Вяземская катастрофа 41-го года - читать онлайн книгу. Автор: Лев Лопуховский cтр.№ 38

Войска Брянского фронта первыми вступили в битву за Москву. На его левом крыле рано утром 30 сентября в наступление перешли соединения 47-го и 24-го моторизованных корпусов 2-й танковой группы Гудериана. Буквально за несколько часов до начала наступления противника – в 1.02 30.09.1941 г. командующий 13-й армией доложил в штаб фронта (донесение расшифровали в 4.00), что «противник продолжает сосредоточивать крупные силы в районе Шатрищи, Антоновка, Ямполь, Шостка. Есть предположение о появлении новой мехдивизии в районе севернее Ямполь. Дубровка занята противником. Командир полка полковник Белогуров и комиссар полка батальонный комиссар Поляков за самовольный отход из занимаемого района без разрешения командира дивизии мною от должности отстранены, и дело о них передано военному прокурору» [70] .

Это была разведка боем, которая показала, что русские по-прежнему занимают свои позиции. Немецкое командование опасалось, что они могут отвести свои подразделения с первой позиции в глубину, чтобы избежать потерь от артиллерийского удара. Артподготовку враг начал как раз в тот момент, когда опергруппа генерала Ермакова готовилась перейти в наступление на Глухов. Одновременно с артподготовкой началась бомбежка. Непомерная амбициозность генерала Еременко и его просчет относительно готовности противника к переходу в наступление дорого обошлись войскам левого крыла фронта. Части группы генерала Ермакова, занявшие исходные позиции для наступления (личный состав в основном находился вне укрытий), попали под огонь артиллерии и удар авиации противника и понесли большие потери. Плохо подготовленная оборона в полосе опергруппы и на левом фланге 13-й армии оказалась неготовой к отражению массированной атаки танков и мотопехоты противника. Боевые порядки соединений и частей, не имевшие глубины, были отброшены на восток и юго-восток.

На Западном и Резервном фронтах в этот день никаких изменений не произошло. Более ранний срок перехода в наступление, по сравнению с главными силами группы армий «Центр», генерал Гудериан в своих воспоминаниях объяснил следующими соображениями: «Эта разница во времени начала наступления была установлена по моей просьбе, ибо 2-я танковая группа не имела в районе своего предстоящего наступления ни одной дороги с твердым покрытием. Мне хотелось воспользоваться оставшимся коротким периодом хорошей погоды для того, чтобы до наступления дождливого времени, по крайней мере, достигнуть хорошей дороги у Орла и закрепить за собой дорогу Орел – Брянск, обеспечив тем самым себе надежный путь снабжения. Кроме того, я полагал, что только в том случае, если я начну наступление на два дня раньше остальных армий, входящих в состав группы армий «Центр», мне будет обеспечена сильная авиационная поддержка» [7].

Более ранний срок перехода в наступление Гудериана был назначен с учетом того, что ему предстояло пройти более 200 км, чтобы как можно скорее достигнуть района Орла. Его войска находились довольно далеко от правого фланга группировки, наносящей главный удар (4-я армия с 4-й танковой группой). Фон Бок рассчитывал, что эффект от действий танков Гудериана начнет сказываться лишь через 4 – 5 дней после начала наступления. При этом, несомненно, противник имел в виду и другую цель – дезориентировать советское командование относительно общего замысла и масштабов операции, отвлечь его внимание и силы с направления главного удара группы армий «Центр». Как убедится далее читатель, эта цель была достигнута, а успех Гудериана превзошел все ожидания гитлеровцев. Что касается авиационной поддержки, она была обеспечена в полной мере – противник на участке прорыва использовал около 300 боевых самолетов. Основные усилия авиации врага были сосредоточены на участке прорыва. Здесь действовали соединения 8-го авиакорпуса, в котором были собраны значительные силы пикирующих бомбардировщиков и штурмовиков (немцы так и называли его – корпус ближнего боя). Брянский фронт мог противопоставить воздушному противнику всего 130 исправных боевых самолетов, к тому же находящихся в распоряжении ВВС трех армий.

Гитлеровцы так спешили начать операцию, что не стали дожидаться полного сосредоточения 48-го моторизованного корпуса, некоторые соединения которого были скованы боем на сумском направлении. Начальник Генштаба ОКХ генерал-полковник Ф. Гальдер в своем дневнике отметил, что в этом есть опасность того, что между частями группы Гудериана и 17-й армией ГА «Юг» разрыв будет расширяться, а это позволит противнику перейти здесь к активным действиям. Он как в воду глядел. При попытке оттеснить противника с южного крыла 2-й танковой группы 25-я моторизованная дивизия 48-го мк 1 октября подверглась танковой атаке русских, и ей пришлось отступить, бросив при этом автотехнику целого полка – увязшие в грязи транспортные средства.

Противнику в первый же день операции удалось сравнительно легко прорвать оборону Брянского фронта в районе восточнее Глухова – на стыке 13-й армии и оперативной группы генерала А.Н. Ермакова. Части опергруппы под воздействием превосходящих сил противника были отброшены на восток на рубеж Орлово, северный берег р. Свесса, р. Смолянка, Бол. Слобода, оголив левый фланг 13-й армии. Связь с ней нарушилась. Не лучше обстояло дело и в полосе 13-й армии (общий ход боевых действий в полосе Брянского фронта показан на схеме 3). Генерал-майор Городнянский А.М. доложил о прорыве обороны и захвате противником к 12 часам Хильчичи. Контратака силами 498-го сп 132-й стрелковой дивизии успеха не имела. Городнянский пришел к выводу, что «<...> противник имеет возможность развить свой успех на Середина-Буда и далее в направлении на Севск. Сил, могущих приостановить продвижение противника на этом направлении, в моем распоряжении нет».

Еременко при переговорах с командующим 13-й армией в этот же день заявил:

«Еременко: Этого нужно было ожидать. Противник, по Вашим же данным, все время накапливался. Нужно все меры принять для того, чтобы уничтожить противника, не допустить его прорыва на северо-восточном направлении.

Относительно контрударов смотрите сами. Вам виднее на месте. Я считаю, что нужно с места огнем всех видов уничтожить танки противника и мотопехоту, следующую за ними, а потом уже добить контратакой.

Главное, чтобы не получилось неорганизованного отхода. Надо проявить исключительное упорство <...>

Городнянский: 42 тбр вводить в бой пока не собираюсь <...>

Еременко: Авиация задачу поддержки Вас получит» [71] .

Не совсем ясно, что хотел выразить Еременко своей фразой: «Этого нужно было ожидать». Упрек в адрес Городнянского? Уверенность, что противник наносит здесь отвлекающий удар или признание своего просчета и сожаление о своей рискованной затее с наступлением? Этого мы никогда не узнаем, так как позднее Еременко сделает все, чтобы оправдать свой просчет, и даже станет утверждать, что враг перешел в наступление не 30 сентября, а 1 октября. Во всяком случае, командующий фронтом понял, что неглубокая оборона силами соединений, ослабленных в предыдущих безуспешных боях, долго не выдержит. Отсюда опасение, что может начаться неорганизованный отход. При этом Еременко уклонился от оценки обстановки на стыке двух объединений фронта, ничего не сказав о своих намерениях, особенно в части использования фронтовых резервов, хотя Городнянский ясно дал понять, что у него нет сил, чтобы остановить продвижение противника. И это всего лишь через нескольких часов боя!