сталин совершил ту же ошибку, что и Гитлер, — он хотел наступать везде и поэтому не добился решающей победы нигде».

В начале июля «в вышедшей из окружения» 2-й ударной армии в составе семи дивизий, шести бригад и одного батальона числилось всего 10 898 командиров и красноармейцев. Так, от 327-й стрелковой дивизии осталось 292 человека, от 59-й отдельной стрелковой бригады — 159, 57-й бригады — 99, а 19-я гвардейская дивизия состояла из 136 бойцов. Вся 46-я стрелковая дивизия уместилась в кузове грузовика, 92-ю дивизию, потерявшую Боевое Знамя, расформировали, также как и 13-й кавалерийский корпус. В бою погибли дивизионный заместитель командующего генерал-майор П.Ф. Алферьев, комиссар Зуев (по другой версии, он застрелился), начальник штаба армии Виноградов, так и не примеривший погоны генерал-майора, командиры дивизий полковники А.Н. Попов, Ф.Е. Черный,

С.И. Буланов, А.Н. Ларичев. Не желая сдаваться в плен, покончили с собой начальник Особого отдела А. Г. Шашков, начальник политотдела И.П. Гарус, ряд других командиров и политработников. В «котле» сгинули целые части и штабы в полном составе. С момента установления полной блокады арния потеряла более 43 тысяч человек, из них 37,5 тысячи безвозвратно.

В командование 2-й ударной снова вступил столь удачно заболевший и столь же своевременно исцелившийся генерал Клыков (и прожил еще, дай бог каждому, до восьмидесяти лет).

Общие потери трех армий Волховского фронта в ходе «операции по выводу 2-й ударной армии из окружения», закончившейся 10 июля 1942 года, составили почти 95 тысяч человек — всех списали на Власова. В целом Любанская авантюра обошлась нам в 403 тысячи убитыми и ранеными. Безвозвратно — 150 тысяч человек. При этом потери 54-й и 4-й армий, все это время сражавшихся за Погостье, которое Гитлер приказал вернуть, и у Киришей, которые фюрер, полагавший, что оборона этой деревни стоит слишком много немецкой крови, предлагал эвакуировать, учтены только до апреля включительно — в соответствии с установленной «хронологией».

Обстановку в Ленинграде летом 1942 года можно было назвать относительно нормальной, насколько это было возможно для любого советского прифронтового города.

Войска группы армий «Север» не имели в ближайшем будущем возможностей для ведения активных боевых действий и сидели в глухой обороне. Все стратегические резервы Германии и маршевое пополнение перебрасывались на юг для участия в «главной операции», дивизии группы фон Кюхлера пополнялись «во вторую очередь».

На Карельском перешейке стояла раздражающая наших активных генералов тишина, противостоящие стороны старались лишний раз друг друга не беспокоить: «Продолжая знакомиться с артиллерийскими частями фронта, — вспоминает Г.Ф. Одинцов, — я побывал в 23-й армии, которой командовал генерал-майор А.И. Черепанов… Меня поразила тишина, царившая в полосе этой армии. На южном крыле нашего фронта круглые сутки била артиллерия, стреляли минометы, слышалась пулеметная трескотня, а тут будто и войны нет. С начальником артиллерии армии полковником И.М. Пядусовым обошли всю нашу передовую у Белострова и не услышали ни одного выстрела. «Вы что, товарищ Пядусов, с противником уж не перемирие ли заключили? — укоряю начарта. — Нельзя давать ему спокойно жить!»

Заранее хорошо продуманная и подготовленная летняя навигация, открытая 25 мая, проходила успешно. Объем перевозок через Ладожское озеро был доведен до 7 тысяч тонн грузов и до 10 тысяч человек в сутки. Удалось даже наладить движение железнодорожного парома. Всего за навигацию 1942 года город получил более 790 тысяч тонн грузов, половину которых составляло продовольствие. Значительные запасы были созданы не только в Ленинграде, но и в Кронштадте, Ораниенбауме и на островах Финского залива. Для пополнения Ленинградского фронта и Балтийского флота прибыло почти 300 тысяч военнослужащих, 202 танка, 631 орудие, эвакуировалось 448 тысяч жителей. В июле по сравнению с январем смертность населения снизилась в 5,5 раза и составила 17 695 человек, в августе уменьшилась еще в 2 раза. Управление НКВД перестало фиксировать скоропостижные смерти на улицах.