У кого в России больше? - читать онлайн книгу. Автор: Диляра Тасбулатова cтр.№ 18

Подростки сильно матерились.

Ну, я им и сказала:

– Ну, вы ребята даете!

Они захохотали, а самый высокий сказал:

– А вам че, мат не нравится?

Сложный вопрос (подумала я, не желая походить на нашу Думу, которая мат запрещает).

– Нравится, – сказала я сдержанно. – Но в тексте, а не на слух.

Длинный подросток нахально подмигнул мне:

– Опаньки! Так я вам напишу свой мат на бумаге.

Я глазом не моргнула.

Взяла ему и свою визитку дала: там, правда, только имейл мой есть.

Длинный обомлел.

И говорит:

– Че, прям вот так на мыло вам мат прислать?

– Ага (говорю). И все производные: посмотрим, какой вы умелец.

– А че такое производные?

– Эх, вы! (сказала я укоризненно). Не знаете, что такое производные! От этих производных мат такой получается – залюбуешься! А вы только два слова говорите – и при этом они существительные!

Тут мне нужно было выходить, но я видела в окне автобуса, что они смотрят как-то растерянно.

Честно говоря, была и я однажды у психоаналитика.

Пришла и говорю:

– Вот у меня проблема, ужас просто…

Он взял блокнот и карандаш.

Я призналась как на духу:

– Мама меня постоянно троллит.

Он внимательно посмотрел и говорит:

– Продолжайте.

Ну, я и давай разговоры с мамой пересказывать.

Он начал хохотать.

А потом погнал меня таки.

И денег не взял.

До меня у него был убивец какой-то: все ныл – как я хочу вас убить, как я хочу вас убить…

– Все-таки про маму смешнее, – сказал психоаналитик. – Хотя, – прибавил он, – работу я свою люблю. А вы у меня время отнимаете.

Что бы еще такое рассказать психоаналитику?

Ведь не придешь же к нему просто так, потрепаться о сломанном ногте.

Мама говорит:

– А ты ему расскажи, что дала консьержке почитать Достоевского, а она обиделась, думала, что это издевка такая. Еще расскажи, как ты с постовым говорила о свободе личности и с дворником Нурали о феминизме. Порадуешь врача: у него таких, наверно, вообще не было.

Как-то мы с подругой выпивали с известным психоаналитиком. У меня дома.

Начали его допрашивать, мол, какие у нас фобии – как ему кажется?

– Нет у вас фобий, – отрезал он. – А если есть, то так, по мелочи… Неинтересно.

Нам стало вдруг обидно: как так, нету фобий? Мы переглянулись…

– Я лестниц боюсь, – сказала я.

– Чепуха, – отрезал он.

– Водопадов и верблюдов, – добавила я.

– Ерунда, – ответил он.

– Мама меня строит, – сказала я.

– Всех мамы строят, – ответил он невозмутимо.

– Мне снилось, что я переспала с Лениным! (привела я последний, как мне казалось, самый весомый аргумент)

– Всем снилось, – мрачно констатировал этот непробиваемый психоаналитик.

– У нее еще неодолимая тяга… к хомякам! – сказала торжествующе Ирка.

– Главное, чтобы хомяки об этом не знали, – вновь мрачно констатировал психоаналитик.

Но все же посмотрел на меня внимательно и говорит:

– Вообще я психов отпетых не лечу… У меня все более-менее здоровые…

– Я их не лечу, они у меня здоровые (процитировала Ирка старый анекдот, извините, про мандавошек).

Тут вошла мама и говорит:

– Она все время про Сталина со мной беседует.

– Это как раз нормально, – сказал психоаналитик весомо.

– С Лениным спит, со Сталиным разговаривает, – задумчиво произнесла Ирка. – Мысленно. Или во сне. Плюс хомяки… Надо что-то делать.

Он опять внимательно на меня посмотрел и говорит:

– Приходите на мои лекции. Познайте самих себя.

Ирка говорит:

– С хомяками можно?

Тут мама вступила:

– На лекции хомяков могут и не пустить. Хотя один мой знакомый студент ходил на экзамены с белой крысой. Она выскакивала у него из рукава в неожиданный момент, и профессорши падали в обморок.

Ну и так далее.

Психоаналитик еле от нас ноги унес.

Вычитала где-то:

«Венустрафобия – боязнь красивых женщин. Благодаря этой фобии даже у не очень симпатичных женщин есть шанс выйти замуж».

Мама говорит:

– А эти, с фобией которые, в психдиспансере регистрируются?

– А что?

– Так там врачи могут тебе списочек подкинуть, если что… Ну, за умеренную плату, конечно.

Пошел мой приятель под Новый год в кафе – с другом пивка попить.

А там – корпоратив.

Они было уйти хотели, но официантка говорит, что корпоратив не весь зал арендовал – заходите, говорит.

Приятель спрашивает:

– А кто гуляет-то? (больно рожи были какие-то у корпоратива странные).

Официантка сказала, что знать не знает: «Мне-то что? Платят – и ладно».

Ну, сели они с другом и пиво пьют.

А за соседними столами корпоратив, значит.

Мрачные какие-то, смотрят в тарелки, чета бормочут и медленно напиваются.