Зимняя война 1939-1940 гг. - читать онлайн книгу. Автор: Гордон Франк Сандер cтр.№ 36

В то же время нельзя позволить Финляндии пасть в войне с Советским Союзом, так как это будет крупное поражение Запада. Правильной стратегией союзников в отношении Скандинавии будет сочетание помощи финнам и захват природных ресурсов, в которых нуждается военная промышленность Германии… Проход от норвежских фиордов к финской границе через ценнейшие рудники в Галливаре должны достичь обеих целей.

План был превосходный, настаивал Чемберлен. Здесь действительно можно было убить сразу двух зайцев. Он и его военные уже рассмотрели все возможные варианты, включая возможность того, что Гитлер примет меры против высадки союзников. На самом деле в этом и был смысл всего дела, или же один из его смыслов.

«Несомненно, Гитлер сделал бы ответный шаг, — пишет Дуглас Кларк, в своей реконструции туманной логики этой странной операции, — и поэтому экспедиционный корпус союзников должен быть хорошо организован для того, чтобы вынести удар Гитлера по Норвегии и Швеции». Добровольцы для этой цели не подойдут, несмотря на все их героические усилия. Нужны регулярные дивизии. Три или четыре, по крайней мере.

Вся экспедиция была тщательно обдумана, провозгласил британский премьер, явно довольный собой. «Действительно? Разве прибытие регулярных войск в зону боевых действий не спровоцирует Советы?» — спросил премьера кто-то, кто не потерял здравого смысла и храбрости.

«Абсолютно нет, — ровно ответил Чемберлен. — Они могли бы отправиться в виде добровольцев, как Рим посылал свои регулярные части в Испанию во время гражданской войны». [8]

А как же норвежцы и шведы, которые продолжают полностью отрицать саму идею помощи союзников и подчеркивают свой нейтралитет? Как и почему они вдруг согласятся участвовать в операции «Эвон Хэд», в особенности если учесть, что эта операция гарантированно бросала их в горнило войны? Разумеется, Чемберлен об этом подумал. Его ответ: если финны сами обратятся к членам Лиги Наций и своим скандинавским братьям с просьбой открыть границы и железные дороги для экспедиционного корпуса согласно директиве Лиги Наций.

Как пишет Кларк: «В подходящий момент финское правительство должно в открытую обратиться за западной военной помощью и запросить Осло и Стокгольм о праве транзита экспедиционного корпуса союзников в рамках просьбы в Женеву. Запад пообещает нейтралам всю необходимую военную помощь в отражении немецкого нападения, и все будет хорошо».

Но будет ли все хорошо, пугливо спросил Даладье. Что если норвежцы и шведы продолжат отказываться от сотрудничества? Чемберлен отмел это возражение. Они могут говорить о своем нейтралитете и протестовать, но невозможно представить себе, что они попытаются остановить экспедиционный корпус союзников. Итак, «самая безумная стратегическая идея Второй мировой войны», как се описал Джоффри Кокс, начала воплощаться на деле.

Как едко отмечает Кларк, в дуракоустойчивом плане союзников было столько нестыковок, что было неясно, с чего начать.

…Риски спровоцировать СССР на войну с союзниками были отметены в сторону. Сила и профессионализм германской военной машины были недооценены. Бесценные войска и ресурсы с Западного фронта должны были быть «пересажены» в другую войну. Решимость Норвегии и Швеции оставаться нейтральными тоже была недооценена. Чемберлен просто отметал этот вопрос.

Вдобавок ко всем этим ошибкам все зависело от того, позовут ли финны на помощь.

Хуже всего — решение послать западные войска в Скандинавию зависело от формального обращения Финляндии, что было верхом безответственности. Хельсинки мог обратиться с просьбой. А мог и не обратиться. В результате западные страны вручали себя, свою военную политику, и возможно, свое выживание, воле этого маленького государства.

Разумеется, правительству в Хельсинки никто об этом не удосужился сообщить. Они узнают об этом в свое время, в этом случае через несколько дней, посредством телеграммы главного заводилы проекта Харри Холма. Как и его вашингтонский коллега, Холма стал одной из ключевых фигур в Париже после начала вторжения в Финляндию. Очевидно, его не смущало то, что его на Совет не пригласили. А теперь, в большой степени благодаря его работе, правительства Даладье и Чемберлена начали что-то делать — даже несмотря на то, что смысла это туманное предприятие пока что не имело.

«По сравнению с тщательными и проработанными немецкими планами того времени приготовления союзников были туманными, нерешительными и любительского уровня, — написал один историк. — Предлог помощи Финляндии был самым неубедительным, так как явным намерением плана было остановить поставки шведской железной руды в Германию».

Коммюнике, выпущенное союзниками после встречи, не могло быть более четким. Финляндия даже не упоминалась.

Верховный военный совет изучил в духе близкого сотрудничества со всех точек зрения разные элементы в нынешней ситуации в отношении принципов ведения войны. По всем пунктам было достигнуто полное согласие.

Так что неудивительно, что Таннер был озадачен и раздосадован, когда он прочел оптимистичную телеграмму Холма. Тому, кого планировалось спасать в этой операции, даже не сообщили детали спасения! И тем более неудивительно, что месяцем позже финны, припертые к стенке, решили не ждать экспедиционный корпус со снегоступами, лыжами, финско-английскими словарями и прочим, а заключили мир с Москвой.

Несмотря на это, «финская безнадежная затея», как назвал операцию «Эвон Хед» Алан Брук, сменивший на посту начальника Генштаба Айронсайда, сама возможность вмешательства союзников в советско-финский конфликт-то, чего Сталин и Молотов никоим образом не желали, — сама эта затея стала завершающим фактором войны.

* * *

Журналисты в гостинице «Кемп» все еще находились под впечатлением финских оборонительных побед в декабре и январе. Поскольку никаких других источников информации, кроме официальных сводок финского Генерального штаба, не было, картина войны была ясна, как никогда: финны все еще побеждали в войне.

* * *

Наверное, самыми запутавшимися в тот момент были журналисты. Фактом оставалось то, что везде, кроме перешейка, ситуация на фронте была в пользу финнов. «Это была экстраординарная ситуация», — писала Вирджиния Коулс.

На всех фронтах русское наступление было остановлено в одних из самых впечатляющих в истории битв. В районе финского перешейка русские попытки пробиться к Ботническому заливу и рассечь Финляндию надвое привели к сокрушительному поражению и почти 85 000 убитых, на Арктическом фронте русские были остановлены на Великом Арктическом шоссе после продвижения всего на семьдесят миль (112 км).

К северу от Ладоги красный удар для обхода линии Маннергейма с фланга был отбит, а наступавшие часта были окружены и расчленены на мотти. 168-я дивизия была в большом мотти, а 18-я дивизия была изолирована и в дальнейшем уничтожена.