Бой неизбежен! - читать онлайн книгу. Автор: Питер Ч. Смит cтр.№ 89

В любом случае, ни один корабль не получил попаданий, хотя несколько эсминцев обдало водой от близких разрывов. Итальянские бомбардировщики повернули назад, при этом 8 из них получили повреждения от огня «Фулмаров» и зениток, а 2 вообще едва держались в воздухе. Потом последовала небольшая передышка перед прибытием следующей волны.

Вторая волна тоже состояла из 10 бомбардировщиков SM-79, которые шли 2 клиньями по 5 самолетов. Эта группа прилетела без истребителей сопровождения, словно на аэродромах Сардинии больше не осталось этих самолетов. Однако итальянские пилоты были настолько отважны, что пошли в атаку сквозь стаю ожидавших их «Фулмаров». И они прорвались, несмотря на потери.

Эта атака началась в 16.45, и пилоты в качестве цели выбрали «Арк Ройял». В это время авианосец поднимал и принимал самолеты, поэтому его не прикрывали зенитки всего флота. Он был заманчивой мишенью, однако уцелел. Хотя 9 из 10 бомбардировщиков были повреждены «Фулмарами», причем 2 настолько серьезно, что были вынуждены избавиться от бомб, итальянские пилоты сумели сохранить строй и сбросили бомбы достаточно точно.

Командир одного из эсминцев вспоминал: «Итальянцы бомбили с большой высоты, но довольно точно. Им крупно не повезло, потому что они не добились результата».

Именно эту атаку Сомервилл потом назвал «говенной». «Арк Ройял» совершенно скрылся за стеной всплесков. Две бомбы упали всего в 10 ярдах от его широченной и небронированной полетной палубы. На несколько секунд, когда авианосец не был виден среди столбов воды и облака брызг, на остальных кораблях подумали, что он получил попадание. Однако вскоре появился его тупой нос, все его орудия грохотали, и моряки поняли, что он снова вывернулся. Это была красочная иллюстрация точности бомбометания, не вознагражденной ни единым попаданием. Итальянцы улетели, так и не отомстив за свои потери. Эта атака стала последней серьезной попыткой помешать противнику. После нее Соединение Н осталось безраздельным хозяином моря и воздуха.

Хотя отвага итальянских пилотов и не была вознаграждена, она не осталась незамеченной. Сомервилл написал в своем официальном рапорте: «Особенно следует подчеркнуть, что истребители и зенитный огонь совершенно не сумели расколоть строй итальянских эскадрилий».

В 17.00 «Ринаун» снова увидел конвой. Теперь мало что требовалось делать. В сумерках тяжелые корабли, как обычно, повернули назад. В это время конвой шел через Сицилийский пролив. Там его встретила 3-я эскадра крейсеров, подошедшая с востока. Если не считать двух нерешительных попыток атаки подводных лодок «Дессие» и «Тембиен», ночью 27/28 ноября никто конвой не беспокоил. Все торговые суда и военные корабли прибыли к цели благополучно.

Хотя Соединение Н и не сумело навязать противнику решительный бой, никто из моряков не был особенно расстроен. Все чувствовали, что сделали максимум возможного в данных обстоятельствах. Неспособность торпедоносцев ВСФ остановить вражеские корабли была серьезным ударом, но у этого были вполне объяснимые и веские причины. Неопытные пилоты и наблюдатели в горячке боя совершали множество ошибок, однако никто не смел оспаривать их отвагу и решительность.

Если говорить об артиллерийском бое, ты из него мы не сделали никаких новых выводов. Большинство наших кораблей было старыми, ранее они не действовали совместно, тогда как итальянские эскадры и дивизии давно плавали в одном и том же составе. Однако такова была плата за то, что зоной ответственности Королевского Флота был весь мировой океан. Итальянцы действовали в пределах одного дня хода от своих портов и всегда могли выбрать для атаки самое удобное для себя время. Они могли выбирать: принимать бой или нет. Теоретически они могли рассчитывать на помощь многочисленных бомбардировочных эскадрилий. Вдобавок итальянцы имели в запасе подводные лодки и минные поля и не были связаны конвоем, который им требовалось защищать.

Несмотря на все эти преимущества противника, именно Сомервилл и его небольшая эскадра, состоящая из старых кораблей, выиграли сражение. Противник бежал с поля боя. Все моряки были уверены, что они выполнили пожелания начальства. Однако вскоре им предстояло получить жестокий урок. Дело в том, что аппетиты начальства оказались гораздо более необузданными, чем можно было вообразить.

Никто на Средиземноморском театре не сомневался, что Соединение Н блестяще показало себя в ходе битвы. Во всяком случае, когда Соединение Н после своей вылазки в центральную часть моря снова увидело Гибралтар, его моряки были полны гордости. Как записал в дневнике один юный гардемарин:

«По сигналу адмирала все корабли соединения, состоящего из «Ринауна», «Бервика» и «Шеффилда», выпустили из труб клубы дыма. Это было эффектное зрелище. Мы все подняли самые большие фляги, а оркестры играли «Беги, кролик, беги», когда корабли входили в гавань. К нашему удивлению и радости, нас встретили крики «Ура!» с «Ройял Соверена» и эсминцев».

Радиограммы с поздравлениями и наилучшими пожеланиями были получены от сэра Дадли Норта, от командующего Мальтийской военно-морской базой, от главнокомандующего Средиземноморским флотом сэра Эндрю Каннингхэма. Хотя Сомервилл был тронут этими поздравлениями и был полностью удовлетворен собственными действиями, его терзали дурные предчувствия. Он отправил 2 короткие радиограммы в Адмиралтейство, в которых рассказывал о бое, а теперь вместе со штабом работал над детальным отчетом, как и положено. Это было нелегко. Он высказал свои опасения в письме к жене: «Я не удивлюсь, если кое-кто в Адмиралтействе будет настаивать, что мне следовало продолжать погоню».

Он оказался совершенно прав. Но самые громкие вопли раздались из кресла, стоящего выше Адмиралтейства. В очередной раз Сомервилл навлек на себя гнев премьер-министра. На этот раз Черчилль был уверен, что получил желанный повод вышвырнуть своего непокорного критика со Скалы раз и навсегда.

Удар был нанесен в тот самый день, когда Соединение Н триумфально вернулось домой. Из Адмиралтейства прибыло сообщение, которое просто потрясло всех. Уже была создана следственная комиссия под председательством адмирала флота графа Корк энд Оррери, которая уже отправилась в Гибралтар, чтобы расследовать действия адмирала Сомервилла в ходе боя.

Это решение не имело прецедентов в истории Королевского Флота, ведь подобные комиссии создавались лишь после того, как Совет Адмиралтейства получал полный и детальный обзор всех фактов. Поэтому не удивительно, что Сомервилл сразу почувствовал себя обреченным. Кто-то в Адмиралтействе или выше решил его снять. Это происходило, как и в случае с адмиралом Hop-том, но при этом вообще без всяких оснований. В Уайтхолле поставили под вопрос «наступательный дух» Сомервилла, и не было никаких сомнений в том, кто запустил эту машину. Видный историк Стефен Роскилл выяснил, что адмирал сэр Уильям Дэвис, который служил в Оперативном отделе Адмиралтейства, не сомневался: инициатива исходила лично от Черчилля, хотя исполнение этого замысла взял на себя Первый Лорд Адмиралтейства Александер.

Премьер-министр даже успел выбрать преемника Сомервиллу. Так как он сгорал от желания заполучить «боевого офицера», то выбрал адмирала Харвуда, победителя в бою у Ла-Платы в 1939 году. Это был как раз тот командир, которого желал иметь Черчилль. Однако Ла-Плата так и осталась единственным успехом Харвуда. После боя он был произведен из коммодоров в контрадмиралы, хотя ранее его обошли чином, когда Харвуд служил помощником начальника морского штаба. Он никогда не командовал крупными соединениями — только небольшими эскадрами крейсеров на заморских станциях. Но уже через несколько дней после боя у Спартивенто, имея на руках только первые и неполные отчеты, Черчилль написал Александеру: «А почему бы не дать Харвуду шанс показать себя?»