Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую - читать онлайн книгу. Автор: Гаральд Граф cтр.№ 21

Крейсерская война окончилась. Любопытно подвести ее итоги, хотя бы на основании цифровых данных в нейтральной печати. «Эмден» потопил 17 пароходов общим водоизмещением в 73 900 тонн; «Карлсруэ» — 17 (76 600 т); «Дрезден» — 5 (16 100 т); «Лейпциг» — 3 (12 150 т) и «Кёнигсберг» — 1 (6800 т). Вспомогательными крейсерами потоплено: «Кронпринцем Вильгельмом» –13 (53 660 т); «Принцем Эйтель-Фридрихом» — 10 (30 050 т) и «Кайзером Вильгельмом дер Гроссе» — 2 (10 460 т). Всего — 68 пароходов водоизмещением в 340 920 тонн.

Что там ни говори, а германские крейсера оправдали свое назначение и принесли страшный вред морской торговле.

Касаясь крейсерской войны, нельзя не отметить характерного отношения воюющих сторон к ими же скрепленным международным законам.

Международное право гласит, что права нейтральных держав священны и ни в коем случае не могут нарушаться. На деле же, когда это выгодно, воюющие стороны нарушают их без зазрения совести. Так в 1914 году относительно Бельгии и Люксембурга поступила Германия; так в крейсерской войне поступала и Англия. Выходит, что закон — одно, а жизнь — другое…

5 апреля в личном составе «Новика» произошла крупная перемена: вместо капитана 2-го ранга П. П. Палецкого командиром был назначен капитан 2-го ранга М. А. Беренс [28] . Вообще всегда перемена командира корабля имеет огромное значение, а в военное время — тем более. Наш новый командир по всей своей предыдущей деятельности как в мирное время, так и в японскую войну вполне заслуживал такого корабля, как «Новик». Поэтому мы с радостью встретили его назначение.

В тот же день он прибыл на миноносец и вступил в командование.

В десятых числах апреля лед в Финском заливе стал быстро таять, и хотя еще встречались плавающие льды, но Ревельский рейд очистился; таким образом, миноносцы получили возможность двигаться.

18 апреля «Новику» было приказано срочно приготовиться к походу. Приказание пришло в полдень, но раньше, чем к вечеру, мы не могли быть готовы, так как находились в суточной готовности.

В 5 часов дня штаб командующего флотом приказал нам по радио принять 50 мин; сейчас же подойдя к транспорту «Ферт», мы начали приемку.

К 7 часам вечера наконец все было окончено, и «Новик» был готов выйти в море.

Срочность похода объяснялась тем, что неприятельские миноносцы сделали набег на Рижский залив, где обстреляли маяки Свальферорт и Руно и взяли в плен всех, кто только был на них.

Этот набег был в пятницу, а сегодня, в понедельник, неприятель опять входил в залив. У нас отчего-то медлили, и только вчера туда была послана подлодка «Акула» со 2-й группой 2-го дивизиона миноносцев, а сегодня посылается «Новик», полудивизион с минами и 1-я группа 2-го дивизиона.

Вечером, однако, выяснилось, что выход отложен до утра. На следующее утро выдалась великолепная, настоящая весенняя погода. Как было условлено, в 3 часа 30 минут утра мы вышли из гавани, определили девиацию и пошли в Моонзунд.

С нами пошел миноносец «Пограничник», который задержался, перевозя заболевшего командующего флотом из Гельсингфорса в Ревель.

В 11 часов утра мы были в Куйвасте, где уже стояли пришедшие раньше миноносцы полудивизиона и 2-го дивизиона. Сейчас же было собрано совещание у старшего из начальников для окончательной выработки плана предстоящей постановки мин в Ирбене.

Во время совещания пришло тревожное известие, что пост пограничной стражи в Ирбенском проливе видит неприятеля. Однако, не особенно доверяя этому источнику, спросили по телефону маяк Церель, не видит ли он чего-нибудь подозрительного; оказалось, что горизонт совершенно чист и в море ни одного корабля не видно.

Вскоре весь отряд вышел в Ирбенский пролив на постановку заграждений.

Идя Рижским заливом, мы вдруг увидели на горизонте подлодку. Из предосторожности всем миноносцам с минами сейчас же было приказано повернуть, а «Донскому Казаку» — пойти ее опознать, так как было известно, что в этом районе могла находиться наша подлодка «Акула». Так на самом деле и оказалось, и отряд спокойно продолжал путь.

Около 8 часов 30 минут вечера отряд добрался до назначенного места, перестроился в кильватерную колонну и начал постановку мин.

Заграждение ставилось в одну линию, при курсе N, причем миноносцы были в следующем порядке: «Пограничник», «Охотник», «Новик», «Кондратенко» и «Сибирский Стрелок»; мы имели 50 мин, а полудивизион по 35.

Во время постановки на курсе головного миноносца оказалась плавающая неприятельская мина; из-за нее произошла некоторая заминка, так как ее пришлось расстреливать; то же самое сделали и с тремя нашими минами, которые почему-то всплыли.

По окончании постановки отряд всю ночь крейсировал поперек пролива, охраняя его вход. К утру вдруг сильно засвежело, и в море стало трудно держаться, а потому пришлось стать на якорь у Домеснеса.

К полудню ветер зашел к W, и нас всех стало сильно качать; тогда опять пришлось сняться с якоря и искать другого убежища у берегов острова Эзель. Это убежище отряд нашел в бухте Пия и там спокойно провел ночь.

Утром старший начальник просил нашего командира сходить на остров Руно и выяснить, какие, в сущности, повреждения причинил неприятель.

Придя туда, мы стали на якорь, и я с несколькими офицерами съехал на берег.

Сам остров очень живописен и имеет прекрасный пляж для купания. Население его представляет собою довольно любопытное явление: это все настоящие шведы, заселившие его еще с давних времен и живущие совершенно обособленно. Даже теперь еще они не знают толком, чьи, собственно говоря, они подданные — Швеции или России? Живут они исключительно рыбным промыслом, и во время войны им было очень тяжело от нехватки соли и муки. Впоследствии даже начальник Минной дивизии несколько раз посылал им эти продукты. Ловить рыбу им тоже теперь, из-за военных соображений, почти запрещено. В общем, им пришлось очень туго.

По утверждению смотрителя маяка, появление неприятеля произошло совершенно внезапно. Несколько дней тому назад, рано утром, к острову подошли два миноносца и, как сначала показалось на маяке, под Андреевским флагом. С них сейчас же был свезен десант в количестве около 60 человек, при трех офицерах; тогда уже стало ясно, что это неприятель.

Десант первым делом направился к маяку и взорвал домик с бензиновым баком и вышку маяка. После этого он произвел обыск и, забрав четырех служащих призывного возраста, вернулся на миноносцы. Местных жителей неприятель не тронул и только обыскал их дома.