Ленинградская бойня. Страшная правда о Блокаде - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Бешанов cтр.№ 4

Оценив обстановку, Собенников приказал командирам 41-го стрелкового и 1-го механизированного корпусов с рассветом 5 июля уничтожить немецкие части в районе Острова и восстановить оборону по реке Великая. Генерал Ватутин в телефонном разговоре предупредил генерала Кособуцкого: «Имейте в виду, ликвидация и уничтожение врага возлагаются персонально на вас, под вашу личную ответственность. За выполнение этого приказа вы отвечаете своей головой». Для решения поставленной задачи был выделен 468-й стрелковый полк 111-й дивизии и 3-я танковая дивизия с тяжелыми машинами КВ-1 и КВ-2.

В 16.00 советские танкисты ворвались в город, обратив противника в бегство. На следующий день бои в районе Острова разгорелись с новой силой и приняли еще более ожесточенный характер. Однако, по уже ставшей традицией привычке, красные командиры не организовали взаимодействие, вследствие чего дрались в отрыве друг от друга. То есть танки без пехоты, пехота без танков, и каждый сам по себе. Поэтому закрепить успех им не удалось. Дважды танкисты врывались в Остров, потеряли в атаках 140 боевых машин, но без поддержки пехотных соединений удержать его не смогли. Немцы, подтянув дополнительные силы, сломили 6 июля сопротивление обескровленных советских частей и вынудили их к отходу. 1-я танковая дивизия начала быстро продвигаться на Псков, а 6-я — на Порхов.

В докладной записке на имя члена Военного совета Северо-Западного фронта корреспондент «Красной Звезды» М. Косарев писал: «…командир 5-го танкового полка Посенчук рассказывал о бое за Остров. Из его рассказа следует, что сил у немцев на островском направлении очень мало и что захват города нашими частями сорвался только лишь потому, что с поля боя постыдно дезертировала 111-я стрелковая дивизия, ее командиры бежали первыми, споров петлицы и сняв знаки различия. Наших сил под Островом сосредоточено очень много, но все они действуют вразнобой, не осуществляя никакого взаимодействия».

После оставления Острова наши дивизии отходили к Пскову. 7 июля германским танкам удалось прорваться через боевые порядки корпуса Кособуцкого и стремительно выдвинуться к южным окраинам города. Для ликвидации этого прорыва советское командование утром 8 июля приказало 41-му стрелковому и 1-му механизированному корпусам нанести контрудар и уничтожить противника. Однако, пока они готовились к контратаке, германские войска в 12 часов дня возобновили наступление. Соединения 41-го мотокорпуса обрушились на части 41-го стрелкового, которые вынуждены были беспорядочно отойти за реку Великая. К этому времени артиллерия советских стрелковых дивизий осталась без боеприпасов, личный состав был деморализован видом отступавших на восток через их боевые порядки тылов 8-й и 27-й армий и нередко самовольно оставлял позиции, присоединяясь к бегущим. Положение усугублялось безнаказанностью действий вражеской авиации. Остатки 1-го мехкорпуса отступали к Порхову.

Весь этот погром немцы учинили силами трех дивизий!

Правда, им не удалось ворваться в Псков с ходу. На этот раз мосты через реку Великая и ее притоки русские успели взорвать, не дожидаясь даже отхода своих частей. Оставшиеся на западном берегу подразделения 118-й, 111-й стрелковых дивизий и 25-го укрепрайона, бросив всю технику, форсировали реку на подручных средствах. Ни о какой организованной обороне уже не могло быть и речи.

8 июля генерал Собенников приказал войскам фронта перейти к упорной обороне на рубеже Псковский укрепрайон — река Великая — река Череха — Опочка. Одновременно с этим он потребовал создать группировки на флангах порховского направления для нанесения контрудара с целью уничтожения прорвавшегося противника. Такие маневры в советской военной науке получили название «активная оборона». Генералу В.И. Морозову, уже растерявшему все войска 11-й армии, 9 июля было приказано прибыть в Дно и объединить под своим командованием усилия 41-го, 22-го стрелковых и 1-го механизированного корпусов.

И снова немцы опередили. К вечеру 9 июля моторизованный корпус Рейнгардта обошел Псков с востока и начал развивать наступление на Лугу. Никем не управляемые войска 41-го советского корпуса разбегались. Его разрозненные части, потерявшие связь с вышестоящими штабами, были обнаружены командованием только 13 июля под Стругами Красными и Лугой.

Причем войска Северо-Западного фронта ретировались со столь завидной быстротой, что глубокомысленный противник воспринимал их действия как продуманный заранее и хорошо отработанный маневр. Генерал Эрхард Раус писал:

«Обычно когда русские терпели поражение на широком фронте, они восстанавливали свои линии, только отступив на значительное расстояние. Они передвигались очень быстро, даже если отступали большими силами… Когда они решали отступать, они делали это одним рывком, а потом немедленно переходили к активной обороне. Когда наши танковые дивизии прорывали фронт и начинали преследование вдоль дорог, русские очень умело исчезали на пересеченной местности. Отступив, они отрывались и снова быстро собирались вместе. Поэтому русских можно считать мастерами отступлений. Например, к югу от Ленинграда 6-я танковая дивизия захватила несколько пленных из тех же полков 125-й стрелковой дивизии, с которой мы впервые столкнулись, когда пересекали границу в Тауроге. Русские сумели отступить на 500 миль!»

Однако высокое советское начальство «мастерство отступления» своих войск не оценило. Генерал И.С. Кособуцкий и отвечавший за оборону Пскова командир 118-й стрелковой дивизии генерал-майор Н.М. Гловацкий «за трусость, бездействие власти, развал управления войсками, сдачу оружия противнику без боя и самовольное оставление боевых позиций» пошли под трибунал — отвечать головой.

К этому времени стало ясно, что Манштейну с двумя дивизиями не прорвать Себежский укрепрайон, и его войска были переброшены обратно в район Острова.

Падение Пскова означало, что группа армий «Север» успешно выполнила первую половину своей стратегической задачи, вторгшись подвижными соединениями в пределы Ленинградской области. Сражение в Прибалтике, в котором приняли участие 40 советских дивизий, в том числе 7 танковых и 4 механизированные, было Красной Армией проиграно вчистую. Ее потери составили почти 90 тысяч человек (по большей части пленными), 2523 танка (по 140 машин в сутки), 3651 орудие и миномет, 990 боевых самолетов. Советские войска отступили на 400–450 км, корабли Балтийского флота вынуждены были перебазироваться из Либавы и Вентспилса в Таллин.

8 июля 1941 года в Ставке фюрера прошло совещание Верховного главнокомандования германских вооруженных сил (ОКВ), на котором одним из главных обсуждавшихся вопросов был вопрос о наступлении вермахта на Ленинград и начале наступления финских войск с севера. Гитлер утвердил предложенный начальником Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковником Францем Гальдером план дальнейших действий, подчеркнув при этом необходимость отрезать Ленинград с востока и юго-востока силами 4-й танковой группы генерала Гёпнера. Именно на этом совещании фюрер объявил свое твердое решение «сровнять Москву и Ленинград с землей, чтобы воспрепятствовать там остаться населению, которое мы должны будем кормить зимой». Уничтожение двух столиц России, по разумению Гитлера, символизировало победу «высшей расы» и должно было нанести в сердца «недочеловеков» неотразимый морально-психологический удар, вызвать «народное бедствие, которое лишит центров не только большевизм, но и русских вообще».