Власть - монополия на насилие - читать онлайн книгу. Автор: Олег Кашин cтр.№ 40

20 сентября. Над вчерашним интервью Юрия Лужкова проще всего было бы посмеяться. На восьмом десятке лет человек вдруг совершил множество невероятных открытий — оказывается, бизнесом в России заниматься невозможно, количество уезжающих из страны пугает, администрация президента управляет парламентом, самостоятельных партий в стране нет. Этим признаниям не было бы цены, если бы их сделал тот Лужков, которого мы знали, скажем, полтора года назад — действующий мэр Москвы, один из лидеров «Единой России» и вообще во всех смыслах столп российской государственности. В исполнении отставника, который, цитирую, «наездами бывает на своей пасеке в Калужской области», такие слова звучат менее весомо, потому что легко разбиваются о единственный встречный вопрос — где ж вы раньше были, Юрий Михайлович?

Где он был раньше — даже пояснять необязательно. Раньше Лужков был властью. Я примерно представляю, как смеются сейчас над ним, превратившимся вдруг в карбонария, те, кто в отличие от него, во власти остался. Но, конечно, зря они над Лужковым смеются.

Понимаете, самое ценное в Лужкове сейчас — это не то, что именно он говорит, а сама по себе его послеотставочная судьба. Жена в Лондоне, растаскиваемый бизнес, очень сомнительное будущее в любом политическом смысле и почти неизбежная будущая эмиграция. «Почему Вас не было в День города на Красной площади?» — «Я и сам не понимаю, почему меня там не было», — вообще-то, от такого диалога у любого действующего чиновника должен пробежать мороз по коже, разве нет?

Лужков как будто специально придуман, чтобы показать всем остальным, как выглядит жизнь после власти. Юрий Михайлович Лужков — это как фотография легких курильщика на пачке сигарет. Наглядное напоминание о том, чем все кончится, причем такое напоминание, которое все почему-то игнорируют и только потом спохватываются.

Лужковская система — она ведь буквально во всем была прообразом той системы, которую теперь называют путинской. В отношениях с гражданами, в отношениях с бизнесом, в отношениях с партиями. «Единая Россия», которая у нас сейчас — она ведь в гораздо большей степени похожа на лужковское «Отечество», чем на околопутинское «Единство». Благодаря Лужкову сегодня российская власть может заглянуть в свое собственное завтра. Но, думаю, не заглянет — зачем думать о неприятном?

15 сентября. За Прохорова вчера было неловко. Он говорил, что его партия переживает рейдерский захват. Да, только его оппоненты вполне могут вспомнить, как и при каких обстоятельствах он сам три месяца назад оказался во главе партии. Само «Правое дело» ни в процессе создания, ни после не было полноценной партией.

Сколько бы ни потрясал Прохоров уставом партии, написанным специально под него, «Правое дело» не перестает быть виртуальной организацией, и ее судьба зависит, конечно же, не от голосов делегатов, а от того, кого признает Кремль и кого назовет лидером «Первый канал».

Вину за происходящее в «Правом деле» Прохоров возлагает на кремлевского чиновника Радия Хабирова, который, видимо, сам, по своей инициативе, как настоящий злой боярин при дезинформированном царе, устроил антипрохоровский съезд «Правого дела». Как будто у этого Хабирова нет прямых и непосредственных начальников. В стране даже дети знают, что всю партийную политику, все, как это принято называть, «движухи» придумывает в Кремле первый замглавы администрации Владислав Сурков, а Прохоров говорит о каком-то Хабирове.

Насколько я мог вчера понять, Прохоров надеется сегодня на съезде «Правого дела» подтвердить свое лидерство в партии. Я не верю, что ему это удастся, но допускаю, что это возможно.

Но знаете, что самое ужасное? Если Прохоров сегодня победит, это ведь тоже будет огромная победа Суркова.

Вчера впервые за много лет мы с коллегами всерьез спорили вслух о политике — буквально до хрипоты. Очень, очень, очень многие уверены, что вся эта история — Ройзман, антипрохоровский съезд и прочее — это не что иное, как организованный Кремлем пиаровский спектакль, призванный привлечь внимание к «Правому делу». В то, что Прохоров действительно поссорился с Кремлем, и в то, что конфликт вокруг «Правого дела» настоящий, не верит, мне кажется, вообще никто. Если сегодня Прохорова все-таки выгонят из партии, политологи немедленно начнут говорить, что он сам решил красиво уйти, или, например, что у Кремля поменялись планы и партия с Прохоровым во главе оказалась Кремлю не нужна. Никто не верит, что хоть кто-то в российской политике говорит правду. Все уверены, что за каждым шагом, за каждым словом стоит политтехнологическая хитрость.

И вот мне кажется, что Сурков как раз и добивался всегда того, чтобы всем так казалось, чтобы никто ни во что не верил и чтобы все твердо знали, что будет так, как решат в Кремле. Это и есть победа Суркова — вне зависимости от того, как сегодня сложится политическая карьера одного отдельно взятого Михаила Прохорова.

14 сентября. Знакомая из Хельсинки ездила в Ярославль на похороны хоккеистов и пишет, что сильнее всего ее поразило обилие плакатов с Владимиром Путиным на улицах города. Она считает, что это связано с ярославским политическим форумом, который ассоциируется с президентом Медведевым, и обилие Путина на билбордах — это такой намек на то, кто в тандеме главнее. На самом деле с форумом это, конечно, не связано. Билборды с Путиным висят по всей стране, во всех городах. Это реклама «Народного фронта». Слоган меняется в зависимости от региона — в том же Ярославле я видел надписи «Нас объединяет Россия», а, например, в Петербурге — «Если ты за Путина, значит, ты за Фронт».

Кроме «Народного фронта», активно рекламируется «Единая Россия». Строится, например, мост, а на мосту надпись: «Этот мост строится в рамках проекта «Единой России» «Российские мосты». Или на трамвае надпись: «Этот трамвай является частью партийного проекта «Трамваи России». В какой город ни приедешь — эта реклама бросается в глаза. Особенно если приезжаешь из Москвы, потому что в Москве этой рекламы нет. Везде есть, а в Москве нет.

Раньше такого не было. На прошлых выборах билбордами «Единой России» одинаково были завешаны и Москва, и остальная Россия. А теперь что-то изменилось. Нельзя сказать, что в начавшейся предвыборной кампании нет других странностей и загадок, но меня почему-то особенно завораживает именно эта. Почему билборды с Путиным есть везде, кроме Москвы? Почему везде, кроме Москвы, «Единая Россия» себя рекламирует? Они чего-то стесняются? Чего-то боятся? Не хотят лишний раз напоминать москвичам о своем существовании?

Это даже как-то обидно. Жителей Петербурга или Тулы «Единая Россия» за себя агитирует, а на москвичей рукой махнула. Хоть бы один билборд для приличия повесили — и тогда бы, например, у меня было бы основание возмущаться наглой и агрессивной предвыборной кампанией партии власти.

А так даже и возмущаться нечем — разве что тем, что «Единая Россия» фактически признала, что Москва и остальная Россия — это две разные страны.

Но мы ведь это и без них знали, правда же?

13 сентября. Вы знаете, что Иван Охлобыстин заявил о выдвижении в президенты и провел шоу в Лужниках, чтобы отрекламировать специальный тариф «Билайна», который так и называется — «Доктрина-77»? Надеюсь, все-таки не знаете, потому что нормальных людей на свете больше, чем блогеров, а вот блогеры в последние дни всерьез обсуждали версию, согласно которой вся публичная активность Охлобыстина — это такая реклама «Билайна». Даже сам сотовый оператор вчера был вынужден давать объяснения и говорить, что не имеет отношения к шоу в «Лужниках» и президентским амбициям Охлобыстина. Но многие все равно не верят «Билайну» и считают, что Охлобыстин действительно рекламирует новый тариф.