Великие танковые сражения. Стратегия и тактика. 1939-1945 - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Айкс cтр.№ 10

Вскоре после того, как Соединенные Штаты вступили во Вторую мировую войну, было создано соединение самоходных противотанковых орудий. Но во время войны истребители танков стали по своему внешнему облику приближаться к танкам, так же как и по тактике действий, либо использовались так же, как и обычная артиллерия, так что после войны произошло слияние командования самоходных противотанковых орудий с командованием бронетанковых войск.

Тактика американских бронетанковых войск во время войны во многом зависела от театра военных действий и опыта высших командиров в их использовании. Теоретическая концепция больше внимания уделяла мобильности, чем толщине брони, и все же на практике бронетанковые войска, обученные действовать мобильно, были подчинены действиям медленно двигающихся штурмовых частей. В обществе ближе к концу войны много критиковали американские танки за их относительно тонкую броню. (Лобовая броня «Шермана», 76–51 мм, была толще, чем у Т-34, 45 мм, но существенно уступала лобовой броне «Тигров» и «Пантер», 100 мм и больше. – Ред.) Но этот критицизм был результатом парадоксального несоответствия между инструкцией по тактике и фактическим боевым применением. За исключением нескольких блестящих примеров практики (вслед за теорией) генералов Вуда и Паттона, танки все чаще и чаще использовались в основном для сопровождения пехоты. Действительно, после 1943 года стандартный корпус в армии США состоял из двух пехотных дивизий.

Тем не менее известно три важных вклада американцев в тактику бронетанковых войск. Первый состоял в использовании малых самолетов связи для обнаружения бронетехники противника, ее диспозиции и замаскированных противотанковых орудий, а также артиллерийских позиций. Второй вклад состоял в использовании джипов (в вооруженных силах его часто называют «пип»), которые также позволяют вести наземную разведку, а также используются для снабжения горячей пищей в бою и срочной эвакуации раненых. Третий вклад – в использовании бронетехники при высадке десанта на танках-амфибиях, хотя заслуга британцев в этой последней области намного выше.

Тактика, использовавшаяся немцами на русском фронте, вначале была такой же, какую они перед этим применяли в Польше и Франции. Она была успешной в местном масштабе, но провальной в целом. Пространства России были чрезвычайно обширны, а русские – многочисленны. Русские солдаты обладали большой выносливостью, позволявшей им преодолевать огромные расстояния в пешем порядке, чтобы избежать взятия в клещи. Кроме того, они были привычны к жизни на природе. Так что русские могли быть надолго отрезанными от своих баз снабжения, в то время как проблемы со снабжением у немцев возрастали по мере их продвижения вперед. К тому же русским, использовавшим партизанскую тактику, нередко удавалось отрезать моторизованные части поддержки немцев от их бронетанковых сил. В результате немцы посчитали необходимым делать бронированными кабины грузовиков и добавлять в их колонны бронемашины для защиты своих тылов от нападений партизан.

Был еще один фактор, который часто упускался из виду при анализе неудач немцев в России, по сравнению с более ранними их победами. Перед началом русской кампании немцы ослабили свои танковые дивизии, сократив в них число танков (однако ударная мощь германской танковой дивизии не уменьшилась благодаря большему количеству средних танков Pz Kw III и Pz Kw IV. – Ред.) и увеличив количество действующей вместе с ними пехоты (и число танковых дивизий. – Ред.). Это было сделано отчасти для того, чтобы заставить русских поверить, что у Германии гораздо больше танковых дивизий, чем было на самом деле, и отчасти из-за внутренних политических противоречий по поводу роли танков, по сравнению со штурмовыми орудиями, и отчасти из– за неспособности танкового производства восполнить потери. В 1939 году в большинстве немецких танковых дивизий было в среднем по 324 танка, к лету 1941 года – по 196 танков. К 1945 году это количество упало до сотни, лишь частично из-за потерь. Немцы в 1941 году использовали лишь 2434 (неверно. – Ред.) из своих 5264 танков, русские – 24 тыс. За три месяца русские потеряли 17 500 танков, а немцы – 550. (Согласно В. Мюллер-Гиллебранду, «Сухопутная армия Германии, 1939–1945», через два с половиной месяца боев в немецких танковых соединениях на Восточном фронте из 3387 танков (плюс 350 танков резерв ОКХ, танки резервных батальонов и штурмовые орудия) полностью вышли из строя 702 танка и 542 танка были в ремонте. Советские потери завышены, однако надо отметить, что при отступлении теряются не только уничтоженные, но и поврежденные танки, которые наступающая сторона может многократно ремонтировать. По другим данным, наши потери за три месяца составили около 10 тыс. танков. – Ред.)

Между прочим, любопытно, что как Англия, так и Соединенные Штаты реорганизовали большинство своих бронетанковых дивизий вслед за известием об этих изменениях у немцев. Это было сделано из-за веры в то, что изменения, которые произвели немцы, были продиктованы полученным ими опытом, в то время как на деле немцы сделали совершенно противоположное.

Русские уступали территорию в обмен на время. Их бронетехника использовалась в обороне и недостаточно эффективно, но они быстро учились, и, когда перешли в наступление под Сталинградом, у них было достаточно новых современных танков и они применяли такую же тактику, которую использовали немцы во время вторжения во Францию, и довольно широко. Основным танковым соединением у русских был танковый корпус, эквивалент западной или германской бронетанковой дивизии. Корпуса образовывали танковые армии, а танковые войска никогда не придавались пехотным армиям в роли особой ударной силы, но действовали независимо под непосредственным управлением Верховного командования.

Возможно, так было по той причине, что в Красной армии в целом не одобрялась личная инициатива. Операции часто сводились к тому, что подчиненным командирам выдавались карты, на которых цветными линиями были отмечены точные дороги, по которым должны были следовать их части и даже отдельные машины, и они должны были неукоснительно следовать приказам. Связь была плохой, а один раз заданный темп тяжеловесного по характеру движения был неизменным. Положение несколько улучшилось летом 1943 года, когда все танки были оборудованы радиосвязью, но это фактически скорее ужесточило, а не ослабило контроль.

Русские не приходили в смятение от тяжелых потерь и использовали военную хитрость. Сосредоточение у предполагаемого места атаки обычно происходило после наступления темноты. Обычным делом были отвлекающие атаки и оборудование ложных позиций. Русские часто устанавливали мины сразу после своей успешной танковой атаки для того, чтобы помешать контратакам. Артподготовка не была стереотипной. Она не следовала определенной схеме и всегда была основательной. Широко применялось просачивание перед атакой. В тактических целях применялись даже поджоги лесов.

Поскольку подчиненные командиры боялись отойти от планов, русская армия иногда совершала невозможное в болотах, грязи, в метели или сильные холода. Например, однажды немцы понадеялись, что река в глубоком ущелье послужит им защитой одного из флангов. Русские же переправились через это ущелье вместе с бронетехникой, соединив танки толстым буксирным канатом. Таким образом, в воздухе одновременно находились семь танков. Русские танки с вращающимися гусеницами спускали с одной стороны ущелья и перетаскивали на другой, куда их с помощью лебедки втягивали передовые группы, переправившиеся на противоположный берег с необходимым оборудованием.